Евгений Костюченко - Блюз для винчестера

Евгений "Краев" Костюченко

Блюз для винчестера

Часть первая

1. ПОЛЕТЫ В ТУМАНЕ

Степан Гончар любил водить машину ночью. Наверно, потому, что днем он всегда был занят работой. С утра до позднего вечера бесконечные звонки, факсы, переговоры. Если надо было слетать из офиса в порт, то его возили на разъездном "паджеро", а он в это время, трясясь на заднем сиденье, сверял бумаги или продолжал телефонные переговоры.

Степан работал в отделе международных перевозок крупной транспортной компании. Ему нравилось дело, которым он занимался. Нравилось, что в этом деле он все понимал и всегда добивался результата. Он мог часами дозваниваться до нужного абонента, чтобы потом, в двухминутном разговоре, убедить его подписать контракт с шестизначными цифрами. А еще он мог, сопровождая контейнеры, договариваться с грузчиками в любом порту от Новороссийска до Нью-Йорка и Вальпараисо. И клерки, и докеры принимали его за своего, и это нравилось Степану.

Но больше всего ему нравилось то, что, приходя на работу, он каждый день словно оказывался на пороге всего мира. Огромная карта двух полушарий на стене офиса была испещрена флажками, отмечавшими места, где побывали работники компании. Несколько таких флажков воткнул сам Степан, возвращаясь из командировок. И глядя, как много еще свободного места на карте, он надеялся, что работа подарит ему не один новый маршрут.

В глазах начальства Степан Гончар был ценным кадром — молодой, но опытный специалист, одинокий, легкий на подъем. Наверно, опасаясь его потерять, шеф убедил Степана взять ссуду в фирме и купить квартиру. Шефу Гончар уступил. Но категорически отверг попытки сослуживцев задарить его мебелью. Вся обстановка его квартиры состояла из компьютера, дивана, холодильника и пары дорожных сумок, всегда готовых к путешествию.

Если в выходные дни вдруг оказывалось, что ему не надо заниматься отправкой груза или вести в ресторан важных клиентов, то Гончар выбирался в лес, вооружившись старенькой двустволкой, и стрелял по шишкам и мухоморам.

Но самым любимым развлечением Степана Гончара была езда по ночному городу. Пролететь по проспекту Славы на скорости в сто сорок и испариться за один перекресток до гаишника с радаром. Или просто катиться вдоль Невы, любуясь мостами. Или подвезти красивую женщину и при этом не взять с нее не только денег, но даже и номера телефона… вот и сегодня он притормозил под "американским" мостом на Обводном канале, заметив женскую фигурку с поднятой рукой на обледеневшей дороге. В таком глухом месте и днем-то пешехода не встретишь. Что здесь делает женщина зимней ночью?

Она была в короткой дубленке и джинсах, заправленных в высокие рыжие сапоги. Длинные черные волосы двумя гладкими крыльями опускались из-под ковбойской шляпы. "Иностранка", — мгновенно определил Степан Гончар. Только иностранцы могут одеваться так дорого и безвкусно.

Он остановился и, не задавая вопросов, открыл перед ней дверь. Женщина уверенно села рядом, наполняя салон ароматом незнакомых духов, и сказала:

— Эйрпорт, плииз.

— Какой аэропорт, мэм? — переспросил Степан по-английски, щегольнув своим произношением. — Международный или внутренний? Какой рейс вы встречаете?

Она была без вещей, поэтому он и решил, что она никуда не летит. А зачем, в таком случае, ей нужен аэропорт? Кого-то встречает, конечно.

— Я не встречаю. Я должна проводить человека, — ответила она. — Поехали, у нас мало времени.

Степан пожал плечами. Уточнить маршрут можно будет и позже, подъезжая к повороту на Пулково-2. К чему лишние разговоры? Ясно одно — сегодня он попадет домой на час позже.

Он подкрутил настройку радиоприемника, потому что зазвучал его любимый Эрик Клэптон, "I Shot A Sheriff"[1].

— Не слишком громко?

— О'кей, — иностранка благосклонно кивнула.

— Не могу определить стиль этой песни. По ритму — рэгги. А по сути — натуральный блюз.

— В чем, по-вашему, суть блюза?

— Ну, есть же классическое определение. Блюз — это песня о том, что хорошему человеку плохо. Хороший человек подстрелил шерифа и честно в этом признается. Но он не убивал помощника шерифа, а ему и это вешают. Он клянется, что стрелял исключительно в целях самозащиты, но судьи его и слушать не хотят. Есть от чего загрустить. Натуральный блюз.

— Любите блюз?

— Кто ж его не любит. Хотя… — Гончар пожал плечами. — У меня нет ни одного знакомого, кто тоже любил бы блюз.

— Я люблю.

— Ну вот, теперь у меня есть такой знакомый, — сказал Степан.

Он подумал, что после такой реплики было бы естественно познакомиться. Но такое продолжение стало бы вопиющим нарушением его традиций. Впрочем, иностранка никак не отреагировала на последнюю фразу и молча смотрела перед собой.

Обычно в это время Пулковское шоссе бывает загружено едва ли не меньше, чем днем. Но сегодня, свернув с кольца вокруг площади Победы, Степан оказался в одиночестве. Не было ни череды слепящих фар на встречной полосе, ни красной гирлянды габаритов и стоп-сигналов впереди. Только желтый огонек светофора мигал ему издалека сквозь ночной туман. Гончар поддался искушению и вдавил педаль газа в пол.

Если дорога свободна, значит, надо прибавить скорость. А если мешает туман, значит, надо ехать еще быстрее, чтобы в тебя никто не врезался сзади.

Возможно, с его рассуждениями не согласился бы не только работник ГАИ, но и любой здравомыслящий водитель. Но Степана не волновало их мнение. Его волновала скорость и неизвестность. Уж так он был устроен.

И к "здравомыслящим" он себя не относил. Иначе не стал бы браться за такие командировки, куда обычно посылали только в виде наказания. С его положением в фирме он спокойно мог бы раз в год летать в Штаты или Европу. Но Степан предпочитал сложные маршруты. Например, в Бангладеш через Иран на трех видах транспорта. Вот это была командировка!

— Вы едете слишком быстро, — вдруг сказала женщина. — Зимний туман очень опасен. Дорога скользкая. И вы не можете видеть, что у вас впереди.

— Я знаю, что у нас впереди, — ответил Степан, понемногу сбрасывая скорость.

— Никто не знает, — печально проговорила иностранка.

— У меня впереди пост ГАИ. А у вас впереди — встреча и расставание. Кстати, если вы проводите своего человека достаточно быстро, я могу подождать вас и отвезти обратно. О'кей?

— Вы очень любезны.

— Просто у меня есть свободное время. Вы из Америки?

— Да.

— Отличная страна, — сказал Гончар, чтобы польстить попутчице. — Я был в Нью-Йорке, Бостоне, Сиэтле. Я люблю Америку.