Екатерина Богданова - Сваха. В погоне за невестами

Екатерина Богданова

СВАХА. В ПОГОНЕ ЗА НЕВЕСТАМИ

ПРОЛОГ

Сегодня у меня был очень важный день, судьбоносный, я бы сказала. До собеседования в брачном агентстве оставались считаные часы, а я была все еще не готова: ногти не обстрижены и накрашены, волосы прибраны и до неприличия ухоженные, одежда опять же приличная. Зубы… нет, зубы выбивать не буду даже ради такой престижной работы!

А все дело в том, что мне буквально вчера позвонил один знакомый, еще со времен обучения в Академии межрасовых отношений, и предложил просто-таки идеальную работу — ведущим агентом в брачном агентстве «Столкновение». Академию я окончила с отличием, но вот загвоздка — на такую должность возьмут только несуразное страшилище, коим я и была в студенческую бытность, чтобы невесты на фоне свахи выглядели все сплошь обаяшками, а женихи, насмотревшись на этакое безобразие, воспринимали всех претенденток как идеал красоты.

Ну вот зачем я занялась спортом? Зачем привела в порядок волосы и кожу? Теперь такое местечко могу из-за этого упустить! И ведь все равно никакой личной жизни, могла бы и дальше дурнушкой жить и горя не знать. А теперь ношусь по дому и ищу, чем бы таким намазать лицо. И ведь, как назло, аллергии ни на что нет!

Проносясь в очередной раз мимо кладовой, заглянула и туда. Там было много всего, только ничего подходящего для уродования меня распрекрасной не наблюдалось. В сердцах пнула коробку со старыми свитками, поднимая облачко пыли.

— А-а-апчхи! — выдала я и захлопнула дверь.

И тут меня осенило.

— Точно! Простуда! — воскликнула радостно и понеслась в ванную.

Под ледяным душем я выдержала ровно пять минут. Чихнула и с чувством выполненного долга выключила воду. Так-то лучше! Болезнь никого не красит, распухший сопливый нос и покрасневшие глаза мне обеспечены. Волосы спрячу под какую-нибудь неказистую шляпу, фигуру — под мешковатым страшненьким платьем, а грудь перетяну бинтом. Главное, не улыбаться, чтобы не демонстрировать ровные белые зубы и ямочки на щеках.

К назначенному часу я стояла у дверей кабинета директора агентства. Насморк уже начался, но для верности я натерла нос шерстяным платком, на голове красовалась большая помятая соломенная шляпа, в которой еще моя бабушка в молодости в саду работала, платье я тоже позаимствовала у бабули, она все равно после проведения процедуры «Вторая молодость» не старше меня выглядела и старый гардероб забросила. Вместо сумочки взяла потрепанную корзину для цветов, а лицо от волнения раскраснелось и пошло белыми пятнами. Теперь меня точно возьмут!

Дверь кабинета открылась, выпуская в приемную сногсшибательную блондинку в красном облегающем платье. Девица поправила прическу, окинула меня придирчивым взглядом, завистливо вздохнула и пригласила меня войти.

Шаркая старыми тапочками для пробежек и переваливаясь с ноги на ногу, я вплыла в обитель любви.

— Высоковата, — недовольно констатировал пожилой мужчина среднего роста и невыдающейся внешности, вставая из-за стола и окидывая меня изучающим взглядом, от чего я еще больше сгорбилась — Гномихи завидовать будут. — А ну повернись, — и рукой продемонстрировал процесс вращения.

Я медленно, неловко повернулась вокруг своей оси и чихнула. Достала из корзинки большой шерстяной платок и громко высморкалась.

— Недурно… — задумчиво проговорил директор. — А как вас величать, милейшая?

На этот случай у меня было заготовлено подходящее случаю имечко.

— Парасья Булькина, — представилась, отчаянно картавя и пришепетывая.

— Ваши документы, — благожелательно улыбаясь, попросил директор. — А ко мне можете обращаться господин Ирвин Дорти, госпожа Парасья.

Я подала документы, молясь о том, чтобы господин Дорти не заметил, как я переврала фамилию. Во всех метриках я значилась как Пенелопа Бооль’Кьен, но от имени в документах была только первая буква, а фамилия писалась на межрасовом диалекте, и прочитать ее можно было как душе угодно.

— Ну что ж, госпожа Парасья, вы нам подходите, — проговорил директор, протягивая мне руку для дежурного соприкосновения пальцами.

Я напрягла руку изо всех сил, чтобы все жилки обозначились четче, для верности еще и пальцы согнув, как у страдающей подагрой старушки.

