Сергей Зверев - Гибельная пучина Страница 16

Белый тоже замешкался. Поручик скользнул мимо него, по ходу зацепив нокаутирующим крюком справа в голову. Противник лязгнул зубами и лег рядом с напарником.

– Уходим, – по-английски бросил старший лейтенант.

Барака, а именно так, судя по всему, звали подругу Глока, молча последовала за спасителем.

Только на улице она тихо спросила его:

– Почему ты мне помог?

Голицын усмехнулся:

– По знакомству. Тебя встречал мой старый приятель Глок. Мы когда-то вместе служили. Где ты его потеряла?

Лицо женщины исказила гримаса досады.

– Очень жаль, – сказала она с искренним расстройством.

– Чего? – не понял Голицын.

Только обернувшись, он заметил в руке спасенной дамы небольшой пистолет. Компактный, но, судя по дульному срезу, крупнокалиберный.

– Мне придется тебя убить. Ты увидел то, чего не следовало видеть, – доверительно сообщила Барака.

– Хороша благодарность, – протянул Голицын.

– Мне самой это не нравится, – заверила она его. – Но интересы дела превыше всего. Кстати, парни, которых ты вырубил, из ФБР. Лучше бы ты их убил, теперь они все равно от тебя не отстанут. С ними шутки плохи. А я обещаю тебе быструю и легкую смерть.

– Что ж, спасибо. По нынешним временам это дорогого стоит.

Голицына эта ситуация скорее позабавила, чем напугала. Но барышня оказалась серьезнее, чем показалась на первый взгляд. Пистолет не выставляла, держала возле бока, и сама от Голицына держалась на безопасной дистанции.

– И не дергайся, – предупредила Барака. – Я видела, на что ты способен.

Неожиданно со стороны стоянки автомобилей появился Глок. Он окинул взглядом картину, тут же схватил Бараку за руку с пистолетом и потащил за собой.

– Извини, нашу тачку пасут. Пришлось угонять, – буркнул он подруге в оправдание долгой задержки.

– Что ты делаешь?! – возмущенно закричала она. – Он нас видел. Если ты спасаешь его…

– Дура, я спасаю не его, а тебя. – Он уволок ее в сторону автостоянки, на прощание бросив Голицыну: – Нашим привет передавай!

Слегка озадаченный Голицын решил вернуться на свой пост в углу зала. Крепышей из ФБР в вестибюле уже не было. То ли сами уползли, то ли их успели эвакуировать. Поручик надеялся, что они не успели толком его разглядеть. Он вернулся в свой уютный угол в зале ожидания.

Книжка про аргонавтов лежала там же, где он ее и оставил. Вот тебе и как дома! То, да не то. Там, в оренбургском райцентре, Голицын как-то газету недочитанную в пивной забыл. Через пять минут вернулся – нет газеты. Так и не дочитал он статью и не узнал, кто же на самом деле виноват в распаде Советского Союза. Не то тунгусский метеорит, не то динозавры…

А тут и объект появился. Во время инструктажа в штабе базы Гурий Игоревич показал старшему лейтенанту фотографию человека, которого он должен был встретить, и теперь Поручик сразу его узнал. Прилетевший был худощав, лет сорока. Из вещей имел только спортивную сумку. Понятно, работать приехал, а не загорать. Голицын подошел, представился и доложил:

– Старший лейтенант Денис Голицын. По основной профессии – боевой пловец. Я за вами.

Тот представился в ответ:

– Дмитрий Войтович, по основной профессии – журналист.

– Как долетели?

– Незабываемо. Йеменские авиалинии – это что-то. Никогда не предполагал, что на самолете пассажиров можно перевозить как на автобусе – стоя. И куда мы поедем?

Голицын обрисовал ему ситуацию с базой, потом спросил:

– Где думаете остановиться?

– А у вас есть предложение? – вопросом на вопрос ответил Войтович.

– Да там же, у нас на базе. Есть место в палатке командира. Думаю, там вам будет спокойнее. Вокруг груза «Дайаны» ведется какая-то непонятная интрига, а я за вас отвечаю. Не хотелось бы, чтобы с вами что-то случилось.

Войтович нахмурился:

– Не понимаю, кому я нужен? Я приехал только для того, чтобы спасти заложников. Груз и интриги меня не интересуют, пусть этим занимаются другие.

Поручик почесал кончик носа, что означало некоторую степень смущения.

– У меня такое впечатление, что заложники с «Дайаны» служат формальным поводом для тайной подковерной борьбы. И вы в этом – ключевая фигура. И если вдруг кто-то очень захочет затянуть переговоры, то ему достаточно будет убрать вас.

Войтович только головой покачал, но вынужден был согласиться:

– Хорошо, едем. А я вас не стесню?

