Юрий Гаврюченков - Кровавая баня Крупнера Страница 11

– Алло, алло, – гэбист оживился и прикрыл пальцем второе ухо, чтобы лучше слышать. – Калямов, это Нечипоренко. Что там у тебя? Да. Как? "Работал"? Блин, а какого хрена, мать твою за ногу, ты "работал"? Смотреть надо было лучше. Куда ты смотрел? Да. Ну, мы еще пообщаемся.

Они вернулись в машину, и Нечипоренко уныло поведал рассказ Калямова. Его дела обстояли еще хуже. Приехавшая через два часа "скорая помощь" обнаружила у дома мертвого бомжа, которого и забрала в морг. Отчет Калямова и Нечипоренко лег на стол полковника Бабина, а тот поспешил доложить Грановскому. В это время Крупнер приближался к воротам Исследовательского центра. То, что это был он, не вызывало сомнений: характерный почерк – оба охранника убиты ударом в висок, отпечатки пальцев на дверной ручке, столе, сейфе, ампуле и шприце говорили о том, что ошибка исключена. Крупнер пришел и ушел, оставив несколько трупов, расправившись с лаборанткой, делавшей ему уколы, и забрав почти 100 мл СС-91. Картина получалась унылая.

– Слушай, а давай выпьем, – предложил Нечипоренко, останавливаясь у ларька. Шламов кивнул. Капитан выскочил из машины и вскоре вернулся с двумя бутылками водки и палкой полукопченой колбасы.

– Поехали ко мне, – предложил Шламов.

– Давай, а то моя гнида житья не даст. – Нечипоренко завел мотор. – Поехали.

– Ну, поехали,

– Будем!

Грязная лампочка без плафона тускло светила на кухне бывшего командира спецподразделения "Цунами". Сам Шламов, чокнувшись с Нечипоренко, опрокинул содержимое стакана в рот. К концу подходила уже вторая бутылка. После неудачной операции по захвату Крупнера в Исследовательском центре, где Шламов по ошибке собственноручно застрелил старого заслуженного "волкодава" подполковника Лужнова, майора понизили в должности и назначили начальником охраны. Спасибо, что не посадили или не отправили куда-нибудь на северо-восток, моржей сторожить. После должностных пертурбаций Шламов стал много пить, и этот вечер не был исключением.

– Эх, блин, да, – Шламов тоскливо кинул в пасть кусок колбасы, – херовы дела, Витька.

– Сожрут нас эти гады, – согласился Нечипоренко. – Тебя – Грановский, а меня – мой начальничек. Кажется, попали мы с тобой в опалу.

Дела у Нечипоренко тоже шли не Бог весть как. И он лихорадочно выдумывал планы спасения, во-первых, чтобы подняться в материальном плане, во-вторых, чтобы сохранить удостоверение сотрудника контрразведки и выйти из категории "дежурной жопы". Этому мешал его начальник, попортивший немало крови, и Нечипоренко в сотый раз подумывал, как бы его сменить.

– Да, блин, послал Бог начальника, – словно прочитав его мысли, сказал Шламов. – Вот Яшенцев был мужик! А Грановский, волчара, жизни теперь не даст. Как таких пидоров на генеральские должности сажают?

– Как раз таких и сажают, – сокрушенно вздохнул Нечипоренко и вдруг пьяно хихикнул. Только в голове, накачанной алкоголем, мог возникнуть такой абсурдный, на первый взгляд, но тем не менее вполне реальный план. Оригинальный, дерзкий, но выполнимый.

– Крупнер, – сказал Нечипоренко.

– Что Крупнер? – услышав ненавистную фамилию, встрепенулся Шламов.

– Крупнер же вернулся, понимаешь?

– Ну…

– По второму кругу.

– Не понимаю.

– Вот, смотри. – Нечипоренко придвинулся поближе к Шламову. – Крупнер мочил всех, кого считал причастным к опытам над ним. Он убил Ларина – лаборанта, Розанова – начальника отдела рефлексологии, Агапова – директора Центра и создателя СС-91. Он убил Городецкого – заместителя директора, и сделал это в кабинете Яшенцева, но самого Яшенцева не видел. Теперь Яшенцева нет, на его месте Грановский, понимаешь? Крупнер снова может вернуться, чтобы расправиться с теми, с кем не успел в первый заход. Он уже начал – грохнул девочку из пятой лаборатории. У него есть прямой резон заняться начальником группы поиска – Бабиным, по приказу которого Крупнера должны ликвидировать, что Калямов и сделал, только не добил.

– Ну, может, – согласился Шламов, – Грановского, суку, не мешало бы замочить. Он жизни теперь не даст.

– Так что мешает Крупнеру придти и сделать это? – победно откинулся на спинку стула Нечипоренко.

– Хрен его знает, а что? – Шламов не догонял тактических построений коллеги.

– Ну вот я и спрашиваю, что? Да ничего не мешает, и мотивы все есть.

