Даниэль Дефо - Жизнь и приключения Робинзона Крузо

Даниэль Дефо

Жизнь и приключенія Робинзона Крузо

ГЛАВА I

Происхожденіе Робинзона. Его страсть къ путешествіямъ. Бѣгство изъ родительскаго дома. Отъѣздъ въ Гвинею. Кораблекрушеніе. Дружба съ капитаномъ. Прибытіе въ Гвинею

Кто изъ васъ, мои маленькіе друзья, не слыхалъ разсказовъ о Робинзонѣ Крузо? Вы очень часто видали на картинахъ этого бѣднаго Робинзона, съ его длинной бородой, одѣтаго въ камзолѣ, панталонахъ и башмакахъ, сшитыхъ изъ козьей кожи, а рядомъ съ нимъ его вѣрнаго слугу, Пятницу, его собаку, кошку и попугая. Этотъ несчастный Робинзонъ — я. Исторія моя занимательна, какъ исторія мальчика, который испыталъ множество злополучій за то, что не слушался родительскихъ совѣтовъ. Слушайте же эту исторію и пусть она послужитъ вамъ урокомъ.

Отецъ мой былъ уроженецъ германскаго города Бремена. Фамилія его было Крейцнеръ. Оставивъ Бременъ, онъ поселился въ Англіи, въ городѣ Йоркѣ, гдѣ посредствомъ торговли пріобрѣлъ себѣ значительное состояніе и женился на дѣвицѣ Робинзонъ, происходившей изъ одного изъ самыхъ значительныхъ торговыхъ домовъ въ Йоркѣ. Я же назывался соединеннымъ именемъ обоихъ моихъ родителей: Робинзономъ Крейцнеромъ: но англичане, который имѣютъ обыкновеніе портить въ выговорѣ имена, прозвали меня Робинзонъ Крузо. Это имя навсегда осталось за мною, и подъ нимъ я былъ извѣстенъ какъ моимъ товарищамъ, такъ и всѣмъ знакомымъ.

Всѣхъ насъ у отца было трое. Одинъ братъ былъ адьютантомъ знаменитаго полковника Локарта. Онъ былъ убитъ въ сраженіи англичанъ съ испанцами близь Дюнкараена. — Втораго брата я не помню, потому что родился въ 1632 году, т. е. спустя почти 5 лѣть послѣ его отъѣзда въ Америку, откуда онъ не возвращался болѣе.

Съ сожалѣніемъ и раскаяніемъ вспоминаю я о времена моего дѣтства и юношества. Отецъ заботился обо мнѣ и довольно хорошо училъ меня. Taкъ какъ онъ желалъ чтобъ я сдѣлался адвокатомъ, то и сдавалъ меня въ самыя лучшія училища и я могъ бы быть совершенно счастливымъ человѣкомъ еслибы слушался отца; но ученье наводило на меня скуку и не могло искоренить моего страстнаго желанія — оставить дом родительскій, путешествовать по свѣту и искать приключеній.

Нельзя было скрыть того отъ отца, что я думалъ и что дѣлалъ: моя страсть въ путешествіямъ очень ясно высказывалась. Отецъ мой каждый день совѣтовалъ мнѣ, чтобы я не покидалъ родительскаго дома и оставался въ томъ состояніи, въ которомъ рожденъ и въ которомъ могу провести всю жизнь спокойно и въ изобиліи. «Сынъ мой», говорилъ мнѣ старикъ отецъ, «въ путешествіе вдаются только люди честолюбивые или обремененные бѣдностію; но ты принадлежишь къ среднему классу общества и не будешь нуждаться ни въ почестяхъ, ни въ богатствѣ, потому что отечество твое можетъ поставить тебя главою низшаго сословія». Много мнѣ подалъ совѣтовъ отецъ и указалъ наконецъ на поступокъ моего брата, который противъ воли родительской уѣхалъ въ Америку и, вѣроятно, погибъ тамъ. Отецъ горько плакалъ, говоря о моемъ братѣ. Эти слезы тронули меня, и я рѣшился оставить свое неблагоразумное намѣреніе; но прошло нѣсколько дней, и я опять предался моей завѣтной мыели — путешествовать по свѣту.

Однажды я обратился къ моей матери съ просьбою, чтобы она испросила разрѣшеніе у отца на мое путешествіе. Я выразилъ ей несообразность моего восьмнадцатилѣтняго возраста для того, чтобы вступить въ ученики какого-нибудь торговаго дома, или въ прокурорскіе писцы.

Мать сначала даже и слушать этого не хотѣла и уговаривала не покидать ее и отца въ старости; но наконецъ, видя мое твердое намѣреніе, рѣшилась передать отцу мою просьбу. Отецъ наотрѣзъ отказалъ, прибавивъ: «я нисколько не одобряю путешествія нашего сына, ничѣкъ не помогу ему, такъ какъ на это нѣтъ родительскаго согласія и онъ будетъ самымъ несчастнымъ человѣкомъ».

Прошелъ цѣлый годъ; а я все еще оставался дома, мало, или лучше сказать, вовсе не занимался тѣми дѣлами, къ которымъ пріучалъ меня отецъ, и непрестанно мечталъ о путешествіяхъ.

Однажды, отправившись въ Гёлль, небольшой городокъ, лежащій недалеко отъ Йорка, встрѣтилъ я тамъ одного изъ прежнихъ моихъ товарищей, который возвращался въ Лондонъ на кораблѣ своего отца. Товарищъ предложилъ мнѣ ѣхать съ нимъ вмѣстѣ въ Лондонъ. Я, страстно привязанный по наслышкѣ къ удовольствіямъ путешествія, съ восторгомъ принялъ это предложеніе и какъ былъ, безъ всякихъ приготовленій, почти безъ денетъ, взошелъ на корабль моего друга.

