Сергей Дигол - Старость шакала[СИ]

Тут можно читать бесплатно Сергей Дигол - Старость шакала[СИ]. Жанр: Проза / Современная проза, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте Knigogid (Книгогид) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Сергей Дигол - Старость шакала[СИ]

Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту free.libs@yandex.ru для удаления материала

Сергей Дигол - Старость шакала[СИ] краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Сергей Дигол - Старость шакала[СИ]» бесплатно полную версию:

Сергей Дигол - Старость шакала[СИ] читать онлайн бесплатно

Сергей Дигол - Старость шакала[СИ] - читать книгу онлайн бесплатно, автор Сергей Дигол

Сергей Дигол

Старость шакала

Повесть

— Ооу!

Екатерина Андреевна Соколова покраснела и стыдливо, как смущенная собственным смехом восьмиклассница, прикрыла рот ладонью. Соколовой сразу вспомнился Михаил Иосифович Шифман, бывший главврач третьей кишиневской поликлиники, в которой она, пульмонолог высшей категории, добивала последний год перед пенсией. Душевным человеком был Михал Иосич, несмотря ни на что, царствие ему небесное, или что там у евреев после смерти.

Восемнадцатого января семьдесят седьмого года (дату она запомнила на всю жизнь) Екатерина Андреевна засиделась на работе дольше обычного — «горел» годовой отчет. Коридор остывал после нашествия пациентов, непривычно–настораживающую тишину разбавляли лишь гулкие шаги сторожа, скучавшего в вестибюле первого этажа. Внезапно загремел телефон, и, встрепенувшись, — «госсподи!» — Соколова почувствовала в горле пульсирующую боль, что всегда случалось при сильном испуге.

— Екатерина Андреевна, зайдите на пару минут — загудела трубка баритоном Михал Иосича, — и отчет с собой прихватите.

Прижимая к груди пухлую папку, Екатерина Андреевна нервно засеменила в противоположный конец коридора — туда, где за лакированной дверью скрывалась тесная комната, формально — приемная главврача, на самом деле — предпыточная. Во всяком случае, так называли помещение все медработники, кроме, естественно, самого Михал Иосича.

Бумаги на столе секретарши, принятой на работу редкостной растеряхой, аккуратно возвышались двумя одинаковыми стопками — заслуга требовательного шефа, умевшего, чего скрывать, создать атмосферу, в которой любая запорхнувшая в коллектив белая ворона быстро чернела от внезапных, как ураган, проверок, строгих выговоров с занесением и самого высокого, среди всех медучреждений Кишинева, процента увольнений по статье, и уж тем более по собственному желанию. Себя Михал Иосич тоже не щадил: лампочка в его кабинете перегорала чаще, чем у других, но даже осознание феноменальной работоспособности шефа не приносило сотрудникам желаемого облегчения.

Собственные испытания работой Екатерина Андреевна переносила без видимых усилий. Нельзя сказать, что ей приходилось легче, скорее наоборот: с заведующего отделением всегда особый спрос. Утешало ее одно — бескорыстная любовь к главврачу, не обращавшего, однако, никакого внимания на излишне томные и долгие, даже для подхалимажа, взгляды Соколовой на планерках, случайные прикосновения при уточнении графика дежурств и даже особую интонацию голоса — безотказное, как ей самой казалось, оружие, применявшееся Екатериной Андреевной в особых случаях — когда выпадало счастье остаться наедине с шефом в его кабинете. Проще было плюнуть на толстокожего зануду — служебный роман пройдет, а презрение коллег останется — но каждый раз, оказываясь в приемной, пульмонолог инстинктивно выпрямляла спину, распаляя в глазах никак не хотевший гаснуть огонь.

— Войдите! — услышала она в ответ на свой стук. От голоса Михал Иосича на теле Соколовой всегда радостно суетились мурашки, но в тот раз даже у них вышло чересчур резво.

Переступив порог начальственного кабинета, Екатерина Андреевна уронила папку и упала — хорошо, что на дверь, вовремя оказавшуюся за спиной. Перед ней стояло огромное и совершенно голое мужское тело — «снежный человек!», взвизгнул кто–то в голове Соколовой, причем без ее ведома. И хотя от удара о дверь из головы что–то словно высыпалось на пол, пульмонолог не то что сообразила, а скорее ощутила умом, что мысль о снежном человеке как–то связана с запахом хвои, в котором Екатерина Андреевна безошибочно распознала аромат одеколона «Шипр».

— Ооу! — пропела Екатерина Андреевна и, уже теряя сознание, успела почувствовать щекой ворсистую грудь Михал Иосича.

