Станислав Родионов - Избранное

ИЗБРАННОЕ

СОДЕРЖАНИЕ

Проповедник спрятан в детективе. В. Бахтин

РОМАН

Вторая сущность

КРИМИНАЛЬНЫЕ ПОВЕСТИ

Не от мира сего

Криминальный талант

ЮМОРИСТИЧЕСКИЕ РАССКАЗЫ

Как я стал юмористом

Четыре репортажа

Комета Когоутека

Идиотка

Не дышите

Их вопросы

Стоп!

Удивительная штука

Там

Сплошные определения

Кого проще?

Первый гонорар

Привет архитекторам

Землянин

Интересный случай

Крокодилыч

Пурван

Неделя как неделя

Кофе

Между нами

Последнее дело Холмса

Главные признаки

Воды типа

Про жареную рыбу

С первого взгляда

ПРОПОВЕДНИК СПРЯТАН В ДЕТЕКТИВЕ…

Когда вышла первая книжка юмористических рассказов Станислава Родионова, меня попросили выступить вместе с ним, представить его. И вот мы на сцене в огромном зале, где сидят семьсот студентов. Я довольно бойко рассказал о жизненном и недлинном тогда еще творческом пути молодого автора. И закончил так:

— А сейчас Станислав прочитает свои рассказы, и вы сами убедитесь, какие они смешные. Приготовьтесь!

Это с годами Родионов так напрактиковался, что без запинки может сказать с эстрады: «Здравствуйте, товарищи!» А тогда он был точно таким же, как герой одного его рассказа. Он раскрыл книгу и надолго, прочно замолчал. Я бросился спасать положение:

— Лучше я прочитаю, он не умеет, у него дикция плохая!

Схватил книгу.

— Сейчас, сейчас! Вот! — и захохотал.

От смеха я не мог выговорить ни одного слова. И все семьсот студентов, глядя на меня, тоже стали смеяться. Потом уж я объяснил, что это рассказ про ветеринара, которого на общественных началах заставляют читать лекции на темы «Фуги Баха», «Комета Когоутека», «Бога нет и не надо»…

Станислав Васильевич Родионов печатается с 1962 года (а родился он в 1931 году). Трижды, в 1970, 1972 и 1974 годах, становился лауреатом конкурсов журнала «Крокодил». Причем два конкурса были закрытыми, когда имя автора жюри не известно. Вот бы удивились члены жюри, если бы знали, что завоевавший первую премию автор (из 2076 участников) — младший советник юстиции — майор, по-военному.

Очень рано, едва окончив школу, Родионов пошел работать. К пятидесяти годам у него накопился трудовой стаж тридцать пять лет. Впрочем, не откажу себе в удовольствии процитировать его автобиографию, открывающую сборник «Крокодилыч»:

«Ничто так не обязывает, как факт собственного рождения. Поэтому, слегка окрепнув, я начал работать — истопником (печное отопление), шурфовщиком, техником-геологом, следователем прокуратуры, преподавателем университета, юрисконсультом издательства, корреспондентом газеты… Но однажды — в тот день у меня чадил телевизор — я взял лист бумаги и написал такую фразу: «Некоторые мысли приходят не в голову». Разумеется, пришлось их перечислять. И послать в «Крокодил». Там посмеялись и напечатали. Я удивился и еще послал. Они опять посмеялись и опять напечатали. Так и пошло…

Сейчас у меня пять книг — две юмористических и три детективных. Надеюсь написать еще, поскольку с виду я крепок».

Это 1979 год. С тех пор вышло еще пять книг — одна юмористическая, три детективных (в том числе одна в издательстве «Детская литература», о трудных подростках) и одна серьезная публицистическая «Преступление против всех», с болью размышляющая о нашей общей беде — пьянстве.

Начинал С. Родионов, как мы видели, с юмористических и сатирических рассказов. Но времена были тяжкие. Его не преследовали, не ругали, даже вот премии завоевывал. Просто: рукопись главной его юмористической книги пролежала в издательстве шесть лет. В конце концов вышла — но в таком куцем виде, что и говорить об этом не хочется. А ему расхотелось писать смешное. И он целиком отдался детективу — пятнадцатилетний опыт следователя тоже требовал какого-то выхода.

Книги Станислава Родионова привлекают не только острым сюжетом, глубоким проникновением в психологию человека, но и какой-то особенной чистотой отношения к жизни, интеллигентностью, духовностью.

