Сергей Залыгин - Экологический роман

Залыгин Сергей

Экологический роман

Сергей Залыгин

Экологический роман

Герой этого романа гидролог Голубев, имя-отчество - Николай Петрович.Его биография известна автору больше и лучше, чем собственная.Читатель спросит: может ли быть такое? Вполне!

Вполне, потому что в собственной биографии невозможно избавиться от"зачем?", "почему?", "для чего?" и "когда?", потому что мое "я" и моябиография - далеко не одно и то же, и я не знаю, как их соединить, какразъединить! Но в биографии несобственной подобное соединение-отчуждение не только возможно, оно неизбежно. Это подлинно авторская работа.

Николай Петрович Голубев (в последующем тексте Голубев) родился всемье врача и учительницы в Новониколаевске (ныне Новосибирск) в1913 году, но тут же необходимо заметить, что среди ограничений, которыекаждый автор, приступая к работе, обязан поставить перед собой, а затемстрого их соблюдать, есть и такое: не вдаваться в происхождение своего героя.Займись автор происхождением своего героя, ему пришлось бы написать ещеодин (не экологический) роман. Нынче Н. П. Голубеву уже восемьдесят, астоль продолжительный срок каждому за глаза, тем более если учесть, чтосредняя продолжительность жизни мужчины в бывшем СССР составлялашестьдесят четыре целых и восемь десятых года. (В Российской Федерацииона заметно меньше, хотя точной статистики нет. Нам нынче не до статистики, тем более точной.) Для справки: в Японии - семьдесят шесть лет.

Однако Н. П. Голубев привлек внимание автора вовсе не своим долголетием, а прежде всего тем, что в судьбе и профессии Н. П. Голубева оказалосьмножество совпадений с его собственной авторской судьбой, прежде всегоэто относится к проблемам экологии.

Сегодня все знают, что такое экология, но лет семьдесят восемьдесяттому назад этим понятием пользовались лишь немногие ученые, и то в узкомсмысле, понимая под этим термином раздел биологии, изучающий взаимоотношение животных или растений между собой и с окружающей их средой (Геккель, 1866).

Далеко не сразу наука поняла, что слово это говорит о судьбе человечества - быть ему или уже не быть в ближайшем, XXI веке, поскольку всеживотные и все растения зависят нынче не друг от друга, но от одного-единственного животного - человека, "субъекта своей собственной общественно-исторической деятельности и культуры", что только ему "присущестремление к освобождению от пут эмпирического существования". Спорунет - какому из одушевленных предметов могут нравиться путы? Ну а еслипуты - это и природа? Значит, долой природу?

Разумеется, автор не возлагает эту проблему на своего героя, такого герояприрода не создала, такого рода геройство каждую минуту может обернутьсяантигеройством, фарсом - человек не способен провести жизнь только вэтой проблеме, он проводит ее в заботах о собственном здоровье и благополучии дня сегодняшнего. Поэтому единственно на что решился автор этопоразмыслить над существованием человека, которого он не может назвать

ни героем, ни антигероем, для которого такого рода геройство все ещеневозможно, но и антигеройство уже чуждо.

Ординарная история - не во всем бытовая, но и не социологическая, безобобщений, и автор надеется, что и без нравоучений. История не до концаиндивидуальная, но все еще далеко не общественная. История межеумочная,а в этом смысле типичная.

Когда Голубеву стукнуло шесть лет, почти семь, он заинтересовался -откуда взялись люди на Земле? Самые первые мама, папа и детки - откуда?

Родители, интеллигентные, неверующие люди, не смогли ответить мальчику, и мальчик был потрясен: "Как? Люди взрослые и умные не знают, от-куда они взялись на свете? Какой ужас!" Более того, ни мама, ни папа необъяснили сыну: почему у мамы дети бывают, у папы - не бывают? Наверное,было бы интереснее, если бы в семье были и мамины и папины дети?

Подозревая и маму и папу в скрытности, мальчик Голубев стал искатьоткровенного собеседника. Долго искать не пришлось: в коммунальнойквартире проживала одинокая, очень честная женщина Аграфена. Онаработала сторожихой на складе бумаги, и соседи не раз просили ее за деньги,за хлебную пайку, за халатик, которым еще можно попользоваться месяц-другой, принести одну-другую школьную тетрадь в клеточку или в косуюлинейку, стопку писчей, газетной или оберточной бумаги, но Аграфенакрестилась: "Нечистая сила не попутает! Не попутает нечистая сила!" - иморщинистое беззубое лицо ее бледнело. Она-то не таясь и объясниламальчику, каким образом Бог за семь дней создал Землю, потом поселил наЗемле Адама и Еву, Адам и Ева согрешили между собой определеннымобразом, из их греха и произошел род человеческий.

