Олег Алякринский - Охота вслепую Страница 10

Лечащий врач, провожая следователя Юрьева в палату, сообщил, что больной поступил с тяжелой черепно-мозговой травмой, множественными ушибами мягких тканей лица, перелрмом семи ребер и разрывом брюшины. Сейчас состояние нормализуется…

В палате стояло еще пять коек. Возле койки Серегина сидели на стульях два мужика и самозабвенно уплетали копченого леща. При виде гостей мужики чинно собрали кости, свернули газетку и заторопились к двери. Оставшись наедине с Серегиным, Юрьев сел на стул возле койки и представился. Врач, упомянув про ушибы мягких тканей лица, профессионально приуменьшил степень тяжести повреждений. Лицо главного бухгалтера представляло собой синюшно-багровую бугристую маску. Да, подумал Степан, били со знанием дела, так, чтобы не убить, не покалечить, но сильно напугать и причинить максимум боли. Похоже, наказывали за что-то… За что?

— Я знаю, вы уже давали показания, — начал Степан. — Меня интересует ваша версия случившегося, Андрей Петрович. Кто на вас напал, за что?

В ответ донесся глухой клекот. Главный бухгалтер мучительно, с надрывом, откашлялся («По легким били», — сразу определил Степан) и заговорил едва слышно:

— Ничего не видел, не слышал. Темно было. Ударили сзади по голове, едва я вышел из проходной. Потерял сознание, очнулся уже в операционной.

Степан читал протокол. Андрей Петрович, словно роль заученную, все повторил слово в слово.

— И никаких предположений? Ведь попытки ограбления не было. А нападавших было трое. То есть для них вы не стали случайной жертвой, они ждали именно вас. Неужели совсем никаких предположений? — Юрьев вдруг поймал себя на забавном ощущении, что он незаметно для себя вдруг вжился в роль умного и слегка ироничного следователя-«знатока» Пал Палыча Знаменского из популярного телесериала.

Серегин слабо помотал головой.

— Нет. Мало ли пьяных придурков на улицы по вечерам выходят. Ничего не знаю. Это вам надо все знать. Вы следователь — вы и распутывайте.

Последняя фраза Степана задела: ему показалось, что в словах Серегина прозвучал вызов: мол, вам надо — вы и распутывайте это нападение, а мне все до лампочки! Знает за что, твердо решил лейтенант. Точно знает. Но не скажет. Потому что действительно напуган. Больше ему тут делать было нечего. Ладно…

Юрьев попрощался, дал дежурное обещание еще зайти и поехал на обувную фабрику «Балтийский рабочий». Фабрика находилась на другом конце города, в пустынном месте, рядом с жилыми новостройками. Лейтенант двинулся вдоль бетонных плит забора, стараясь найти место, где был избит бухгалтер. Свернув за угол, он наткнулся на древние закопченные кирпичные корпуса, явно не принадлежащие фабрике. Место было глухое — тут не то что поколотить, а и убить можно без опасения, что тебя заметят… И на кой черт главбух сюда поперся, если автобусная остановка в противоположной стороне? А может, ему тут назначили встречу?

Юрьев вернулся к проходной.

У свежеокрашенных железных ворот с жестяной. звездой посередине ему пришлось задержаться. Через окошечко в боковом проходе охранник долго изучал его удостоверение, потом ходил куда-то звонить. Телефон, видно, был допотопный, плохо работающий, и Юрьев слышал, как охранник надсадно кричал кому-то, что опять пришел опер из утро, хочет видеть кого-нибудь из начальства… Наконец его впустили. <

За проходной, уже на территории фабрики, к Степану неспешно подошел высокий мужчина лет тридцати с небольшим, в отлично сшитом костюме. На пухлом лице кривился надменный рот. Он назвался начальником службы охраны Петром Сергеевичем Кривошеиным.

— Привет следакам! — насмешливо выплюнул он, представившись. — А я все теряюсь в догадках, что же это ребята из угро запропастились? В первый день понаехали, всех допросили — и исчезли… — На губах вызмеилась кривая ухмылочка. — Ну, открылись новые обстоятельства?

— И что, только один раз и приезжали? — пропустив вопрос, переспросил Юрьев.

— А сколько надо? Зачем нам тут воздух портить! И так после них три дня проветривали, — ухмыльнулся Кривошеин.

— Начальник охраны сразу не понравился Юрьеву. Он либо напрашивался на скандал, либо просто привык всем подряд хамить и считал это хамство нормальной манерой поведения.

— Мне нужно побеседовать с директором фабрики, — переменил тему Юрьев.