– А он-то пойдет? Может быть, ему нужен был только СС, а девчонку положил, чтоб не шумела.

– Если это не сделает он, то сделаем мы, – напрямую выложил Нечипоренко. – В нашем положении с нашим теперешним начальством мы больше ничего не приобретем, а только потеряем.

– Предлагаешь сработать под Крупнера? – прищурился Шламов, приняв предложение как рабочее и начиная прикидывать способ реализации. – А легко! Только нам нужен живой Крупнер.

– Алиби?

– Ага. Зачищаем этих пидоров, на следующий день ты встаешь в наружку, я привожу Крупнера, и ты его мочишь, а потом докладываешь, что он проявился.

– Нет проблем!

– Но это все теории, – вдруг посерьезнел Шламов. Интуитивно он понимал, что это не пустые слова и не провокация, но все равно держался с опаской. – Так что тс-с!

– Тс-с, – согласился Нечппоренко, разливая по соточке. – Давай за Крупнера.

– Поехали.

– Будем!

Крупнер, за которого в этот момент пили офицеры, сидел в позе лотоса на уже знакомом чердаке и смотрел в стену перед собой. Его вытаращенные глаза с сузившимися от невыносимой боли зрачками были наглядным поучением грешникам о грядущих муках в аду. Но Крупнер терпел. К боли, оказалось, можно привыкнуть, главное было не двигаться. Немалую роль сыграл "сенсорный стимулятор", облегчив состояние новыми ощущениями, позволяющими отвлечься. У ног Крупнера в пыли валялся шприц – он сделал еще инъекцию. Теперь его восприятие было подобно висящему в воздухе шару. Он был вне пространства и вне времени. Существу без мозга это позволялось.

– Что-то типа такого? – Шламов в очередной раз врезал по груше и отошел назад.

– Приблизительно, – критически заметил Нечипоренко.

С момента памятного разговора прошла неделя. За это время гэбист извлек из архива и компьютерной базы данных все, касающееся Крупнера, и товарищи по несчастью приступили к изучению его привычек вплоть до самых незначительных нюансов, старательно отрабатываемых Шламовым, – ведь именно ему надлежало быть исполнителем. Ростом они были схожи и даже размер обуви имели одинаковый. Плюс ко всему Шламов обладал соответствующей физической подготовкой и был натаскан для выполнения диверсионных операций. Освоив крупнеровскую технику передвижений, он приступил к отработке ударов, в первую очередь характерного удара в висок. Тренировки проходили дома у Шламова – так было удобнее и безопаснее.

– Ну-ка, держи.

Нечипоренко встал, поплотнее уперевшись ногами в пол, и вытянул перед собой короткую березовую доску сантиметра два толщиной. Шламов коротко выдохнул и уверенным сильным ударом разбил ее пополам.

– Нормально, – усмехнулся он. – Кости черепа сломать куда легче.

Нечипоренко отвел взгляд. В такие минуты он побаивался майора, словно тот ненароком мог использовать его вместо груши.

– Хороший удар, – поспешно одобрил он. – Можно браться за дело.

– Сначала нам нужен Крупнер, – напомнил Шламов, – Живой Крупнер.

– Да-а, – протянул Нечипоренко. Добывать Крупнера входило в его обязанности. – Его ищут.

– Вот когда найдут, тогда и приступим. – Шламов взял полотенце и вытер потную грудь. – Ладно, держи еще одну доску.

Нечипоренко подавил вздох и побрел в угол, где горой лежали обрезки.

3

Старший лейтенант Калямов не был прямым подчиненным Бабина. Он работал на подполковника Енчукова, но, будучи задействован в составе оперативно-розыскной группы, временно подчинялся ее командиру – капитану Нечипоренко. На последнего Калямову было плевать, но неудача с ликвидацией Крупнера сильно задела его самолюбие. Теперь он желал завершить свое дело и приказ капитана воспринял как подарок судьбы.

Последние два дня он рыскал вокруг дома, где впервые увидел Крупнера. Чутье подсказывало ему, что тот где-то рядом. Вполне вероятно, что он мог скрываться в квартире Аллы Герштейн. В качестве места, откуда удобно было вести наблюдение, Калямов выбрал чердак соседнего жилого массива. Он поднялся по грязной лестнице, открыл низкую ржавую дверь… и увидел Крупнера.

Калямов был наслышан о гибели группы захвата и расправе с отрядом специального назначения "Цунами".

Мысленно он записал себя в покойники и обнажил ствол, чтобы как можно дороже продать свою жизнь, но Крупнер и не собирался нападать. Он неподвижно сидел у стены и более всего напоминал восковую статую Будды, вылепленную скульптором-сионистом. Калямов осторожно приблизился. "Выжидает? Ну и выдержка!" – промелькнуло у него в голове, хотя знал, что в случае надобности он вел бы себя точно так же.