Разумеется, такие свойства произведений С. Родионова вытекают из позиции и мироощущения автора, однако выражаются они, материализуются через образ главного и сквозного героя всех детективных повестей — следователя Сергея Рябинина. Занимаясь самыми непривлекательными, нечистоплотными деяниями людей, Рябинин не потерял ни веры в добро, ни даже какой-то юношеской наивности. Кой-кому он покажется чудаком: не живет, как все, попросту, а мудрит, задает странные и бестактные вопросы, во всем ищет какой-то скрытый смысл. До всего доходит сам. И все как-то по-своему поворачивает. Простофили — над кем же еще и смеяться?! А Рябинин, подумав, изрекает: «Я люблю простофиль — это же люди с открытой душой». Мягкий, порой неуверенный в себе, Рябинин до конца отстаивает то, что считает правильным. Упрется, если что неясно, — и прощай все сроки-графики. Какой уж из него следователь! А оказывается — отличный. Потому что, как он считает, нет никаких особых следственных талантов, есть ум и беспокойное сердце, жажда истины и справедливости. Страницы, посвященные семейной жизни Рябинина, — это гимн любви, верности, гимн женщине.

Книги Родионова — о чем и ком бы он ни писал — всегда человечны. Героиня «Криминального таланта» — несомненная преступница. Но по мере того как разворачивается повествование, мы все больше и яснее видим в ней одаренную натуру, человека умного, даже совестливого и деликатного. И одинокого. И несчастного. Наступает момент, когда Рябинин как бы меняется местами с Рукояткиной — он виновен, он преступил нравственную норму, он обманул, пусть и в благородных целях. Добрая половина повести посвящена допросу. И если сначала перед нами разделенные общественным положением, барьером закона следователь, строящий профессиональные западни, и ловко избегающая их преступница, то на последних страницах мы видим двух сблизившихся душой людей, вместе размышляющих о жизни, о внутреннем смысле ее, о предназначении человека.

Обычно детективы увлекают читателя таинственными ситуациями, загадочными преступлениями. У Родионова не преступления интересны, а люди — будь то уголовница Мария Рукояткина, будь то научный работник Рита Виленская. Сами преступления у него обыденны — кто-то вывалил на свалку целую машину хлеба (повесть «Мышиное счастье»), кто-то непорядочно поступил в любви (печатаемая здесь повесть «Не от мира сего»). Не всегда даже, как в последнем случае, такие поступки преступают юридические нормы, тут возможен только нравственный, человеческий суд.

Как призыв к человеку, к человеческой душе написан и роман «Вторая сущность», созданный на новом для Родионова жизненном материале. По мысли Николая Фадеевича, героя романа, первая сущность — это мир реальных вещей, материального производства, а главная, вторая сущность — это человеческие отношения.

Роман широко развертывает панораму жизни — тут и рабочая бригада, тут и деревенские заботы и дела, тут и семейные и иные проблемы. Но все произведение об одном — о человеке, о его душе, об интересе жизни.

«У тебя не работа для жизни, — говорит Николай Фадеевич отнюдь не плохому работнику, — а работа вместо жизни». Николай Фадеевич — яркая, оригинальная личность. Ничего он не принимает на веру, обо всем у него свое суждение. Вот родительская любовь: «Ей-богу, не пойму, чего ее святой зовут. Любят-то детей собственных, своих, кровных. Или любовь детей к родителям. Любят-то своих родителей, собственных, кровных. У зверья и птиц то же самое — за своего детеныша хвост тебе оторвут и рога обломают. Это идет от натуры, от природы. Какая тут святость? Инстинкты, по-научному. А вот когда чужих детей любишь, как своих, когда чужих стариков бережешь, как собственных, — тогда и святая любовь».

Или такое, удивительно актуальное для эпохи перестройки рассуждение о жизненном опыте: «Я вот думаю, куда бы свернула жизнь, принимай молодежь наши советы… Стал бы на земле рай, поскольку людской опыт приумножился бы несказанно. А стал бы? Не застопорилась бы жизнь на пределе, стариками достигнутом? У кого опыт, у того меньше хлопот. Только ведь опыт вроде бетона: затвердеет — хрен отдерешь. Такой вот опытный засядет хоть где — и незнакомое бракует, знакомое штампует. Между прочим, опыт есть родной братец стандарта».

Байки, шуточки, присказки героя (признаюсь, не все безукоризненно удачны, хотя немало и отличных, почти фольклорных) как бы укрупняют, обобщают конкретные факты и события, о которых идет речь. Рабочий человек вырастает на страницах романа в фигуру мыслителя, философа, напряженно ищущего истину, ключ ко всему в жизни.