— Вообще-то с ним беседуют в горкоме, — осадил молодого следака начальник охраны. — А все прочие разговаривают. Но сейчас директор в командировке. Я за него. Можете задавать свои вопросы мне. Хотя вроде как все уже отвечены. Так что вас интересует, наш главный бухгалтер? Ну мало ли кто его помял. Может, было за что. Может, он чью-нибудь жену трахнул несвоевременно. Или еще что. Бытовуха…

Кривошеин завел Степана к себе в кабинет, усадил на стул, а сам по-хозяйски уселся в кресло и осклабился:

— Давай, командир, подпишу, что там надо, и закроем лавочку. Бытовуха чистой воды. Так и запиши. И не фига копытом землю рыть…

Последние слова были произнесены явно с угрозой: Юрьеву давали понять, чтобы он не умничал… И тут начинается охота непонятно на кого, мелькнула у Степана мысль. '

— Нет, на бытовуху это не похоже, — упрямо набычился он. — Я бы хотел ознакомиться с вашими финансовыми документами. — И, заметив, как огонь заполыхал в глазах Кривошеина, добавил врастяжечку: — Собственно, я моїу получить ордер на изъятие финансовой документации…

Кривошеин по-петушиному склонил голову набок и внимательным, злым взглядом проутюжил Юрьева. Он изучал его так, словно перед ним был не человек, а занятный обитатель террариума. Наконец шеф службы безопасности пришел к какому-то выводу.

— Ну, ну, — процедил он сквозь зубы. — Будут тебе документы, изучай! Деловой!

И вышел. Минут через пять хорошенькая девчонка-бухгалтерша Таня принесла в кабинет несколько толстых папок с финансовыми проводками за последние три месяца и беззаботно спросила, чем еще может помочь родной милиции.

— А вы случайно не в курсе, в последнее время у вашего начальника не было со смежниками каких-то финансовых конфликтов?

— У Серегина? — переспросила девушка. У нее было круглое румяное личико, что называется, кровь с молоком. А когда она улыбалась, глаза весело щурились а на щеках появлялись ямочки.

— Нет, я говорю о вашем директоре Михаиле Дмитриевиче Сазонове.

— О Сазонове? — удивленно протянула Таня. — Но он так часто бывает в командировках, что мы уже давно привыкли директором считать Кривошеина. Петр Сергеевич его врио, заменяет постоянно по всем вопросам.

— И финансовые документы подписывает?

— Нет, — улыбнулась Таня, — документы всегда подписывает Михаил Дмитриевич, когда бывает на рабочем месте. — Она задумалась на мгновение. — Хотя и правда, его ведь часто не бывает… Но платежки всегда подписываются вовремя. Ну, наверное, он загодя их подписывает…

Юрьев подивился феноменальной наивности молоденькой бухгалтерши и несколько часов пристально изучал документацию. Из университетского курса политэкономии и основ бухучета он еще помнил многое, ведение финансовой документации и типовые нарушения с двойной бухгалтерией ему тоже были памятны, но наконец он понял, что напрасно тратит время. Либо здесь все было в порядке, либо требовалось проводить серьезную проверку с привлечением ревизоров из Москвы.

Он сдал папки улыбчивой Тане и отправился в кабинет директора, который находился в этом же коридоре. В предбаннике стояло два стола. За одним сидела строгая блондинка — явно крашеная — и бойко стучала по клавишам электрической печатной машинки, а за другим развалясь сидел угрюмый парень примерно одного возраста с Юрьевым и читал журнал «Юность».

— Директор у себя? — на всякий случай спросил Юрьев секретаршу, зная, что директора фабрики нет.

Та сдвинула брови в ломаную ниточку и, не прекращая печатать, отрицательно мотнула головой.

— В командировке. Будет в следующую среду.

— А вы кто такой? — спросил, точно пролаял, угрюмый парень и бросил журнал на столешницу.

Степан кинул на него оценивающий взгляд: крепкий, широкоплечий, коренастый, по виду борец-вольник. Следователь решил не ввязываться в ссору и спокойно проговорил:

— Я из уголовного розыска. А вы кто?

— Кто, кто, конь в пальто, — пробурчал парень, встал и молча вошел в кабинет директора.

— Что за весельчак? — спросил Юрьев секретаршу.

Ее тонкие губы разъехались в усмешке:

— Заместитель начальника охраны по общим вопросам. Привалов.

Она наконец-то прекратила печатать, нажала клавишу переговорного устройства на столе и проворковала:

— Петр Сергеевич! Тут товарищ из милиции…

Дверь в директорский кабинет чуть приоткрылась, и из-за нее показалась насмешливая рожа Кривошеина: