Анатолий Гончар - Однокурсник президента Страница 14

После этих слов в голове у Газиева щелкнул какой-то предохранитель, и включилось чувство опасности… Шакал, привыкший хватать исподтишка, того же ожидает и от других. А что, если…

– Это они сказали? – Он попытался не выказать собственной настороженности.

– Нет, но что-то мне подсказывает, что так будет лучше. – Хаджиев даже не попытался обосновать причину подобного предчувствия.

– Хорошо, брат, да будет так! – Было бы неправильно перечить гостю.

– Вот и замечательно! – Улыбка Магомеда стала по-отечески мягкой. – Удачи, брат! – Подхватив автомат, он в задумчивости направился к выходу из схрона. На полпути остановился. – И… вот еще… Думаю, не следует показывать пленников нашим американским друзьям…

– Я подумаю над этим, – заверил Газиев, и Хаджиев удовлетворенно кивнул. На этом их разговор окончился. Магомед поспешил к своим сопровождающим, а Солта остался дожидаться возвращения Джабраила.

«Русские, видишь ли, ему понадобились! – рассуждал Джафаров, шлепая по оставшимся от вчерашнего дождя лужам. – Хм… и без них бы обошлись, только морока».

По нему, так эти двое, находившиеся у них в «гостях» больше года, гирями висели на ногах у отряда. Толку с них ноль, одна обуза. Русские, конечно, работали, но много ли работы на крохотном пятачке, занимаемом отрядом Солты? То-то же… Подай, принеси, постирай… Опять же продукты – приходилось запасать и на них. Хотели получить выкуп, но те деньги, что предлагали за одного его родители, продав дом в деревне, смешны, а что касается второго… так у того и вовсе вся родня пьянь… Ни денег, ни имущества. Вот и зависли эти двое, мотаясь с отрядом от одного пристанища к другому.

– Команда для всех: собираемся, скоро уходим! – сообщил он боевикам, сошедшимся у общей столовой. И тут же их огорошил: – В Грузию. Продукты по минимуму. Боеприпасы – кому как не тяжело.

Моджахеды, неодобрительно ворча, начали расползаться по сторонам. Переход в Грузию, на территории которой хотя и можно спокойно отдохнуть несколько денечков, не сулил ничего хорошего. Долгий путь, высокогорье, опять же пограничники. Хотя сомнительно, что летом у погранцов имелось достаточно сил, чтобы перекрыть все тропы.

– Ваха! – Джафаров окликнул Ваху Байсарова – боевика, приставленного к пленникам для охраны.

– Что тебе? – не слишком почтительно отозвался Байсаров. Джабраил поморщился, но раздувать конфликт не стал.

– Русских к командиру, и побыстрее! – Последнее слово было добавлено скорее для приличия, Джафаров и не надеялся, что обычно медлительный Ваха на этот раз хоть немного пошевелится. Но ошибся.

– Серый, Павлик, подъем, подъем! – Видимо, Байсаров позволил пленникам небольшой отдых. – Командир вызывает. Живо идем, живо!

Из-за орешника показались пленники. Одетые в грязные камуфляжи, они сейчас мало походили на солдат. Скорее уж одетых в военную форму бомжей.

«Бомжей» – Джафаров усмехнулся такому сравнению и, обогнав русских, скрылся в командирском жилище.

– Мы идем на грузинскую территорию. – Газиев замолчал, изучая реакцию вошедших. – Если у меня не будет к вам замечаний, вы больше не будете пленниками.

– Спасибо, Солта, спасибо! – забормотал тот, что был поменьше ростом и которого звали Павлом. – Мы будем… без замечаний… все, как скажешь!

– Как скажешь, – почти машинально повторил второй, которого называли Серым.

– Вот и правильно, хорошо сказал! – Солта одобрительно улыбнулся. – Ваха! – обратился он к стоявшему у двери охраннику. – Дашь ребятам рюкзаки. Со склада, те, крепкие, большие. Скажешь, я распорядился. И продукты на них возьмешь, сам. – Видя, что Байсаров проявляет неудовольствие, пояснил: – Им и без того хватит нести груза. Пусть отдохнут пока. Выходим скоро, поторопись!

Ваха нехотя кивнул, попятился, уступая пленникам дорогу к выходу.

– Пошевеливайтесь! – подтолкнув шедшего вторым Павла, вышел следом, дверь за ними захлопнулась.

– Серега! Серега! – Едва оказавшись на свежем воздухе, Павел потянул за рукав собрата по несчастью. – Ты слышал? Слышал? Ты слышал, что он сказал?

– И что? – Сергей, ни разу за время своего пленения не изменивший хмурого выражения лица, сейчас был особенно мрачен.

– Как же, как же, он сказал, что мы будем свободными! Только дойдем до Грузии. А там – свобода! Понимаешь, свобода! – Павел мечтательно закатил глаза.