Не успели мы закрепить договор о принятии на работу, как по кабинету разнесся мелодичный звон кристалла ментальной связи.

Господин Дорти замер, общаясь с тем, кто его вызвал, а потом как рявкнет:

— Что значит скончалась?! Это была моя лучшая сотрудница! — немного помолчал и опять: — Да вы там что, совсем все с ума посходили? Через месяц у главы ковена и его братьев ритуальное сватовство, а вы мне заявляете, что мой агент скончалась, невесты не подобраны, да еще и причина смерти моего работника неизвестна! Да я вас всех в… — поднял задумчивый взгляд на меня и передумал «всех в…» — А знаете что, ждите нового агента. Сегодня же порталом отправлю.

Тренькнул отключившийся кристалл, а господин Дорти подозрительно ласково заулыбался, подписывая договор.

— Поздравляю, вы приняты в лучшее брачное агентство объединенной империи, — мне опять протянули пальцы для соприкосновения, а после как огорошат: — И сразу же даю вам повышение и новое назначение. Будете главной свахой в провинции Магического Круга.

Я, как последняя Парасья, села прямо на пол и оглушительно чихнула.

Часть первая

СВАХУ ЗАКАЗЫВАЛИ?

— Господин Дорти, миленький, пощадите! — причитала я, упираясь руками в края портальной арки и не желая просовываться в дымчатое жерло самого портала. — Я же даже зубную щетку не взяла! И вещи, как я буду там без одежды?!

— Там все купишь! Я тебе командировочные выдал! — приговаривал директор, толкая меня в спину и пыхтя от усердия.

— Ну, господин директор… Ну, дядя Ирвин! — с перепугу даже картавить перестала и на панибратское общение перешла. — Давайте я сейчас быстренько сбегаю за вещами, родных предупрежу и вернусь. Честно-пречестно!

— Подписала договор, назвалась свахой, так полезай в портал, — категорично заявил этот плод запретной любви музы Эрато и брутального полутролля.

Родословную его я совершенно случайно узнала, просто у директора «Столкновения» на столе портрет родителей стоял, а музу Эрато все в лицо знают, она у нас дама известная и жутко плодовитая. В год по ребенку приносит и все никак не успокоится.

— Ну, дядюшка Ирвин, сжальтесь! — убрала руки с арки, и директор уже возрадовался, что я сдалась. Однако нас голыми руками не возьмешь! Резко развернулась и крепко обняла господина Дорти за шею, а после попытки избавиться от моих объятий, еще и ногами его обхватила для верности. Директор, понятное дело, такого пыла не ожидал, покачнулся, потерял равновесие, и мы вместе полетели в портал.

Хрясь! Ощущения от приземления были двойственными, в смысле — директору, видимо, было вполне комфортно падать на меня, а вот мне в качестве площадки для приземления достались мраморные ступени приемного зала ковена.

Я сдавленно (потому что была придавлена господином Дорти) застонала и уже хотела потерять сознание, но услышала строгий возмущенный голос прямо над головой и решила повременить с обмороком, интересно же, что дальше будет. Видеть говорившего я не могла, потому как бабушкино соломенное безобразие нахлобучилось прямо на лицо, так что оставалось внимательно слушать и стараться не перебивать своими стонами говоривших. Спину я знатно о ступени отбила.

А говорили неведомые, и невидимые, мужчины о чем-то совершенно непонятном.

— Кто, плесень вас пожри… — начал незнакомый голос. Начал и не закончил, сменив тон на более приветливый: — А-а-а, господин Дорти, смотрю, весело время проводите. Вы к нам случайно выпали или по какому делу заскочили?

— Ну что вы, проверяющий Альбор, какое веселье! Вот решил вам новую сваху лично доставить, — отдуваясь и сползая с несчастной, лежащей плашмя меня, поведал директор.

Я чихнула в шляпу, перевернулась на четвереньки и целенаправленно поползла к портальной арке. Ишь чего захотели! Я устраивалась работать агентом в родном, любимом городе, где и знакомых полно и связи какие-никакие есть, а магов женить я не подписывалась! Или подписывалась? Документы-то подмахнула не глядя, не до ознакомления было, радовалась, что приняли.

— Куда! — прикрикнул директор, хватая меня за шиворот и вздергивая на ноги. Чуть из безразмерного платья не вывалилась.

Не хочу к магам! Они все сплошь высокомерные, грубые и бабники к тому же. Таких так просто не женишь. Не удивлюсь, если моя предшественница сама на себя руки наложила, от безысходности.

Выпрямилась во весь рост, оправила серое мешковатое платье, скинула закрывающую обзор шляпу и, гордо утерев сопливый нос, громко заявила: