Владимир Корчагин - Путь к перевалу Страница 2

— Теперь мне кое-что понятно! — воскликнул Ашмарин, прикидывая, как все это впишется в очерк. — Речь идет о новых идеях, которые, как видно…

— Остерегайтесь поспешных выводов, молодой человек, — остановил его Стенин. — Обстановка на факультете не так проста. Постарайтесь разобраться в ней, прежде чем начнете что-либо писать. Ну, и, разумеется, я всегда к вашим услугам.

— Благодарю вас, постараюсь, — ответил Ашмарин, прощаясь. Разыскав в блокноте набросанный в редакции план, он поставил на втором пункте жирную птичку, а рядом — большой восклицательный знак.

«Теперь — беседа с кем-нибудь из сотрудников. Что же, зайдем к «растущему» Чепкову, послушаем, что он скажет…»

Заведующий кафедрой региональной геологии принял Ашмарина в подвале кернохранилища, у высоких стеллажей с образцами. Худой, длинный, в черном, со следами кислоты халате, с папиросой в зубах и заметной щетиной на щеках, он походил больше на продавца керосинной лавки, чем на доцента университета.

Приход корреспондента не произвел на него, по-видимому, ни малейшего впечатления. Он коротко извинился за то, что должен закончить разговор с «товарищами из треста», без лишних слов пододвинул Ашмарину свой стул, перебравшись на край стола, и, взяв кусок керна, начал обстоятельно, со знанием дела, объяснять сущность какой-то ошибки, допущенной буровиками на нефтяной площади. Все это заняло у него не больше десяти минут, после чего трестовские геологи ушли, а Чепков обратился к Ашмарину:

— Теперь я к вашим услугам.

— Простите, что отнимаю у вас время, — сказал Ашмарин, невольно проникаясь уважением к этому энергичному человеку с руками рабочего..

— Ну, если каждый будет считаться со своим временем! — Чепков дружески похлопал Ашмарина по плечу. — Давайте выкладывайте, чем могу служить.

«А ведь, пожалуй, Бенецианов прав, — подумал Ашмарин. — Впрочем, первое впечатление может быть обманчиво».

— Меня интересуют некоторые ученые факультета, — начал он осторожно. — Вот, к примеру, доцент Воронов и доцент Стенин… Хотелось бы узнать мнение товарищей о них, мнение их коллег.

— Воронов и Стенин?.. Что же, доценты как доценты. На факультете занимаются тем же, чем все мы. И в общем-то неплохо. Если вы имеете в виду их общественную деятельность, то Стенин, конечно, более активен. Однако на посту секретаря он недавно. Собственно, от меня и принял дела полгода назад. А что касается их роли в науке, то, видите ли, какое дело…

Чепков спрыгнул со стола и, отогнув полу халата, полез в карман за папиросами. Ашмарин поспешил раскрыть блокнот.

— Дело в том, что во все времена, — продолжал Чепков, раскуривая папиросу, — в науке было два основных направления: наука для науки и наука для народа, для людей, для нас с вами. Причем у нас, в геологии, линия раздела между этими направлениями всегда была, пожалуй, наиболее четкой. Мы, геологи-ученые, в большинстве помогаем геологам-производственникам, даем конкретные рекомендации, как наиболее легко и быстро находить и разведывать месторождения полезных ископаемых. Что было бы, если бы мы отмахнулись от этих задач? К кому бы тогда пошли вот они, те, что только что были здесь? Одним словом, это направление не нуждается в рекламе. Мы, по сути дела, такие же труженики, как и наши товарищи, работающие в поле.

Чепков усмехнулся:

— Недаром некоторые «ученые» даже не признают нас за своих коллег. Но меня лично это не очень трогает. А вот Воронова, да и Стенина, все это, видимо, не устраивает. Очень хочется им прослыть творцами чего-то нового, необычного, а на деле такого, в чем могут разобраться только избранные, если вообще там есть в чем разбираться. Удивляюсь я, между прочим, тому же Воронову. Сын рабочего, бывший солдат, а строит из себя эдакого аристократа от науки. А в общем, походите, посмотрите. Вам, как свежему человеку, все это будет виднее. — Чепков бросил окурок в ящик с песком.

Ашмарин посмотрел на его смятый воротник, черный лоснящийся галстук и подумал:

«Да-а, этого не назовешь аристократом. Работяга… И, главное, без всякой позы, даже не подумаешь, что перед тобой доцент, заведующий кафедрой. А у Стенина в самом деле проглядывает что-то такое… аристократическое. Кому же из них верить? У этого, кажется, все, как на ладони. А Стенин, тот не прост. Совсем не прост!

Что же, посмотрим на самого Воронова».

