Александр Солженицын - Письмо из Америки

Солженицын Александр И

Письмо из Америки

Александр Солженицын

ПИСЬМО ИЗ АМЕРИКИ

В редакцию

"Вестника Русского Христианского Движения"

Ваш журнал в своём № 114 поместил большую сплотку статей и материалов, посвящённых церковным разногласиям в русской эмиграции - тем, которые так ускорили нынешнее безнадёжное раздробление и обезличение её. Эта сплотка статей много способствует прояснению проблемы и, ещё более, - намерений всех трёх церквей.

А за последние месяцы мне ещё досталось и много личных церковных встреч на американском континенте. И под слитным впечатлением моих встреч и вашей публикации я и пишу это письмо. (Особенно - для русских читателей в метрополии, лишённых возможности личных наблюдений.)

Тут, в Америке, с несомненностью (для меня неожиданной) узнаёшь: нынешняя Православная церковь Америки действительно стала церковью этого континента, а не - русской эмиграции, рассыпанной по нему. (Да, впрочем, частью Зарубежной Русской церкви она никогда и не была.) Прихожане этих храмов, даже и русские по происхождению, в большинстве считают себя устойчиво жителями этого континента, окончательно - гражданами Канады или Соединённых Штатов, и даже при благоприятном развитии судеб России вряд ли найдут в себе силы и желание возвратиться туда. И сперва непривычно, затем естественно кажется, что Россия и вообще не упоминается в ектеньях, и только у пожилых священнослужителей с немалым чисто русским опытом выплывает ещё:

"... и о страждущей земле Российской и верных чадах её, в отечестве и в рассеяньи сущих".

Если добавить, что всё чаще молитвословия и песнопения произносятся по-английски (для уха нашего необычайно, но и очень красиво), так что знакомая православная служба всё больше принимает звучание англицизированное, или, скажем, международное; если оглянуться, как много среди прихожан лиц разных наций, в разное время занесённых на этот континент, - то как бы ты ни был привержен к нашему привычному старославянскому (пусть не во всяком чтении понятному) возвышенному тексту и каким бы не подготовленным к этим новизнам ты ни вошёл в храм, - нельзя не порадоваться здешнему развитию, нельзя не признать за ним будущего. В западное христианство, которое застаёшь тут, на Западе, таким слабым, редеющим, таким робким перед духом развязного наступчивого века, - русское и южно-славянское изгнание, непредумысленно для людей, влило струю христианства, более жизнеуверенного, чем некоторые здешние ветви, и привлекает сердца многих западных людей, рождает и расширяет новую область православия - западную, и, видимо, с немалым будущим. Сюда уходят все главные и (со смертью старшего поколения эмигрантов-прихожан) молодые слои Православной церкви Америки. Быть может, они выполнят великую необъятную миссию (совсем неожиданный результат октябрьской революции...).

Силу этого сердцевластного укоренения православия на американском континенте ещё ярче видишь на Аляске. Вселенское разлитие православия, тот принцип, что "православие выше нации", который мы слышим сейчас в дискуссии, - здесь проявились несравненно. Они охватывают тебя в аляскинских храмах, где священник-алеут и дьякон-индеец ведут знакомую нам православную службу (по-английски, по-алеутски, по-индейски, по-русски или переходя с языка на язык) и такие же индейцы, эскимосы, алеуты сосредоточенно молятся. Силе этого укоренения подивишься, узнав, что более четверти века - от русской революции и ещё после Второй мировой войны весь этот край, все эти туземные приходы оставались без православных священников, без всякой связи с какой-либо церковной властью, и все эти четверть века испытывали на себе настойчивое миссионерство других церквей и сект - и никому не поддались, но терпеливо совершали сами возможные без священников моления, а на вопрос приезжего или начальства - "кто ты?" - не называли себя по нации, но всегда: "Russian Orthodox". (Именно на Аляске начинаешь понимать, как могла увлечь людей сердечность православия, так явная при сравнении, например, с протестантизмом.) И иначе: по глубине и долготе воздействия на жителей Северо-Запада Америки от конца XVIII века и до сегодняшнего дня приходится признать, что та культура, принесенная из "отсталой" России, оказалась духовно выше того "лучшего" из нынешней телевизионно-машинно-ширпотребной культуры, что могут предложить им современные Соединённые Штаты. Однако принесём дань уважения: американские федеральные и аляскинские штатные власти, ежегодным торжеством отмечая покупку Аляски, вместе с тем бережно и неревниво сохраняют все следы прежнего русского присутствия здесь, не глушат их нисколько, - и если был упадок в сохранении церковных и старорусских ценностей, распродажа книг, запустение старого архиерейского дома, то в значительной степени и по небрежению позднейших здешних епископов, не русских. Сейчас при содействии властей начато восстановление.

