Кирилл Казанцев - Народный мститель Страница 12

Молодой мужчина с невыразительным лицом вышел из микроавтобуса, вытер тряпкой кровь с бампера «Гелендвагена», аккуратно сложил ее и сунул в карман куртки.

– Поедешь за нами, – донеслось из микроавтобуса, и дверца закрылась.

Мужчина сел за руль «Гелендвагена», и оба автомобиля покатили к Москве.

Столицу по праву называют мегаполисом – ведь это самый большой город в Российской Федерации. Есть официальная статистика, в которой численность населения назовут с точностью до одного человека. Но этой статистике никто не верит, даже в самой мэрии. Истинных цифр не дано знать никому. Как и во всяком большом городе, в Москве идет не только явная, но и тайная жизнь, недоступная социологам. О ней можно лишь догадываться и строить предположения. Миллионы нелегалов уже давно заполонили Москву. Они вроде бы есть, их видишь на улицах, на строительных площадках. Но в то же время их не существует.

Москва для всех разная. Одной ее видят туристы, приехавшие в город лишь за тем, чтобы полюбоваться на достопримечательности да потратить привезенные с собой деньги. Другим город видится его коренным обитателям. Они могут месяцами не бывать в центре, изо дня в день созерцая однообразные пейзажи по дороге на работу и домой.

Только приезжим кажется, что Москва вся насквозь пропитана бешеным ритмом деловой жизни. Что люди толпами носятся по улицам, а автомобили постоянно торчат в пробках. Все это присутствует, но лишь местами. А между дорожными заторами и толпами пешеходов существуют сонные островки, попав на которые можно подумать, что время внезапно начинает течь раз в пять медленнее, чем на Тверской или на Ленинградском проспекте. Есть такие островки даже в самом центре столицы.

Никто толком не знает, откуда пошло название района, прилегающего к самому Кремлю, – Китай-город. Если в Нью-Йорке или Сан-Франциско Чайна-таун называют кварталы, населенные китайцами, то к Москве это никакого отношения не имеет. О китайцах в шестнадцатом веке в Москве еще и слыхом не слыхивали. Обживали эту землю в разное время разные люди. Сперва купцы, мастеровые и городская беднота. Потом ставились здесь первые московские фабрики. Так что к концу двадцатого века во многих районах столицы возникла разношерстная и невыразительная застройка. Ярких памятников мало, туристам делать здесь ровным счетом нечего. Полюбуются остатками Китайгородской стены, пожмут плечами – и снова в гул, в сутолоку центральных улиц. А ведь место козырное и, главное, тихое. Теперешний российский бизнес – если, конечно, он не является продолжением государства и не представляет крупную западную фирму – не любит выставлять себя на всеобщее обозрение. Невразумительные вывески, неброская архитектура фасадов… Вот и обосновались многочисленные офисы богатых, но не выставляющих себя напоказ компаний в перестроенных на современный лад особняках тихого района – Китай-города.

Головной офис строительного холдинга, принадлежащего Валерии Никодимовне Матюковой, «АРА-М», стоял на самом берегу Яузы. Тут не сновали прорабы в строительных касках, не появлялись на пороге у экономистов рабочие в робах, не проводились классические планерки, где бы ставились задачи по рытью котлованов и доставке раствора. Все это происходило в конторах низовых подразделений – на окраине города, за Кольцевой. В кабинетах четырехэтажного особняка в Китай-городе щелкали калькуляторы, тихо гудели кондиционеры и кулеры компьютеров. Тут обосновалась верхушка холдинга, допущенная к святая святых – к распиливанию средств, к обналичиванию, к раздаче откатов. Здесь же на последнем этаже располагался и кабинет хозяйки Валерии Матюковой. Одно окно выходило на Москву-реку, второе смотрело во двор памятника промышленной архитектуры второй половины девятнадцатого века – небольшой фабрички по окраске шерсти. Вид этого «архитектурного безобразия» в центре Москвы Матюкову раздражал. Она никак не могла понять причин, по которым пяток одноэтажных бараков был объявлен памятником. По ее мнению, строения давно пора было снести, а на их месте возвести офисное здание или, на худой конец, доходный жилой дом с огромной подземной автостоянкой. Именно по этой причине окно, смотревшее в ту сторону, Матюкова держала за закрытыми жалюзи.

