Сергей Москвин - Скрытая угроза Страница 13

Пришлось подчиниться. Увлекаемая Астаховым Вероника вышла во внутренний двор, заставленный по периметру автомобилями. Астахов подвел ее к серебристому внедорожнику «БМВ Х5» и, сняв машину с сигнализации, проворно забрался за руль.

– Ну а ты что встала? Давай ныряй, – скомандовал он застывшей возле машины девушке и кивком головы указал на соседнее сиденье.

Вежливость и элементарная предупредительность всегда были чужды Астахову. Проглотив очередную обиду, Вероника обошла машину, сама открыла дверь и уселась на пассажирское сиденье.

Внутри комфортабельный баварский внедорожник выглядел даже шикарнее, чем снаружи. Кожаный салон, удобные эргономичные сиденья, многофункциональная приборная панель с многочисленными кнопками управления и мерцающим голубоватым светом индикатором встроенного проигрывателя компакт-дисков. «Осталось только поменять прокладку между рулем и сиденьем», – вспомнила Вероника и улыбнулась старой водительской шутке.

Астахов расценил ее улыбку по-своему.

– Клевая тачка, – включив зажигание, заметил он. – Я ее в прошлом году взял, а все как новая. Музончик послушаем? Ты какой предпочитаешь?

Не дожидаясь ответа девушки, он ткнул пальцем в панель управления проигрывателя компакт-дисков. По ушам сейчас же ударили рваные ритмы зарубежного диско. Вероника поморщилась. Разговаривать в таком грохоте было совершенно невозможно. Но Астахов, похоже, и не собирался этого делать. Дергая головой в такт музыке, он лихо выехал со стоянки и погнал вперед по освещаемой мощными фарами дороге. Зачем нужно было так нестись, Вероника не поняла, потому что буквально через пару минут Астахов затормозил возле горящей неоновой вывески «Пивная рапсодия».

– Здесь и перекусим, – объявил он.

Не надеясь, что ее спутник снизойдет до того, чтобы подать ей руку, Вероника самостоятельно выбралась из машины и вслед за Астаховым направилась к бару.

Его здесь знали. Как только они вошли в зал, к Астахову мгновенно подскочила разбитная официантка в ярком переднике.

– Максим Леонидович, добрый вечер, – прощебетала она, заискивающе улыбаясь. – Вы вдвоем? Желаете перекусить?

Официантка повернулась к Веронике, и под ее слащавой улыбкой отчетливо проступило выражение откровенной зависти. Астахов этого не заметил, а скорее просто не обратил внимания.

– Точно, Катя. Подыщи нам какое-нибудь тихое местечко.

– Понимаю, – Катерина вновь улыбнулась и, плавно покачивая широкими бедрами, направилась в глубь зала.

Практически все места в баре были заняты, но вдоль стены располагались четыре столика, отделенные друг от друга и от остальной части зала декоративными деревянными перегородками. За одним из них расположились трое дородных мужчин. Три других оставались свободными. Как поняла Вероника, их держали для привилегированных гостей, к числу которых, безусловно, относился и Максим Астахов. Усевшись за столик, он отодвинул протянутое официанткой меню, по памяти привычно сделал заказ и, когда та удалилась, повернулся к Веронике.

– Значит, говоришь в «Новостях» не удалось закрепиться. А чего так?

– Да... – Вероника презрительно скривилась. – Интриги.

– А ты, Ничка, чего хотела? – усмехнулся Астахов. – Так устроен мир. Ты же толковая девчонка. Я это сразу заметил. Опять же внешность. Все при тебе. Но с твоими принципами карьеру не сделать. Если хочешь в этой жизни чего-то добиться, надо быть гибче.

– В постели? – холодно прищурилась Вероника.

Когда два года назад под легендой студентки факультета журналистики МГУ она проходила свою первую оперативную стажировку в съемочной бригаде программы «Актуальная тема», Астахов не развивал перед ней свою теорию карьерного успеха, а просто и без затей предложил ей переспать с ним. Как она потом узнала от коллег по съемочной бригаде, подобных предложений со стороны Астахова не избежала ни одна смазливая практикантка. Судя по всему, прежде он не получал отказа, потому что ее твердое «нет» немало удивило его. Удивило, но не смутило. Не смутился он и сейчас.

– И в том числе. Это правило, Ничка, не знает исключений. Так что, если ты готова пересмотреть свою прежнюю позицию, могу взять тебя к себе в команду по старой дружбе.

Вероника покачала головой.

– Боюсь, твоя секретарша будет против.

– Жанна? Ты что, с ней разговаривала? Не обращай внимания. Ревнует меня ко всем. Надоела, – Астахов презрительно махнул рукой. – Давно пора менять.

К столику вернулась официантка, принесшая заказ: два бокала светлого «Гессера» и большое блюдо обжаренных на гриле гигантских креветок, в центре которого располагалась розетка с острым соусом, но Астахов даже не подумал прерваться или хотя бы сбавить тон. Лишь когда официантка спросила у него:

– Максим Леонидович, шашлык когда подавать? – он обратил на нее внимание.

– Потом. Я скажу, – отмахнулся от нее Астахов и снова обернулся к Веронике. – Ну, так как, хочешь у меня работать?

Вопрос был задан таким тоном, словно речь шла о предложении возглавить один из ведущих мировых телевизионных каналов. Но Вероника отказалась даже от «столь лестного» предложения:

– Спасибо, Максим, но я рассчитываю добиться признания не «гибкостью», а своей работой, в том числе и по теме, которую мне поручил редактор.

– Как знаешь, – Астахов пожал плечами, сделал крупный глоток из бокала и смачно зажевал хрустящей креветкой. – А что хоть за тема?

– Компьютерный терроризм.

– Ничего себе! – Астахов явно был поражен. – Вот уж не ожидал, что тебе поручат такую тему.

– Думаешь, не потяну? – прищурилась Вероника.

– Да нет, почему. Ты девчонка толковая. Занудная, правда, до ужаса... Ладно, не обижайся, – пошел на попятную Астахов, заметив, как вспыхнули глаза его собеседницы. – А тема, правда, интересная. Особенно сейчас, когда ФБР по всему миру ищет хакеров, обрушивших авиадиспетчерскую службу во время терактов 11 сентября.

Вероника напряглась. Это было то, ради чего стоило терпеть хамство и откровенное издевательство Астахова. Но откуда он знает то, что неизвестно ей, старшему лейтенанту внешней разведки.

– Ты это точно знаешь? – стараясь не выдать голосом своего волнения, спросила она.

– Про хакеров? – Астахов высокомерно усмехнулся. – Сведения надежные.

Вероника мысленно укорила себя за несдержанность. Судя по его реакции, ей так и не удалось скрыть своего волнения. Но отступать было уже нельзя. Оставалось надеяться на помощь «коллеги по ремеслу», правда, Вероника не помнила случая, чтобы Максим Астахов помог кому-нибудь бескорыстно.

– Но откуда у тебя эти сведения?

Вместо ответа Астахов только поцокал языком.

– Я, Ничка, не выдаю свои источники информации. Вот побегай, поработай ножками и еще кое-чем, – хохотнул он. – Может, тогда и у тебя свои источники появятся.

Вероника сделала вид, что пропустила мимо ушей его пошлый каламбур.

– Подскажи хоть, где искать такие источники? И вообще, к кому по этой теме можно обратиться?

– Для начала загляни в Интернет. Там полно всяких форумов, где разные ученые умники и прочие чудики о чем только не высказываются. Наверняка найдешь, что тебя интересует. Так что дерзай, Ничка. Мне даже самому интересно, что у тебя получится. Когда соберешь материальчик для своей статьи, звякни я, так и быть, прорецензирую по старой памяти.

– Спасибо, – гордо улыбнулась Вероника. – Но проанализировать материал я могу и сама.

Она поняла, что от Астахова больше ничего не добиться, и решительно поднялась из-за стола.

– Куда это ты? – удивился он.

– Побегу собирать материал по твоему совету. Спасибо за ужин.

Вероника развернулась и гордо направилась к выходу.

– Обиделась?! Ну и зря! Журналист не должен обижаться! – крикнул ей в спину Астахов. – Учишь тебя, учишь, да все без толку, – раздраженно пробормотал он и снова взялся за пиво.

Но его последнюю фразу Вероника уже не услышала.

Подъезжая к Академии ФСБ – огромному зданию из красного кирпича, занимающему целый квартал, Егоров почувствовал, как на него накатывает волна ностальгии. Здесь прошли интереснейшие и бесспорно самые богатые впечатлениями пять лет его юношеской жизни, и отсюда он двадцать лет назад вышел молодым лейтенантом, сверкая новенькими золотыми погонами.

В действительности учебный центр ФСБ состоял из нескольких корпусов, соединенных многочисленными переходами, но за общим фасадом непосвященному человеку они казались единым зданием. Корпус, где располагался технический институт, отличался от остальных отсутствием наружных окон. Все его окна выходили во внутренний двор учебного центра, превращенного в плац, где проводились строевые смотры и проходил ежегодный торжественный парад выпускников. Фасад корпуса технического института представлял собой сплошную голую стену, в разное время породившую у обывателей немало слухов то об особорежимной тюрьме, предназначенной для содержания особо опасных государственных преступников, то о специальном полигоне, служащем для испытаний сверхсекретных образцов оружия.