Геннадий Невельской - Подвиги русских морских офицеров на крайнем востоке России Страница 83

С прибытием в Мариинский пост Н. Н. Муравьев объявил мне, что 350 человек, под начальством назначенного помощником губернатора Камчатки и командиром 47-го флотского экипажа капитана 2-го ранга Арбузова и инженерного поручика Мровинского, должны следовать в залив Де-Кастри, а оттуда на транспортах «Иртыш» и «Двина» в Петропавловск. Сотня конных казаков и горная батарея (четыре орудия) остаются в Мариинском посту, остальные же 150 человек должны следовать в Николаевский пост. «По высочайшему повелению, — сказал мне Николай Николаевич, — суда отряда адмирала Путятина: фрегат «Паллада» и шхуна «Восток», должны войти в реку Амур, почему все команды этих судов, а равно и команда Константиновского поста, должны зимовать в Николаевском посту; люди же Муравьевского поста должны на компанейских судах отправиться в Ситху». Таким образом, в наших постах Мариинском и Николаевском, где помещалось только 35 человек, должно было зимовать около 900 человек.

После двухдневного отдыха, предоставленного командам, совершившим такое дальнее и утомительное плавание по совершенно неизвестной реке, было приступлено к переброске отряда Арбузова на пароходе «Аргунь» и гребных судах по озеру Кизи и далее через водораздел в Де-Кастри, а оттуда на транспортах на подкрепление Петропавловска; к отправке людей в Николаевский пост и к подготовке в нем помещений как для размещения их и команды фрегата «Паллада», так и к подготовке помещений на зиму для людей, остававшихся в Мариинском посту.

Глава двадцать восьмая. Подготовка к обороне низовьев Амура

Донесение Завойко из Петропавловска о недостатке продовольствия. — Мнение генерал-губернатора и прибивших с ним лиц о нашей границе с Китаем. — Представление мое генерал-губернатору о невозможности ввести фрегат «Палладу» в лиман без паровых средств. — Смерть моей дочери и болезнь жены. — Соглашение Н. Н. Муравьева и Е. В. Путятина о вводе судов в Амурский лиман. — Прибытие Н. Н. Муравьева в Петровское. — Донесение Н. Н. Муравьева о моих действиях. — Путешествие на оленях из Петровского в Николаевское. — Предположение о неприятеле. — Неудачный ввод фрегата «Паллада» в лиман. — Отъезд генерал-губернатора и его распоряжения. — Его предписание мне от 10 августа. — Предписание Унковскому. — Мое путешествие с семейством из Петровского в Нико лаевское. — Фрегат «Паллада» в Императорской Гавани. — Мои распоряжения о размещении команд. — Генерал-губернатор в Аяне. — Шхуна «Восток». — Корабль Российско-Американской компании «Ситха». — Транспорт «Байкал». — Плавание шхуны «Восток». -Донесение Римского-Корсакова о победе в Петропавловске

Вслед за уходом в Де-Кастри отряда Арбузова я вместе с генерал-губернатором проследовал туда же. Н. Н. Муравьев из Де-Кастри отправился на шхуне «Восток» в Императорскую Гавань, чтобы передать Е. В. Путятину высочайшее повеление и, по соглашению с ним, сделать надлежащие распоряжения. 24 июня отряд Арбузова на транспортах «Иртыш» и «Двина», с продовольствием на весь путь до Петропавловска, а равно и с провиантом, привезенным на «Байкале», вышел по назначению. Через несколько часов после ухода из Де-Кастри этих судов в заливе появился пришедший из Петропавловска корвет «Оливуца» с донесением от В. С. Завойко, что он не в состоянии продовольствовать вновь прибывшую команду, потому что провианта для находившихся в Петропавловске команд и жителей хватит только до 1 ноября, и что, ввиду военных обстоятельств, снабжение порта морем на компанейских судах вокруг мыса Горн, как это делалось до тех пор, весьма сомнительно; если же суда эти и успеют войти в порт, то и тогда они привезут только годовое количество продовольствия, рассчитанное только на то число людей, которое ныне находится в Петропавловске.

Все вышеизложенные факты весьма знаменательны в истории Приамурского и Приуссурийского краев. Они составляют третий краеугольный камень, положенный Амурской экспедицией в основание к признанию этого края за Россией. Эти факты ясно обнаруживают, что оплотом для России на отдаленном ее Востоке никогда не мог быть Петропавловск и что вся сила ее с этой стороны заключалась единственно в этом крае. Но, к несчастью, тогда еще не вполне сознавали это последнее, весьма важное обстоятельство, так что и разрешение сплава по Амуру было мотивировано необходимостью посылки подкреплений в Петропавловск, который предполагалось сделать нашим главным портом на Восточном океане. Я очень сожалел тогда, что в устьях Уссури и Хунгари не были поставлены посты, а также что мое предложение о мелких постах на Сахалине было отклонено; но в то время все были того мнения, что нам вовсе не надобно идти далее левого берега Амура, что обладание этим берегом и должно составлять конечную цель наших здесь действий, и таким образом желали положить границу с Китаем по левому берегу Амура. Таковы были мнения и убеждения лиц, от которых зависело направление наших действий в этом крае. Эти убеждения разделяли тогда и почти все лица, прибывшие с генерал-губернатором, но, как мы увидим ниже, факты весьма скоро обнаружили всю неосновательность такого мнения и всю справедливость моих постоянных представлений о том, что река Амур составляет только лишь базис наших здесь действий, главной же и конечной целью их должен быть Уссурийский бассейн и его побережье.

В связи с предполагавшимся вводом фрегата «Паллада» в устье Амура я объяснил генерал-губернатору, что отсутствие в распоряжении экспедиции долгое время испрашивавшихся мною судов для исследования лимана и обеспечения по нему плавания с наступлением войны застало нас совершенно врасплох; после первого плавания по лиману в 1849 году мы, с имевшимися в распоряжении экспедиции ничтожнейшими средствами, едва смогли только определить более или менее точное направление лиманских прибрежных фарватеров, по которым фрегат при осадке в 22 фута (6,6 м) пройти не может. Существует, правда, надежда, говорил я генерал-губернатору, отыскать более глубокий фарватер, который, по словам местного населения, находится в лимане, но из-за обширного лабиринта банок и мелей, неправильных и быстрых течений, отыскание его в короткое время сомнительно.

В случае неудачной попытки к отысканию подобного фарватера остается одно средство — провести разгруженный фрегат по сахалинскому каналу и через бар северного фарватера, ибо при сизигиях на этом баре можно встретить глубины до 19 футов (5,8 м), но в таком случае необходимо, чтобы в исходе августа не были упущены сизигийные воды и чтобы при проводке фрегата были сосредоточены все наши паровые средства. При всем том, чтобы быть уверенным в возможности провести фрегат этим путем, необходимо прежде всего произвести на шхуне «Восток» исследование бара на северном фарватере и самого фарватера. Наконец, во всяком случае, прежде чем вести по лиману фрегат, необходимо, чтобы он был совсем разгружен и чтобы при нем во время проводки постоянно находилась шхуна «Восток», а в помощь ей пароход «Аргунь»; особенно необходима шхуна, так как «Аргунь» при сильной толчее и волнении в северной части лимана плавать не может.

Вследствие этих объяснений генерал-губернатор, отправляясь в Императорскую Гавань, поручил мне ожидать его в Николаевском, дабы оттуда на шхуне «Восток» идти с ним по северному лиманскому прибрежному каналу и лично хорошенько ознакомиться с каналом и его баром и тем определить положительно, может ли разгруженный фрегат «Паллада» пройти этот бар в сизигийную августовскую воду. Фрегат приказано было разгрузить в лимане у мыса Лазарева и после разгрузки вести по лиману, имея при нем непременно шхуну «Восток» и пароход «Аргунь».

После ухода Н. Н. Муравьева из Де-Кастри я отправился в Мариинский пост, где ожидало меня тяжко-грустное известие из Петровского: моя несчастная старшая дочь умерла, и жена была очень больна. Получив это, я сию же минуту на байдарке отправился в Петровское. Жену застал я едва оправившейся от этой потери и тяжкой болезни. Тяжело было нам, родителям, видеть могилу нашей малютки на пустынной Петровской кошке! Тяжко было испытание это нам, и без того отрезанным пустыней от всего света, но что делать — эта жертва, тяжкая для нас, была данью исполнения долга, направленного к благу Отечества!

С прибытием в Петровское корабля Российско-Американской компании на нем прибыл из Аяна брат моей жены, мичман Николай Иванович Ельчанинов, которого она не видела более шести лет. Это свидание благотворно подействовало на мою жену в ее тяжкой горести.

Пробыв трое суток в Петровском, я отправился в Николаевское, чтобы встретить там Н. Н. Муравьева и с ним на шхуне «Восток» осмотреть бар северного фарватера. Ввод фрегата «Паллада» в реку более всех озабочивал меня; тем более что при извилистых лиманских каналах и быстрых течениях было ясно видно, что наши паровые средства весьма недостаточны для этой цели.