– Лишения и тяготы – часть нашей службы. Мы за это деньги получаем, – успокоил журналиста старший лейтенант.

Белобрысый водитель беззаботно храпел в машине. В обратную сторону ехали медленнее. Видимо, водитель получил на этот счет от начальства особые указания и вез ценного гостя, как дорогой телевизор.

На базе их ждали интересные новости. Группы на месте не было, она снова ушла на «Альтаире» к захваченному пиратами сухогрузу.

– Ничего, завтра мы их догоним, – беспечно махнул рукой Голицын.

Но оказалось, что это не так просто. Русских кораблей в Аравийском море не осталось. Большой противолодочный корабль «Адмирал Тульчак» совершил свой подвиг – задержал десяток пиратов в Аденском заливе – и ушел домой. Сторожевик «Непобедимый» на смену ему еще не прибыл. А тральщик «Алатырь» посреди Индийского океана ремонтировал неполадки в машине. В общем, стечение обстоятельств и никто не виноват.

Гурий Игоревич держался очень убедительно и только всплескивал руками:

– Прямо закон подлости какой-то!

Поручику и так его морда не внушала доверия, а тут и вовсе возникла глубокая уверенность в том, что к странным совпадениям господин Новицкий имеет самое прямое отношение.

Неожиданно ситуацию разрулил Войтович. Он проигнорировал банкет, устроенный Гурием Игоревичем в честь своего прибытия, и связался с ближайшими кораблями, крейсировавшими в Аденском проливе и Аравийском море. Его имя послужило достаточной рекомендацией. Первыми отозвались японцы. Они предложили свой сторожевик «Аянами». На нем обещал прибыть и представитель ограбленного грузополучателя.

Наутро катер доставил Войтовича и сопровождавшего его Поручика на борт японского сторожевика. Гурий Игоревич долго мучался сомнениями и наконец решился отправиться с ними. Но только на сторожевик, о визите на «Дайану» речь, разумеется, не шла.

На палубе сторожевика их уже ждали командир корабля и представитель покупателя. Новицкий знал представителя и поприветствовал.

– Это господин Войтович, – представил он прибывшего переговорщика и, покачиваясь, отошел к борту.

Похоже, несчастный страдал морской болезнью и не выдерживал самой легкой качки.

– О, мистер Войтовиц, знаменитый русский журналист! – обрадовался представитель фирмы. – Я много слышал о вас как о специалисте по пиратам и высококлассном переговорщике.

После этого он переключился на Голицына.

– А вы тоже журналист?

– Да, – коротко ответил тот.

– Откуда?

– Из Америки, – так же кратко бросил Поручик.

– Очень приятно познакомиться! – не отставал представитель грузополучателя. – Меня зовут Сайрус. А вас?

– Смит, – выпалил Поручик.

Получилось это у него автоматически. Что ни говори, а Жюль Верн накладывает отпечаток определенных стереотипов. И инженер Сайрус Смит был не последним в ряду любимых литературных героев маленького Дениски Голицына.

Наступил черед представиться командиру корабля. Он выпрямился и изобразил самурайский поклон. Это когда человек вроде бы кланяется, но при этом сохраняет гордую осанку.

– Итто-кайи Нобуро Ватанабэ! – рявкнул он. – Прошу вас!

Голицын немного разбирался в японских морских чинах. Звание итто-кайи приблизительно соответствовало нашему капитан-лейтенанту. Раз уж начал, пришлось врать и тут.

Нобуро Ватанабэ смерил гостя цепким проницательным взглядом. В журналистскую профессию Голицына он, кажется, не поверил. Но, похоже, поверил, что Поручик американец. Не то чтобы он очень хотел скрывать свою истинную национальность, но, может, когда-нибудь пригодится. Мало ли, как дела повернутся?

Гостям отвели отдельные каюты. По уровню бытового комфорта наши корабли не шли с «японцем» ни в какое сравнение. Плавание показалось Голицыну курортным круизом. Когда они добрались до цели, он даже пожалел, что должен покинуть сторожевик. Не хотелось, но пришлось.

Сухогруз кишел пиратами, как муравьями. В двух-трех милях от него маячил американский эсминец «Джон Мак-Каски». Не обращая на грозный военный корабль никакого внимания, к «Дайане» то и дело то подходили, то отваливали пиратские лодки.

Спускаясь по трапу, Голицын случайно оглянулся и снова перехватил цепкий взгляд итто-кайи Ватанабэ. За всю дорогу тот не проронил ни слова. Только увидев, как снуют пиратские лодки, он буркнул по-английски:

– Я бы уничтожил их как собак. Но мне приказывают участвовать в этих переговорах, оскорбительных для любого морского офицера.