Журнал «Новый мир» - Новый мир. № 2, 2003)

Евгений Рейн

На пути караванном

Рейн Евгений Борисович родился в Ленинграде в 1935 году. Окончил там Технологический институт. Автор нескольких книг лирики; эссеист. Лауреат Государственной премии России. Постоянный автор «Нового мира».

Два дуэлянта, три самоубийцыи остальные.Нет, не выходит. Ну и что? И ладно.А в подставные,слегка загримированные лицая не гожусь. Такого нет таланта.Не дуэлянт и не самоубийца,я откажусь от соучастья. Ладно.Я был среди наследников, и все жемне ломаной копейки не досталось,но только об одном прошу я, Боже,когда-нибудь через года, под старость,когда развалиной я стану жирной,коснеющей над мелким преферансом,найди меня в моей стране обширной,не обойди моим последним шансом.Позволь припомнить ясно все, что было.И, ничего уже не обещая,без веры, без сомнения, без пылавзглянуть назад, вовеки не прощая.

1972.

В ресторане ЧвановаКомплексный обед,Жизнь прошла нечаянно —Этой жизни нет.

Там, за Петроградскою,Череда утрат,Лентой темно-красноюПеревит закат.

Погляди-ка в мутное,Пьяное стекло,То, ежеминутное,Было и ушло.

Только быстрым промелькомПросквозит в тениТо, что было промахомВ молодые дни.

Что ушло — без жалости,Пулей в молоко,Все, что в давней малостиЯсно и легко.

Ветерком расхристаннымУ начала дней,Катером у пристаниВ изумруд морей.

1988.

Сила, жадность и бедность — на таком самокатеПол-Союза объехал, побывал в Самарканде.И на зимней заре в Бухаре на базареЯ стоял над мангалом, где золу разбросали.Антрацит и кизяк, саксауловый корень,Жар дышал, розовел, непокорен, спокоен.И когда заливал я томатом кебабы,До чего они были ароматно-кровавы.Вот чего я дождался, задымив папироскуИ стирая бараньего жира полоску,Что ни много ни мало — а тысячелетьеПринимаю на этом базаре в наследье.Бирюзовые отсветы у Гур-Эмира,В каракумской папахе шашлычник-громила,Разоренные зерна на сломе граната,Азиатских просторов суета и громада.Что осталось от Персии и Сасанидов?Переперченный фарш да чучмеки в обидах,В этот век, в этот раз Рудаки был в опале,Ему жарили мясо, как мне, на мангале,Как и я, он был слеп, как и я, прозорливец,Как и я, недотепа, неудачник, счастливец.Ну а я что верблюд на пути караванном,Где погонщик считает всякий день окаянным,Так мы тащим тюки, а торговые людиРазберут их, запамятуют о верблюде.И не жди ничего, справедливости нету,Здесь судьба — и вопрос не подходит к ответу.А на зимней заре, что темна и бездымна,Подтвердят эту правду Калила и Димна.

1989.

Мостовая блестит, как чешуя на карпе,В городе, где я, увы, в арьергарде.Чего ради? Войну проиграли и те и другие,По обе стороны горки крутые.Психиатрия.Совсем один в бесконечном соборе,Один в безответном своем разговореСтою, тараторю. Просторно, глухо и безымянно,И отзыва нет — осанна, осанна!А сам я?За этим углом — тирольский чертежник,За тем вот — пахан его и помощник,За всяким — безбожник.Быть может, и Ты потому безответен,Что не различаешь своих без отметин.Проблема лишь в этом.Но так не хочется из Твоего дома,Быть может, в два или три приемаДождусь я приема.Один на один в Твоем кабинетеУзнаю, что Ты имел на примете,За что я в ответе.Зачем чертежник?Зачем сапожник?Зачем картежникБросает козырь?И я, как дурень, перед витринойНакладываюсь образинойНа «Сейку», «Ролекс», «Мозер».Твое же время — намек на это,Шифровка неба вместо ответа,Просроченная дата билета.Теперь баварского выпей пиваНеторопливо, но терпеливо,Все соблюдая одновременно,Зачем же я стою смиренно?Провал. Блаженство.И ни полжеста.

