Михаил Серегин - Лютая мораль Страница 11

– У меня семья, Владимир…

– …Алексеевич, – напомнил ему Танин.

– Ладно, – махнул рукой Замятин, – действительно, будет лучше, если вы узнаете все от меня. Только, прошу вас, действуйте осторожно.

– Я всегда действую именно так, – кивнул Китаец, устраиваясь поудобнее: с виду комфортные кресла были на самом деле до ужаса жесткими.

– Так вот, – начал Алексей Петрович, – как-то ко мне на прием пришел молодой мужчина. Выглядел он не слишком презентабельно: в брюках и спортивной куртке, бритоголовый – сразу было видно, что тюрьма по нем плачет. Следом ввалился еще один, помоложе, но более развязный. Оказалось, что они – вместе. Тот, который был в спортивной куртке, заявил, что я должен платить им ежемесячно определенную сумму – просто-таки огромную. Как бы невзначай он вынул из кармана нож – такой, знаете, с выпрыгивающим лезвием, – и начал им поигрывать.

– У вас нет охраны?

– Сейчас есть и тогда уже была, но эти бандюги предупредили, что если с ними что-нибудь случится, моей семье не поздоровится. Я очень переживаю за семью…

– Понимаю, – кивнул Китаец, – и что же дальше?

– Я ответил, что подумаю, а на следующий день ко мне в офис явился такой солидный мужчина с бородой, в дорогом белом костюме, с огромной золотой печаткой с бриллиантами на среднем пальце правой руки. Он представился Анатолием Михайловичем и сказал, что знает о моих неприятностях. Затем предложил свои услуги.

– Догадываюсь, что он вам предложил, – задумчиво произнес Танин, – но продолжайте.

– Да, – Алексей Петрович залпом выпил остывший кофе и закурил, – Анатолий Михайлович сказал, что те ребята, которые ко мне приходили, – отмороженные, кажется…

– Наверное, отморозки? – предположил Владимир.

– Да, правильно, отморозки. – Замятин благодарно посмотрел на Китайца. – Он сказал, что знает их и сделает так, чтобы они забыли ко мне дорогу. Напоследок он попросил не волноваться – и исчез примерно на месяц. Анатолий Михайлович сдержал слово. Больше никто меня не беспокоил. Но в конце месяца снова пришел он сам. Был довольно вежлив, интересовался, как идут дела, а потом, как бы с сожалением, добавил, что ребята оказались очень несговорчивыми, пришлось потратить много сил и средств, чтобы успокоить их. После этого я сам предложил ему деньги: знаете, спокойствие дороже.

– Знаю, – поморщился Китаец, – и сколько же с вас слупил Анатолий Михайлович?

– По-божески, по-божески, – торопливо ответил Замятин, – меньше половины суммы, запрошенной этими отморозками.

– Вы, конечно, с радостью согласились? – предположил Танин, в глубине души знавший, что так оно и было.

– Особой радости я не испытывал, – вздохнул Алексей Петрович, – но он ведь мне помог… Я просто обязан был его отблагодарить.

– На этом, естественно, его визиты не прекратились, – утвердительно произнес Владимир, доставая из пачки новую сигарету.

Иногда люди раздражали его своей тупостью. И не только тупостью. Безволие, какая-то обреченность в глазах бизнесмена говорили Китайцу, что этот человек ради спасения своей шкуры готов пойти даже на преступление. Но и в этом случае он будет всего опасаться. Конечно, осторожность – не самое плохое человеческое качество, детектив и сам редко лез напролом. Но всему же есть предел! Непонятно, как такой человек, как Замятин, мог создать и управлять крупным холдингом?

– Вы очень догадливы, – не уловив издевки в тоне Китайца, продолжал Алексей Петрович. – Анатолий Михайлович снова появился в офисе ровно через месяц. Он долго говорил что-то по поводу всяких отморозков, что объяснения с ними занимают много времени и сил, что каждому нужна защита в наше время, а милиция не может справиться со всеми преступниками… Короче говоря, как-то так получилось, что с этого дня я стал регулярно выплачивать Анатолию Михайловичу заранее оговоренную сумму. Сам он перестал появляться – вместо него приходил молодой человек с чемоданчиком, о котором я вам уже говорил. Вот, собственно, и все. Только, – опасливо добавил Замятин, – я прошу вас, о нашем разговоре – никому ни слова.

– Это все? – переспросил Китаец. Ему показалось, что бизнесмен что-то недоговаривает.

Вернее, он был уверен в этом, но хотел вытянуть из Анатолия Петровича как можно больше информации. «Не похоже, – думал Танин, – что этот безвольный человек мог убить или приказать убить Монахова, но он что-то знает, может быть, даже не подозревая об этом».

