Николай Стариков - Донольцы. Повесть о первых людях каменного века на Дону

Николай Николаевич Стариков

ДОНОЛЬЦЫ

Повесть о первых людях каменного века на дону

От автора

Как десятки тысяч лет назад, так и в недавней истории или современной жизни люди рожали и рожают детей, в поте лица добывали и добывают хлеб насущный, с помощью оружия отстаивали и отстаивают свое право на жизнь. Менялись только лица, способы добычи пропитания, виды орудий труда и ратных дел, искусство их применения. Непрерывно наращивались и совершенствовались знания об окружающем мире, о сути жизни и смерти, о будущем и настоящем. Таковы доля и судьба человека, его обязанности перед жизнью.

Представленная на суд читателя книга состоит из двух разделов. Первая часть — повесть «Донольцы» о первых людях каменного века на Дону, вторая — «рассказы» об их потомках в период военного лихолетья, последующие годы и наши дни.

История Дона связана с жизнью человека. До того времени, пока он не появился на его берегах, по степи текла просто широкая водная масса. Кто они, те первые люди, откуда пришли, какими путями, как жили? Идею изучить вопрос подсказала статья в одной из газет. В ней сообщалось, что, по мнению ученых самым древним из известных поселений человека в Европе стали берега Дона. Возраст найденных останков тех людей составляет ни много, ни мало — 45 тысяч лет. С интересом изучил литературу, документы, другие материалы о том далеком времени, существующих тогда приматах, флоре и фауне.

Большую помощь в работе оказали: заведующий кафедрой археологии ВолГУ А. С. Скрипкин, профессор кафедры истории России ВГПУ В. И. Мамонтов, директор Волгоградского областного краеведческого музея А. В. Материкин, начальник археологического отдела этого же музея Н. В. Хабарова.

Подспорьем для написания книги служили научные и научно-популярные издания отечественных и зарубежных авторов, энциклопедия и другие источники о животном мире, а также труды:

И. Аугуст, 3. Бурион. Жизнь древнего человека.

И. Аугуст, 3. Бурион. Книга о мамонтах.

Я. Елеинек. Большой иллюстрированный атлас первобытного человека.

И. Ф. Заянчковский. Звери начеку.

Д. Констебл. Неандертальцы. «Мир».

Д. Ламберт. Доисторический человек.

В. И. Мамонтов. Древнее поселение Левобережья Дона.

Т. Придо. Кроманьонский человек.

А. С. Скрипкин. История Волгоградского края от каменного века до Золотой Орды.

Э. Уайт, Д. М. Браун. Первые люди.

И. Н. Яковлева. Палеонтология в картинках.

Палеолит СССР. Сборник.

Проблемы археологии Нижнего Поволжья. Сборник.

Энциклопедия. Удивительные животные.

На просторах донской земли оставили следы многие народы: скифы, сарматы, гунны, авары, хазары, половцы, печенеги, татаро-монголы. Но появились они десятки тысяч лет позже. А те первые люди, истинные хозяева Дона, пришли с юга из субтропиков. К тому времени в Придонье водились в изобилии мамонты, шерстистые носороги, бизоны, их лесные собратья зубры, лошади, олени, пещерные медведи, рыси, волки, другие более мелкие животные. Жили там и полузвери — степные кочевники, неандертальцы, как именуются они в науке. Ученые до сего времени считают их одним из видов человека с зачаточными способностями произносить слова. Горло не было приспособлено для говора. Могли они съесть себе подобного, если отсутствовала другая еда. Приматы вели полудикий кочевой образ жизни, однако имели огонь, каменные орудия для охоты и бытовых надобностей. Общались неандертальцы с помощью мимики, сигналов, горловых звуков наподобие животных, но могли понимать друг друга, договариваться и действовать сообща.

Первые настоящие люди, так в научном мире именуются кроманьонцы, что пришли к Дону, по своему внешнему виду были похожи на современного человека. Этим переселенцам выпала доля осваивать Придонье в условиях дикой первозданной природы. Их поступки, дела, психика соответствовали своему времени, исчисление которого вели по сменам лунных фаз. Не были они кровожадными дикарями, но и к мягкосердечным вряд ли их можно причислить. Тем людям следует воздать честь начинателей отсчета исторического времени Дона как первому звену в единой цепи жизни, существующей на его берегах и поныне.

Повесть «Донольцы» о древних наших земляках, о наиболее вероятном пути их следования, трудностях, какие они испытали, прежде чем появились на реке. Не исключено, что донольцы действительно оказались первыми настоящими людьми в Европе.