Именно на Аляске, куда православие притекло двести лет назад и никогда позже отсюда не уходило, чувствуешь историческую основательность его уже сроднённости с американским континентом - ещё задолго до второго входа, с восточного побережья Штатов, задолго до приезда сюда епископа Тихона, будущего всероссийского патриарха, задолго до революции и до возникшего в умах формалистического вопроса: о праве православия независимо существовать на этом континенте.

Но даже и для тех, для кого двухсотлетняя православная жизнь здесь недостаточная каноничность (до 1917 на территории Америки и греки подчинялись русскому Синоду), - могло бы быть достаточным каноническим основанием то, что в 1922 митрополит Платон был назначен патриархом Тихоном управлять всею североамериканской Церковью. По известному затем трагическому пресечению реальной и канонической преемственности в Московской Патриархии - почему назначение 1922 года не было самодостаточно? Платон в своей американской митрополии был, во всяком случае, несомненнее каноничен, чем всероссийский патриарх 1943 года, избранный на псевдо-всероссийском соборе под дирижёрство того самого сталинского пальца, который указывал, каких епископов расстреливать. Так созданная Московская Патриархия никак не более канонична, и вся эта затея - именно из её рук получить автокефалию Американской церкви - с течением времени всё более будет выявляться как ошибка.

Но ещё большей ошибкой представляются формы, процесс получения этой автокефалии и последствия его. Первоначальный (составленный в США митрополитами обеих сторон) проект соглашения был затем (в Москве) изменён в пользу Московской Патриархии, ею удержан ряд приходов в Штатах и в Канаде (чем подрывается смысл полученной автокефалии), типичный коммунистический подмен-обман на переговорах, - и епископ без русского опыта подписал это подменённое соглашение. Автокефалия была получена - и не получена: ни возвышения каноничности, ни покрытия всей американской территории, ни даже полной независимости в действиях: если какой-либо приход в Америке сам желает вырваться и перейти в Американскую Православную церковь, то эта автокефальная поместная церковь запрашивает Московскую Патриархию о согласии! И вовсе уже не каноническим промахом, но духовным пороком видятся спросы о "совете", "дружеские связи", "духовный обмен" - не с подлинной русской Церковью метрополии, не с глубинами её, но - с присланными агентами в рясах, ибо, как можно бы понять давно, каждый посылаемый в такую поездку должен пройти одобрение КГБ. Если б это общение носило бы характер обличения - так ведь нет... Уж получив-то, худо ли, хорошо, автокефалию начать и вести бы себя автокефально.

Но так или иначе, Американская Православная церковь очевидно и бесповоротно стала на свой путь, и будущее её - в той степени и силе, как сумеет она сохранять и распространять православие в наступающие смутные десятилетия американского континента, где много-много разных церквей - но и несомненный духовный вакуум.

"Православие выше нации" - повторяют её (и парижские) деятели в дискуссии с Зарубежной Русской церковью, - и положение это теоретически безупречно, хотя при нынешнем церковном состоянии непоследовательно проводится. Говоря об объединении не прямом, но через вселенскую полноту, и даже как бы о надмирном соединении в молитвах (а это уж не только православие, это и всё христианство, тут наше православное вопиющее разделение как бы затирается, забывается), - как же при взятом обещании вселенской полноты Американская Православная церковь закрывает глаза на неполноту у себя на континенте, как может забыть:

- о старообрядцах (именно на этом континенте теперь и собравшихся, о них ниже) и

- об Украинской Православной церкви?

Имея в виду вселенскую полноту в будущем - как же сегодня (десятилетние сегодня!) не искать сердечного пути к самым соседним братьям?

Об Украинской Православной церкви никто из спорящих трёх направлений даже и не вспоминает, будто и на Земле её нет. Как раскол трёх церквей безнадёжно раздробил эмиграцию, так отчуждение от Украинской Православной церкви углубляет разъединение между русскими и украинцами во всём мире. Если искренне стремиться к мировому объединению православия - почему же так долго не сделать первого шага навстречу украинским братьям? - уже не тем униатам, которых в 1915 приводили к "правоте" едва ль не огнём и мечом. Распространяя православие на сотни англичан, французов, американцев отчего ж даже не искать контактов с православными украинцами на этом же континенте, рядом?