Разыскав кабинет заведующего кафедрой минералогии, Ашмарин постучал. Открыл дверь и… невольно остановился на пороге. Вместо ожидаемых кресел и массивных письменных столов он увидел нагромождение приборов, распределительных щитов и панелей, причудливое переплетение проводов, экраны осциллографов. В нос ударил запах канифоли.

Что такое? Куда он попал? В глубине комнаты, возле огромной медленно вращающейся махины, возилось несколько человек. Навстречу Ашмарину шагнул молодой плечистый мужчина с ярко-красным цилиндриком «сопротивления» в петлице халата.

— Что вы хотели? — спросил он.

— Простите, я, должно быть, ошибся. Мне нужен доцент Воронов. — Ашмарин с опаской взглянул на болтающийся над головой электрокабель.

— Воронов? Юрий Дмитриевич! — окликнул мужчина, обращаясь к высокому голубоглазому шатену в белоснежной рубашке с закатанными по локоть рукавами, — Юрий Дмитриевич, к вам пришли!

— Я занят, — коротко ответил тот, даже не взглянув на Ашмарина и не выпуская из рук паяльника.

Но Ашмарин был не из тех, кто привык отступать. Он подошел к Воронову.

— Простите, Юрий Дмитриевич. Я из газеты, и мне бы нужно…

— Я занят! — еще категоричнее повторил Воронов.

— Но у меня тоже на счету каждая минута, — возразил Ашмарин. — Повторяю, я корреспондент областной газеты…

— Вадим, поговорите с товарищем, — сказал Воронов, не повышая голоса, и Ашмарин, вежливо взятый под руку все тем же исполином, в мгновенье ока снова оказался у двери.

— У Юрия Дмитриевича ответственный момент: большой магнит капризничает, — кротко напутствовал его Вадим, провожая за порог.

Оторопевший Ашмарин двинулся прочь.

— Ну, это уж не аристократ, а деспот какой-то! — бормотал он на ходу. — И какое отношение к минералогии имеет вся эта электронная техника? Может быть, Стенин все-таки прав?.. Но как бы там ни было, а так вот выставить человека за дверь!..

— Простите, вы чем-то недовольны?

Ашмарин поднял голову. Перед ним стояла и насмешливо щурила глаза молодая дама с длинной указкой в руках и рулоном карт под мышкой. Ашмарина передернуло от досады. Видимо, она была свидетельницей того, как его выпроводили из кабинета.

— Наоборот, я страшно доволен! — буркнул он, мысленно посылая ее ко всем чертям. — Здесь что, всегда так встречают посторонних?

— Нет, вам еще повезло, — рассмеялась дама. — Бывает и хуже.

— Гм… А с кем, собственно, имею честь?..

— Строганова Софья Львовна, — проворковала дама, — доцент кафедры общей геологии.

— Корреспондент областной газеты Лев Ашмарин, — отрекомендовался он с достоинством.

— Очень приятно. Вы что же, хотели проинтервьюировать нашего Ноздрева? — поинтересовалась она. Мы к его повадкам уже привыкли. А вот вам, газетчикам, было бы неплохо урезонить его. Право же, за это будут признательны и научные работники и студенты факультета. — Софья Львовна одарила Ашмарина ослепительной улыбкой и скрылась в кабинете декана.

Ашмарин растерянно почесал в затылке:

— Ну и денек! Как бы вместо очерка не получился фельетон… — Он в раздумье зашагал к лестнице. Но его окликнули:

— Товарищ корреспондент, товарищ корреспондент!

Он оглянулся. За ним бежала зеленоглазая незнакомка.

— Товарищ корреспондент, я слышала ваш разговор с Софьей Львовной. Нечаянно, так уж получилось. И я прошу вас, не верьте ей!

— Не верить? В чем?

— В том, что Юрий Дмитриевич… что Воронов… В общем, вы даже не представляете, какой это замечательный человек! И мы, студенты… Да что там говорить, через полчаса он будет читать нам первую лекцию по кристаллохимии, — вы обязательно ее послушайте. Пожалуйста.

— Послушать лекцию?

— Да-да! Если вы в самом деле хотите что-то писать о Воронове, вам просто необходимо увидеть его на лекции, — настаивала девушка.

«А ведь это, пожалуй, так», — подумал Ашмарин.

— И вы согласитесь быть моим гидом? — спросил он. — Неудобно как-то, знаете, постороннему…

— На лекцию Воронова неудобно? Да к нему со всех факультетов ходят. Особенно на кристаллохимию. Это же курс факультативный, еще придется места занимать.

— Но я все-таки попрошу вас. Да, кстати, мы с вами до сих пор не знакомы. Как вас зовут?

— Инна.

— А меня — Лева. Ну, что же, пойдемте вместе.

К двум сорока самая вместительная аудитория факультета, называемая Большой геологической, действительно, была заполнена до предела. Поэтому на Ашмарина с Инной, занявших места в последнем ряду, никто не обратил внимания.