– Когда вы видели Анатолия Михайловича в последний раз? – глядя бизнесмену прямо в глаза, спросил Владимир.

Хозяин кабинета смутился. «Замятин замялся», – скаламбурил про себя Китаец.

– Ну говорите же, черт бы вас побрал, – не повышая голоса, произнес он.

– Сначала появились какие-то люди – вроде тех, которые приходили первый раз, но другие, – снова заговорил Алексей Петрович. – Потребовали денег. Когда я им объяснил, что у меня есть «крыша», они начали угрожать и сказали, что им наплевать на какого-то там Анатолия Михайловича. Я выпросил у них несколько дней на размышление. Как раз через пару дней должен был появиться посыльный от Анатолия Михайловича. Дело в том, что я не знаю, как с ним связаться – он не оставил своих реквизитов. Через два дня, как обычно, к вечеру явился молодой человек с чемоданчиком, я ему все и рассказал. Он обещал доложить, как он выразился, шефу.

– Когда это случилось?

– Больше месяца назад, – с трудом выдавливая из себя слова, сказал Замятин. – Я было успокоился, ведь первый раз все прошло удачно. Только на этот раз эти отморозки, как вы сказали, снова появились. Назвали какую-то совершенно несусветную сумму, опять угрожали, даже пистолетом перед носом махали.

– А что же Анатолий Михайлович? – удивленно спросил Китаец.

– От него нет ни слуху ни духу. Завтра должен прийти его человек за деньгами. Снова буду с ним говорить, пусть разбирается. За что, интересно, я ему плачу? – В голосе бизнесмена сквозило неподдельное возмущение.

Танин усмехнулся:

– Похоже, Алексей Петрович, вам устроили обычную разводку, как это называют бандиты. – Владимир на секунду задумался. – Правда, последние их действия немного не вписываются в схему, но ведь ничто не стоит на месте. Может, они изобрели что-то новенькое?

– Разборку, вы хотели сказать? – поправил его Замятин.

– Я сказал именно то, что хотел, – возможно, излишне жестко ответил Танин. – Когда бандиты облагают кого-то данью и человек исправно платит, – немного мягче пояснил он, – то даже бандитам как-то неловко так, ни с того ни с сего, требовать увеличить платежи. Тогда они посылают своих же пацанов, которые еще не засветились у клиента, или за соответствующие бабки нанимают бойцов из другой группировки, и те начинают «прессовать» их клиента. Клиент жалуется своей «крыше», и с новенькими быстро разбираются: они больше у клиента не появляются. После этого приходит, к примеру, Анатолий Михайлович и говорит, что они свое дело сделали, но выплаты придется увеличить, потому что ребята попались серьезные и попросили отступных. В общем, вешают лапшу на уши клиенту. Тому ничего не остается делать, как платить. Вот это-то и называется «разводкой». Если бы Анатолий Михайлович действовал по этой схеме, то отморозки, которые махали у вас перед носом пистолетом, по идее, не должны были больше вас беспокоить. По крайней мере, какое-то время. Поэтому-то я и сказал, что это что-то новенькое. Или вас действительно навещали пацаны из какой-то другой группировки… Но тогда Анатолию Михайловичу следовало бы подсуетиться и выяснить, кто разевает рот на его кусок пирога.

Замятин слушал с нескрываемым интересом, казалось, позабыв про ожидавших в его приемной людях. Когда Китаец закончил излагать свою версию, Алексей Петрович поднялся и нервно заходил по кабинету из угла в угол. Танин спокойно курил, не глядя на него. После того как тот немного успокоился и снова занял свое место, Владимир спросил:

– У Монахова была своя «крыша» или его тоже «курировал» Анатолий Михайлович?

– Не знаю, – поглощенный своими мыслями, рассеянно ответил бизнесмен.

– Олег Борисович никогда не делился с вами такими вещами? Может быть, просил совета?

– Нет, – покачал головой Замятин, – Монахов был вполне самостоятельным человеком. Может быть, излишне самостоятельным. Наверное, это его и погубило…

– Возможно, – бросил Танин, поднимаясь со стула. – Мне пора, – кивнул он Алексею Петровичу, – но, думаю, мы с вами еще увидимся.

Глава 5

В это время в приемной раздался какой-то шум, дверь в кабинет распахнулась, и на пороге появился хмурый бритоголовый парень лет двадцати трех с перебитым носом. Он вошел в кабинет и развинченной походкой направился к столу Замятина. Танин заметил, что Алексей Петрович сразу же изменился в лице. Следом в комнату ввалился еще один – того же примерно возраста и с такой же прической, но габаритами покрупнее. Нос у этого был в порядке, зато уши торчали в стороны, словно радиолокаторы.