Воспоминание о первой измене мужу всегда сладостно волновало Соколову. Но сегодняшнее волнение изрядно горчило. Стараясь не смотреть на свое отражение, мелькавшее за спиной пациента, Екатерина Андреевна и без зеркала знала, что краснота на ее лице становится пунцовой, и причиной тому — стыд и досада. Бог с ним, с Михал Иосичем, с кем не бывало по молодости? Да и срок давности — есть ли такой у супружеской неверности? — давно уж, наверное, вышел. Досадовала же Екатерина Андреевна потому, что была профессионалом, которые, в отличие от дилетантов, не ищут повода для угрызений совести — угрызения приходят к ним сами и без приглашения.

Застонать при виде полураздетого пациента? Да простительно ли такое врачу с ее стажем? Обычно Екатерина Андреевна обращала на обнаженное тело столько же внимания, сколько электрик — на предупреждение «не влезай — убьет» на двери трансформаторной будки. Как и для электрика, оболочка не представляла для Екатерины Андреевны никакой ценности, в отличие от внутреннего устройства. А среди всех внутренностей внимание Соколовой, что естественно для пульмонолога, привлекали легкие.

Но промах был допущен и даже без удивленного взгляда пациента Екатерина Андреевна знала, что требуется, так сказать, пояснение.

— Какие они у вас, — пробормотала Соколова, не в силах оторвать взгляд от тела мужчины.

Ей и в самом деле никогда не приходилось видеть на чьей–либо груди огромный крест, с трефообразными узорами на концах, сделанный — нет, не из золота, а прямо на коже пациента. Как, впрочем, и все остальные татуировки, занимавшие всю грудь и верх живота мужчины. Слева от креста (со стороны пациента — справа) рябил частокол, и тоже из крестов, от маленьких до едва различимых, в зависимости от размеров куполов, на которые эти кресты опирались. С левой груди надменно взирала совершенно обнаженная женщина, загадочным образом сохранявшая равновесие, стоя на занимавшем пол–живота колесе с двумя выраставшими из него крыльями. Примерно такие же Екатерина Андреевна видела на спинах актеров, сыгравших сосланных на землю ангелов в одном кровавом американском фильме, который постоянно крутили по кабельному телевидению.

— Красивые, — добавила Соколова. Испугавшись, что ее предыдущие слова не были поняты правильно, она тяжело задышала, охваченная новым приступом стыда.

— Дышите, — сдерживая гнев, выдавила Екатерина Андреевна и прислонила мембрану стетоскопа к вульгарного бюсту женщины на колесе. Нарисованные груди закачались в такт добросовестному дыханию пациента, и Соколова вдруг поняла, что это тело, этот торс пожилого мужчины со слегка расплывшимися татуировками и редкой сединой на груди, вызывает в ней противоположные чувства — раздражение и, как оказалось, не навсегда позабытое возбуждение.

— Глубже дышите, — ненавидя себя, прошипела Екатерина Андреевна и, не удержавшись, бросила взгляд в глаза пациенту.

Мужчина, словно почувствовав смущение доктора, отвернулся, насколько позволяла шея, покорно и шумно втягивая и выдыхая воздух.

Вдох.

«Что же ты, тетка, пялишься?… Наколок не видела?..»

Выдох.

«Старый козел, думает… Плевать!.. Не милостыню пришел просить…»

Вдох.

«Заплатил же всем… Поликлиника, мать ее… С пенсионерами как с собаками…»

Выдох.

«Нет, все–таки при Союзе…»

— А теперь спиной! — рявкнула Екатерина Андреевна и, схватив пациента за плечи, развернула его лицом к зеркалу.

Вдох.

«Слава богу, хоть на спине нет!.. На семьдесят пять он не выглядит… Но татуировки, фу, мерзость!..»

Выдох.

«Ой, да он же… Мамочка!.. Точно, бандит!.. Вот ужас–то…»

Вдох.

«А мой что, лучше?… Проклятый инсульт… Толку что моложе…»

Выдох.

«Сколько это уже?… Сколько он прикован к постели?…»

Вдох.

«Три? Господи, три года уже… А этот смотри–ка!.. Подтянутый, с деньгами… Откуда, кстати… Стоп, а это что?..»

— Сидели? — спросила вдруг Екатерина Андреевна.

Развернувшись, старик–пациент смотрел на нее сверху вниз, причем не только из–за разницы в росте, из–за которой Екатерину Андреевну, все еще за глаза, но вот уже лет двадцать как, все, даже санитарки, называли Шпингалетиной. Пациент тяжело дышал, хотя в этом не было необходимости: докторша уже вынула из ушей наушники стетоскопа.

Ну что с такой сделать? Послать? Это никогда не поздно, вот только кроме как на врачей, которых старик презирал не меньше, чем педерастов — в тюрьме и те, и другие норовили залезть если не в задницу, то в глотку — надеяться было не на кого. К тому же за полтора часа скитаний по провонявшимся медикаментами коридорам поликлиники, он оставил врачам восемьсот леев. Любой его ровесник — а все они, в отличие старика, были нищими пенсионерами — имел право на полный медицинский осмотр — бесплатно, согласно полису обязательного медицинского страхования, гарантирующего престарелым толкотню и обмороки в многодневных очередях.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.