– Поживем – увидим. – Сергей не разделял оптимизма своего товарища. Вера в человека в нем давно уступила место ненависти.

– Кончай болтать! – прервал разговор шагавший позади Ваха. – Раскудахтались, как куры: свобода! Свобода! Будет вам свобода! Не обрадуетесь.

Непонятно, мстил ли он за необходимость тащить на себе пищу для пленников или еще что, но в его словах крылась потаенная угроза.

Сборы оказались недолгими. На этот раз с базы уходили все. Не зная, когда они смогут вернуться, Солта приказал заминировать все подходы, а в центре базы установить мощный фугас. Впрочем, вскоре он рассчитывал вернуться.

Джаба пребывал в нервозном ожидании, словно предчувствовал, что в ближайшие часы или дни что-то должно случиться. Записку с сообщением о планах американцев он написал еще до выхода отряда с базы, теперь лишь осталось дождаться удобного момента, чтобы отлучиться в сторону и установить радиомаяк. Такая оказия подвернулась лишь спустя четыре часа, когда боевики по приказу Газиева наконец-то остановились на небольшой отдых. Радиомаяк был включен и вместе с запиской брошен в густое переплетение ежевичных ветвей. А через два часа над лесом, вращая лопастями, пронеслись две пятнистые вертушки. «Русская ВПШГ», – предположил Солта, услышавший звуки завывающих моторов. Знал бы он, что это не совсем обычное ВПШГ, и летят Ми-8 не просто так, осматривая квадрат за квадратом, а на сигнал спрятанного предателем радиомаяка, что бы тогда осталось от его ледяного спокойствия? Но в этот день Газиеву и его отряду повезло, наползший туман не позволил высадить досмотровую подгруппу. Покружив, вертолеты вернулись ни с чем. И российскому командованию пришлось спешно задействовать подразделения специальной разведки. Через два с половиной часа в район поступающего радиосигнала выдвинулась группа СпН. С двумя включенными в ее состав «техническими специалистами» она двигалась излишне медленно, так что в конечном итоге сведения, переданные Джабой, оказались у адресата только несколько суток спустя. А сообщение Джабы гласило: «Американцы планируют, взорвав жилой дом в Грузии, обвинить Россию в ракетном ударе. Скоро. Доказательством послужат якобы обнаруженные в районе взрыва осколки боевой части российской ракеты комплекса «Точка У». Груз осколков будет переправлен пешим маршрутом. Для их переноски предположительно будут использованы два рюкзака марки «Главный патруль» американского производства. Аварийный маяк для слежения за маршрутом передвижения груза будет включен при первой возможности».

До старой базы боевики добрались значительно медленнее, чем в прошлый раз. И почти сразу в поисках осколков и сохранившихся частей ракет моджахеды разбрелись в разные стороны. Занимались этим и приведенные ими пленники: Сергей – он больше для виду слонялся между поваленными стволами – и Павел – тот с остервенением залезал под уткнувшиеся в землю ветки, выглядывал металл в стволах поваленных деревьев и «не по-детски» радовался каждому найденному осколку.

– Шевелись, шевелись! – все время подгонял приглядывавший за ними Ваха, но делал он это с ленцой, скорее по привычке, чем действительно хотел добиться лучшего результата. Он, как и большинство моджахедов, не понимал происходящего, а попытки додуматься собственным умом заканчивались ничем. А это вначале злило, потом стало навевать апатию. Поиски продолжались. Дело, хоть и медленно, но продвигалось, то один, то другой борец за веру подходил и бросал фрагменты и осколки ракет к ногам пленников, теперь уже полностью переключившихся на их упаковку. Найденные куски металла Сергей и Павел отчищали от грязи, заворачивали в тонкий брезент и аккуратно укладывали на дно рюкзаков таким образом, чтобы осколки не создавали неудобств при переноске, не выпирали и не терли спину. А чтобы не разрезалась ткань рюкзака, острые края убирали вовнутрь. Следил за процессом упаковки сам Солта, ему было вовсе ни к чему, чтобы кто-нибудь из пленников поранился в пути и выбыл из строя.

Необходимое количество кусков разорвавшейся ракеты оказалось набрано часа за три. Ухватив один из рюкзаков и ощутив многокилограммовую тяжесть, Газиев остался доволен.

– Заканчиваем, братья, вечереет. – Солта поднял взгляд на опускающееся к горизонту солнце. – Ночевать здесь будем. Лагерь обустроим – и отдыхать. Охрана сегодня твоя, Мустафа, – Газиев обратился к широкоплечему, покачивавшемуся с носка на носок кривоногому моджахеду, – твоих людей.

– Да, командир, – безропотно согласился тот, хотя в мечтах подумывал, как уляжется на коврик и укроется теплым спальником. Но он не расстроился – в том, чтобы спать мало именно в эту ночь, была и своя выгода, не поспать сегодня – и можно будет выспаться в последующие ночи, когда придет черед дежурить других пятерок.