1991.

Приходи к «Флориану», когда стемнеет,Слышишь, ветер с лагуны вовсю сатанеет,Но оркестр сквозь порывы играет Шопена,Вот теперь и обсудим мы все откровенно.Лев читает нам книгу с невысокой колонны,Лодки бьются о пристань и считают поклоны,И последний прохожий пропал за Сан-Марко,Начинается ночи немая запарка.Видишь, купол над нами все тяжеле и уже,Флориановы тени во тьме разутюжа,Ночь приходит из нашей с тобой половины.На стене Арсенала Алигьери терцины.Ты — из ближней могилы, я — из давней мороки,Значит, ныне сбываются судьбы и сроки,Значит, призраки есть, как сказал Свидригайлов,Это факт, а не выдумка бешеных файлов.Рюмка граппы и чашечка черного моккоОбъявляют, что ты появился с ВостокаВместе с бледным рассветом, ленинградским загулом,Вместе с давним дружком косолапо-сутулым.Так разделим священную дрожь алкоголяИ ожог кофеина — на все твоя воля,Тут петух не споет, и сосед не заплачет,Только школьник наш впрок твои рифмы заначит,Перепутает строфы, перепробует строки,На полях Елисейских всем нам хватит мороки:Все поставить на место, погрозить неумехам,Плагиаторам и соглядатаям-лохам.Веницейское время кончается скоро,Адриатика ночью — что затычка простора,Этот город — тупик, ну и слава же Богу,Что не надо опять собираться в дорогу.От собора, Пьяццетты и до АрсеналаРовно столько шагов, что ни много, ни мало,Так пойдем поглядим, если спросят — ответим,Словно в том гастрономе — не будешь ли третьим.Но, быть может, он нам и протянет монету,Если что — мы заплатим, ведь, бывает, что нету,Но, похоже, он с нами вовек расплатился,Так давно, далеко — даже голос расплылся,Долетавший до нас. Помнишь озеро Щучье?Там аукалось в соснах тройное созвучье,Там с тобой мы брели по дороге на «будку».Вот и кончилось лето по тому первопутку.Вот и вспыхнул огонь на корме электрички,Словно в темном углу обгорелые спички.

2002.

На Грузинской изломанной улице,Где валютный кичится фасад,Выпрямляйся, не надо сутулиться,Точно три десятилетья назад.Что пропало, то нынче наверстано,Вот и выпали двойка и туз,Ну а жульманов с картами острыми…Сам умею и сам не боюсь.Все дано и давно утрамбовано,Все твое, только не фраернись.И стоит над Москвой утро новое,А с моста на Ваганьково — вниз.И когда расплывается маревоНад столицами южных морей,Подымайся, вздымайся, наяривай,Тем, что нажито, правь и владей.Но запомни, на «ИЛах» и «боингах»Нету правды и чести ничуть,Только здесь, среди наших покойников,Можно жить, можно даже вздремнуть.

1996.

Михаил Тарковский

«Отдай мое»

Тарковский Михаил Александрович родился в 1958 году в Москве. Окончил МГПИ им. В. И. Ленина по специальности география и биология, работал на Енисейской биостанции. С 1986 года охотник в селе Бахта Туруханского района Красноярского края. Рассказы и повести печатались в журналах «Новый мир», «Юность», «Москва», «Наш современник» и др.

Глава I

В августе 19.. года подписали наконец приказ, и Митя поступил полевым зоологом на базу Третьей Восточно-Сибирской экспедиции, располагавшейся в заброшенном станке Дальнем на правом берегу Енисея. Прежде Митя бывал здесь студентом и ясно помнил свой первый приезд — с низкого, заваленного на один бок парохода его вывезли на берег и привели в кухню-барак, где остро пахло толченой черемшой — под вой комаров ее резали и солили в банки три студентки в платках. Из окон синим туманом лился недвижный свет белой ночи, и рыжий костерок керосиновой лампы казался в нем бледным и никчемным.