Едва мы оставили портъ, какъ поднялся ужасный вѣтеръ и море стало страшно волноваться. Я испугался и, вспомнивъ о своемъ неблагоразумномъ поступкѣ противъ отца, сокрушался сердечно о томъ, что Господь караетъ весь экипажъ изъ-за меня одного, какъ заблудшаго и неблагодарнаго сына. Буря болѣе и болѣе увеличивалась, и съ нею вмѣстѣ усиливалось мое раскаяніе. Я внутренно соглашался съ отцемъ, что домашняя жизнь лучше этого бурнаго моря съ его опасностями, и далъ обѣщаніе, что если Господь спаситъ меня, то возвращусь къ отцу моему и буду слушаться его совѣтовъ.

Находясь въ опасности, я положилъ такое намѣреніе — оставить путешествіе, но когда опасность миновала, я, къ несчастію своему, перемѣнилъ это намѣреніе. Къ вечеру прояснилось небо и морѣ было тихо. Товарищъ мой смѣялся надо мною, упрекая меня въ трусости; наконецъ онъ ободрилъ меня хорошимъ ромомъ и водкою такъ, что я пересталъ уже раскаяваться и желалъ опять путешествовать по морю.

Спустя шесть дней послѣ этого, судьба послала мнѣ въ наказаніе вторую бурю, ужасы которой нельзя и сравнить съ ужасами первой. Все небо обложилось тучами, бушевалъ сильный вѣтеръ, сверкала молнія и гремѣлъ громъ непрестанно. Эта буря такъ долго продолжалась и съ такою силою, что корабль нашъ преданъ былъ на волю бушующихъ волнъ, и носился по морю съ разорванными парусами и сломанными мачтами. Матросы пришли въ уныніе. Я самъ слышалъ, какъ говорилъ одинъ корабельщикъ: «Боже! сжалься надъ нами, не допусти насъ погибнуть». Опасность еще болѣе увеличилась, когда въ трюмѣ оказалась течь. Вода въ немъ прибывала все болѣе и болѣе, не смотря на всѣ усилія матросовъ и пассажировъ выкачивать ее насосами, корабль все глубже погружался въ воду. Опасность была близка и велика; намъ оставалось къ спасенію одно только средство — пересѣсть на лодки, что мы и сдѣлали. Довольно долгое время мы носились по волнамъ на произволъ судьбы, потому что весла нисколько не помогали намъ противъ свирѣпствовавшаго вѣтра. Какъ хорошо и благоразумно мы сдѣлали, что пересѣли на лодки! не прошло и получаса послѣ этого, какъ корабль нашъ совершенно погрузился въ воду. Къ счастію нашему, вѣтеръ нѣсколько поутихъ; матросы работали неутомимо, и тѣмъ болѣе, что видѣли группу людей, ожидавшихъ насъ на берегу. Наконецъ намъ удалось хотя съ большими усиліями и не безъ опасностей, пристать къ берегу.

Тамъ мы были приняты радушно. Намъ дали квартиру и нужную сумму денегъ для возвращенія нагего въ Лондонъ или Гёлль. Я, неопытный молодой человѣкъ, измученный путешествіемъ и страхомъ опасностей, въ изорванномъ рубищѣ принужденъ былъ отправиться въ Лондонъ пѣшкомъ. Теперь тѣ самые, которые прежде поощряли и уговаривали меня къ путешествіямъ по морю, видя во мнѣ столь мало постоянства и силы, начали отсовѣтывать мнѣ и говорили, чтобы я возвратился въ домъ отца моего; но я не обратилъ никакого вниманія на ихъ совѣты. Страсть путешествовать по морямъ такъ сильно овладѣла мною, что я, хотя и находился въ самыхъ тѣсныхъ обстоятильствахъ, но не рѣшался идти въ Гёлль или Йоркъ.

Я колебался нѣсколько времени въ своихъ мысляхъ: мнѣ и не хотѣлось домой, и въ тоже время я боялся по слабости своей спуститься далѣе въ море. Какъ я сожалѣлъ, что не изучалъ мореплавательнаго исскуства до степени матроса: теперь я былъ-бы капитаномъ или лейтнантомъ. Я думалъ нажить собѣ состояніе, и съ этой мыслію присоединился къ числу пассажировъ, отправляющихся къ берегажъ Гвинеи. Хозяинъ того корабля, на которомъ я долженъ былъ отправиться въ Африку, очень полюбилъ меня, и такъ очаровался моимъ живымъ характеромъ и моею смышленностію, что обѣщался довезти меня до назначеннаго мѣста, совершенно безъ всякой платы. Онъ совѣтовалъ мнѣ употребить небольшую сумму денегъ на покупку разныхъ галантерейныхх вещей, потому что эти вещи можно продать съ большою выгодою на берегахъ гвинейскихъ. Я послушался этого совѣта и, съ помощію нѣкоторыхъ своихъ родственниковъ и знакомыхъ, собралъ около сорока фунтовъ стерлинговъ, купилъ на нихъ разныхъ не дорогихъ вещей, которыя впослѣдствіи продалъ въ Гвинѣе, и выручилъ за нихъ триста фунтовъ стерлинговъ. Въ продолженіи путешествія нашего въ Африку, я заслужилъ у капитана не только его расположеніе ко мнѣ, но и полную довѣренность отъ него. Я часто бывалъ въ его каютѣ, разговаривалъ съ нимъ о разныхъ предметахъ, и во время этихъ бесѣдъ пріобрѣлъ отъ него довольно много познаній въ математикѣ, мореплаваніи и астрономіи.