Казалось бы, все должно было встать на свои места, но не встало: Голубев не поверил Аграфене, но одновременно убедился, во-первых, в неискренности родителей, во-вторых, в том, что жизнь очень глупа, если сама не знает, когда, как и зачем она явилась на Землю. Надо бы кончать с этой злойнасмешкой, и маленький Голубев решил утопиться. Незадолго до тогоутопился, бросившись с моста, хромой студент-пьяница, избитый сначалабелыми, потом красными по подозрению в дезертирстве, вот Голубев и решилпоследовать его примеру и сказал маме, что пошел играть к Димке (Димкажил рядом, в том же доме, где еще недавно жил студент), а сам улизнулна мост.

Там шла текущая жизнь: под духовой оркестр на мост ступили белые (аможет быть, и красные?) солдаты, как только ступили, музыка прекратилась,и солдаты пошли толпой, с любопытством заглядывая в телеги, в которых подвое, по трое везли много раненых и не так уж много мертвых. Наверное,пешие хотели встретить знакомые лица среди тех и других. Вслед за темвооруженный конвой провел через мост серых людей ("Может быть, нарасстрел?" - позавидовал мальчик Голубев), две нищие старушки (беженки,снова догадался Голубев) проковыляли в разные стороны, на середине мостаперекрестив одна другую. Потом появились босые, с исцарапанными ногамии щеками мальчишки - человек пять. Они подошли к Голубеву и спросили:

- Деньги - есть? Голубев ответил - денег нет.

- Чо делаешь?

- Стою... - ответил Голубев.

- Хочешь - бросим тебя в речку?

Голубев не успел ответить "хочу!", кто-то из мальчишек свистнул, и всеони кинулись бежать.

Жизнь людей на мосту, понял Голубев, была настолько отвратительна,страшна, настолько необъяснимо глупа, что ничего другого действительно неоставалось как только расстаться с нею. Голубев прижался к перилам мостаи стал размышлять, что лучше: протиснуться между металлическими стояками перил или перелезть через перила и прыгнуть вниз? Но тут, размышляя,он увидел, как течет река.

Он и раньше видел эту и другие реки, и раньше знал, что они текут, нотут он впервые увидел речное течение. Это была большая-большая струя, быстрая, на какую-то глубину прозрачная, а еще глубже - темная, уженочная, без дневного света. Подтекая под мост, река пенилась вокруг егополукруглой опоры. Минуя препятствие легко, играя по пути, она журчалапри этом и еще чуть меняла свой цвет, а в огромной струе возникалиотдельные струи потемнее, посветлее, помедленнее, побыстрее, а в этих уженебольших струях несомненно были и другие, еще меньшие струйки, но ничто не мешало всем струям сколько их было быть одной рекой, быть в одномтечении, в одних берегах, в одном стремлении вечно струиться откуда-то икуда-то... Голубев не знал, откуда - куда, но понял, что об этом можно узнать, что в этом не будет секрета, что нет в этом и глупости, и побежал домой к маме и к папе, чтобы узнать у них - откуда? куда? почему течет река?Еще он чувствовал, что этот вопрос может помирить его и с папой и с мамой - они на вопрос ответят, а он их простит, и можно будет жить дальше.Не то чтобы как ни в чем не бывало, но и не так уж плохо жить.

Папа и мама поругали сына за то, что он где-то долго бегал, но на еговопрос ответили: река течет в Карское море.

Голубев никогда не видел морей, но знал, что это такое, и ответ егоудовлетворил. В целом. Оставались, правда, вопросы по частностям:

- Почему реки текут? В море?

- Потому что море ниже земли, а вода всегда течет туда, где ниже.

- А куда вода девается из морей?

- Вода из морей испаряется. Становится паром, поднимается в небо, ав небе становится облаками и дождевыми тучами.

- А из дождевых туч дождик идет на землю! - самостоятельно догадался Голубев.

- Совершенно верно! - подтвердил папа. - Молодец!

- А дождик снова течет в реку. По земле! - еще догадывался Голубев,и мама подтвердила догадку, и Голубев был восхищен своим собственнымумом и тем счастьем, которым оказалось его примирение с родителями.

Правда, до полного примирения оставался еще один шаг:

- Откуда взялись люди на Земле? Самые первые?

- От обезьяны! - не задумываясь ответила мама.

- Ну, это еще не доказано, - пожал плечами папа.

- Доказано! - воскликнула мама. - Чарлз Дарвин! - воскликнула она.

- Это догадка. На самом же деле не доказано! - стоял на своем папа.