Рассказы повествуют о предвоенной жизни в сельской местности в начале Великой Отечественной войны в донских хуторах, о танкистах в Среднедонской операции во время Сталинградской битвы, проходившей в тех местах, где нашли пристанище донольцы, о воинской службе на военно-морской базе в послевоенное время, о создании «Теории вероятного факта» одним из потомков тех далеких предков.

ДОНОЛЬЦЫ

ГЛАВА 1

Ранняя весна. Трудовой день начался с появлением теплого солнца, разноголосого щебетания птиц. Ничто не предвещало беды. Но уже вскоре племя нольцев изо всех сил старалось справиться с несчастьем. Только что с шумом рухнула крыша землянки, придавила людей. И стар и млад в поте лица и клубах пыли буйволиными лопатками и пригоршнями отбрасывали землю, растаскивали подопрелые деревянные жерди, куски травы, спрессованные долгим лежанием. Не разгибая спин, они с надеждой спешили откопать пострадавших соплеменников живыми. Не участвовал в работах лишь вождь, в сердцах осуждая себя за досадную ошибку. Глубокой ночью он слышал глухой гул глубоко под лежаком, ощутил даже слабое колебание пола, но не придал значения происшествию. «Померещилось», — подумалось тогда. А ведь слышал от отца, что после колебания пола в землянках крыши обваливаются.

Все, кто находился в жилищах в момент обрушения этим днем, выбежали наружу в страхе за собственную жизнь. Расчищая завал, люди с беспокойством оглядывались на свои землянки в ожидании худшего.

На расчистке обвала работали женщины и дети, мужчины отсутствовали. Две группы ушли на охоту, одна охраняла подходы к становищу, четвертая под руководством младшего сына вождя Данца находилась в засаде. Вооруженные группы диких племен с гор нередко появлялись в окрестностях, вынуждали нольцев постоянно находиться в готовности отразить нападение.

Прибежал посыльный от группы охраны, сообщил о появлении среди деревьев у подножья серых скал дикарей с гор. Вождь подозвал одного из повзрослевших подростков, Быса, по кличке «Быстроногий», приказал:

— Мчись к Данцу, поведай о тревоге охранников, пущай бежит к ним на выручку.

Засада бежала по лощине с редким кустарником. Неожиданно головной дозорный подал сигнал остановиться. Данц поспешил к нему. Впереди виднелись спины большой группы людей, вооруженных длинными острыми палками и рогатками с привязанными между концами увесистыми камнями. Старший засады мог внезапно напасть на дикарей, для этого он послан вождем племени. Но врагов было слишком много, потому атака с возможностью успеть произвести один-два выстрела из лука до момента возникновения рукопашной схватки успеха не гарантировала.

Пришельцы передвигались настороженно, шли бесшумно, неспешно, едва выходили из-за кустов на открытые участки, пригибались. При этом их всклокоченные сальные космы опускались до земли. Внимательно рассматривая лежащую впереди местность, они совершенно не обращали внимания туда, где только что были. Группа Данца не менее осторожно перебегала от укрытия к укрытию.

Вскоре берега лощины начали понижаться, люди с гор остановились, рассредоточились, затем выставили палки вперед, продолжили движение. Вслед шли нольцы с приготовленными для стрельбы луками. Когда впереди из-за укрытия поднялся пост охраны становища, стал на одно колено в готовности применить стрелы, дикари замерли на месте, через мгновенье забеспокоились. В этот момент кто-то из них оглянулся на шум шагов сзади и тут же напряженную тишину разорвал его истошный крик. Как по команде, будто того ожидая, дикари опрометью кинулись в сторону серых скал. Лишь один из беглецов остановился, раскрутил вокруг плеча рогатку, метнул в сторону преследователей. В ответ получил стрелу в живот, затем пику с острым каменным наконечником в грудь.

Ближе к вечеру племя нольцев собралось в становище. Запылали костры. В безветрии воздух наполнился запахом горящей древесины и сухостойной травы. Пропахшие пылью, измученные непривычным трудом женщины старались как-то накормить мужчин и детей. Охота вновь оказалась неудачной. Подстрелили охотники на болоте с десяток уток и чирков, наловили лягушек и ужей, имелся небольшой запас фисташек. Всего этого с натяжкой хватало утолить голод. Тем не менее в племени царило веселое оживление. Удалось откопать из-под завала живыми двух женщин с малышами на руках. Сидели они возле столба в центре землянки, над ними крыша только глубоко прогнулась, потому отделались царапинами и ушибами.