Валерия Никодимовна, в отличие от своих ровесниц, даже в детстве никогда не мечтала о принце на белом коне. В молодые годы ее фантазия не шла дальше замужества с военным. Именно так она и познакомилась со своим будущим мужем – офицером погранвойск Виктором Андреевичем Матюковым. Поскольку программа-максимум была выполнена – мужа она захомутала, оставалось только его «строить». Вот тут-то неожиданно и проявились недюжинные организаторские способности Валерии Никодимовны. Именно она приложила все усилия к тому, чтобы в благоприятный момент, когда открылся «канал телепортации» питерских чиновников в Москву, ее муженек сделал головокружительную карьеру. Сам он никогда бы не додумался в нужное время подкатиться к нужным людям. Если бы не Матюкова, бросил бы он службу и таксовал в городе на Неве. А так в генералы вышел, со всеми вытекающими из этого последствиями. Сам он, конечно, официально бизнесом не занимался, но вот его супруга благодаря высокому положению мужа являлась в настоящее время владелицей одного из самых успешных строительных холдингов столицы. Хотя и не имела даже квалификации инженера, и вообще в своей жизни окончила только два образовательных учреждения – среднюю школу и профессионально-техническое училище мясо-молочной промышленности.

Как всякая малообразованная женщина, Матюкова была чрезвычайно суеверна, хотя и старалась не показывать этого на людях. Но каждое утро строго следила за тем, чтобы подняться с правой ноги, а не с левой. Могла приказать шоферу остановиться и ждать, если дорогу перебегала черная кошка. Был у нее и свой талисман, приносивший удачу. Заимела она его еще в смутные девяностые, когда продавала всякую живность в одном из частных питерских зоомагазинов. Торговать приходилось всем: от аквариумных рыбок, хомяков, морских свинок и белых мышей до червячков, идущих аквариумным рыбкам на корм.

Как-то однажды дождливым утром, когда сошлись воедино вечно плохая питерская погода и нелады в семейных делах и ей казалось, что завтрашний день она не переживет, в пустом магазине объявился странный посетитель. Чем-то он напоминал сказочного Деда Мороза. Длинные седые волосы, седая же борода и даже крючковатый посох в руках – отполированная заскорузлыми ладонями до блеска ореховая палка. Правда, не было синего тулупа с белой меховой оторочкой. Вместо него старик был одет в замасленную порванную дубленку явно с чужого плеча. Голову украшала облезлая ушанка из собачьего меха с развязанными ушами. Зато при себе, как и положено Деду Морозу, слегка пьяный визитер держал холщовый мешок.

– Вас ара не интересует? – без обиняков осведомился незнакомец так, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся.

– Ара? – Валерия подумала, что Дед Мороз имеет в виду какого-то неведомого выходца с Кавказа. – У нас все вакансии заняты. На работу никого не принимаем.

– А еще в зоомагазине работаете, – обиделся пьяненький седовласый старик и даже нервно затряс пышной бородой, после чего раскрыл холщовый мешок.

Из него на прилавок вальяжно выбрался огромный попугай со страшным крючковатым клювом и тут же, склонив голову набок, уставился на продавщицу.

– Дело дрянь, – удивительно внятно произнесла птица и сразу же запустила свой клюв в хрустальную вазочку с леденцами.

За один прием попугай проглотил три штучки вместе с прозрачными обертками. Выглядел он не ахти: худой, перья грязные и растрепанные. Да и чего ожидать от птицы, которую бомжеватый старик таскает по городу в мешке?

– Птица гениальная. Говорит на четырех языках…

И визитер тут же рассказал явно придуманную историю про то, как попугай стал его собственностью. Мол, помер сосед по коммуналке, бывший дипломат, а родственники покойного выкинули гениального попугая вместе с клеткой и остальным хламом на дворовую свалку, где Дед Мороз его и подобрал.

Валерия никогда не отличалась жалостью к бездомным животным. В тот день ею двигал исключительно финансовый интерес.

– Сколько вы хотите за эту не до конца ощипанную курицу? – поинтересовалась она с безразличным видом.

Торг оказался недолгим. Сошлись на рублевом эквиваленте в тридцать долларов. Наверняка история попугая была фальшивой, а его продавцу нестерпимо хотелось выпить. Вот так ара и перешел в руки к Матюковой. Вполне могло оказаться, что птица краденая или в лучшем случае упорхнула в окно, а бомжеватый Дед Мороз вовремя ее поймал. Настоящий владелец мог начать разыскивать пропажу, а потому от греха подальше Валерия решила с недельку подержать попугая дома и только потом выставить на продажу. Впопыхах она даже не поинтересовалась, как зовут попугая, а потому он и появился в квартире Матюковых под кличкой, которая просто дублировала его породу, – Ара.