Любовь Рябикина - У каждого свой путь Страница 162

Гулиа обещал не вспоминать о Гочияеве. Он привез на дачу наличные вырученные деньги и отчет о проделанной работе в торговых фирмах. Долго объяснял Марине, как и что делал, сколько продано товара, на какую сумму закуплено, какой налог заплачен государству и теневым структурам. Объяснял он доходчиво и просто. Женщина так и сказала:

— Из вас вышел бы прекрасный учитель по экономике. Даже я, ничего не понимающая в торговле, поняла. Спасибо вам, Назарий. Я хотела бы попросить, не могли бы вы возглавить дело моего мужа? Я верю вам и готова подписать все бумаги, если вы дадите согласие стать моим управляющим. Понимаете, я не готова стать бизнесменом.

Гулиа вздохнул, переглянулся с партнерами и согласился:

— Хорошо, Виктория Ахметовна. Я согласен. Сумел справиться со всем два месяца, сумею и дальше руководить. Подписывать пока ничего не будем. Вдруг вы придете в себя?

Глава 2

Прошло полтора месяца. Все это время Марина каждый день ездила в Чертаново к Анвару Бархуддину. Молилась в комнате наравне с мужчинами. Видела фанатизм в их глазах и сама притворялась такой же, как они. Яростно повторяла слова идеолога ваххабизма Аль Маудуди. Слушала записанные на пленку выступления бен Ладена и прочих исламистов. Проповеди Бархуддина с каждым днем становились все воинственнее и агрессивнее. Он призывал к войне против неверных. Каждая такая «лекция» записывалась в разведуправлении на пленку.

Анвар все пристальнее смотрел на Марину, как на женщину. Иногда он, словно в забывчивости, клал руку ей на плечо или брал за руку. Все чаще заговаривал о мусульманских свадебных обычаях. Она с интересом слушала и делала вид, что не понимает. Однажды эмиссар предложил Марине заняться… рукопашным боем. Он смотрел на нее с таким откровенным вожделением, что она внутренне содрогнулась и поняла чем закончится «рукопашный бой». С трудом сдержала себя, ошеломленно посмотрела ему в глаза и спросила:

— А зачем драться?

Он облизнул яркие полные губы под густыми усами и твердо произнес:

— Свою веру надо уметь защищать!

— Я согласна. Хотя не уверена, что смогу причинить физическую боль.

Договорились, что на следующий день она приедет на квартиру исламистов в спортивном костюме. Исламисты давно перестали следить за Мариной, полагаясь на микрофоны, которыми были сплошь напиханы ее квартира и машина. Она села в машину, трясясь от ужаса. Внимательно взглянула на Шергуна в зеркало, словно впервые видела. Оценила брови вразлет и серо-голубые глаза, русые пышные волосы и твердо сжатые губы, скуластое лицо и вдруг успокоилась. Решение пришло.

Олег сразу заметил оба ее состояния и то, как она разглядывала его лицо. В сердце закралась тревога. Он внимательно взглянул ей в глаза через зеркало. Она что-то быстро написала на листочке и положила на сиденье записку. На бумаге твердым почерком стояло: «Чтоб избавиться от домоганий Бархуддина, вы станете моим любовником сегодня ночью». Он прочел и машина завиляла по асфальту. Степанова вскрикнула:

— Эдуард! Этот тип едва не врезался в нас! Хвала Аллаху, ты все же успел уйти от удара. Останови машину! Мне страшно! Давай постоим на улице, пока я успокоюсь…

Голос дрожал от ужаса. Глаза у Шергуна стали круглыми. Он с изумлением уставился на женщину. Такой натуральной актерской игры он от сержанта не ожидал. Покорно свернул к обочине и встал. Вышел из машины, помог выбраться женщине. Отошли от машины подальше. Она тихо и быстро заговорила, глядя на окружающие дома и комкая в руках носовой платок:

— Выхода нет, Олег Маркович. Завтра он назначил рукопашный бой, но так смотрел! Ежу понятно, что произойдет в действительности. Вика Гочияева приняла все за чистую монету. Мне не по себе от того, что предлагаю, но если этот тип набросится, я не выдержу и испорчу все. Он мне омерзителен. Узнав, что мы провели вместе ночь, Бархуддин навряд ли станет приставать. Я знаю, что подставляю вас, но вам пора уходить со сцены. Он попытается вас убить в любом случае. Утром я спровоцирую скандал и вас прогоню. Я кое-что придумала. Олег Маркович, прошу вас, уходите на дно! Случись что с вами и задание будет не выполнено. У этих сволочей всюду свои люди. Щупальца на всю Москву наложены.

Полковник закурил. Он и сам понимал, что она права. Несколько раз торопливо затянулся, пытаясь унять взыгравшие нервы:

— Как же ты? Ведь без связи и защиты останешься…

— Этой ночью, проведенной с вами, я потороплю их с отправкой меня на задание. Заставлю открыть карты. Навряд ли Анвар захочет меня долго видеть возле себя. И он постарается сделать так, чтоб я не вернулась.

— Я тоже так думаю…

Быстро взглянул на Марину, впервые оценивая ее для себя, как женщину и отвел взгляд. Сержант была чудо, как хороша. Сердце улетело куда-то вниз, когда он прикинул свои шансы сдержаться. Решил быть откровенным. Глухо спросил:

— Игра в любовников?.. Учти, я долго не выдержу, находясь с тобой в одной постели…

Степанова побледнела. Она понимала, что он полностью откровенен и тихо ответила, не поднимая глаз:

— Как получится. По крайней мере вы мне нравитесь. Прошу вас лишь об одном, генерал не должен узнать, что бы между нами не произошло. Игра и все… — Мужчина кивнул и отшвырнул сигарету. Оба сели в автомобиль. Степанова приказала: — Эдуард, заедем в аптеку. Что-то мои нервы разыгрались из-за этого лихача. Снова ту аварию вспомнила…

Шергун быстро посмотрел на часы: до встречи оставалось не более пятнадцати минут. Марина что-то быстро и осторожно писала в блокноте, стараясь не шелестеть бумагой. Олег спросил:

— Можно, я радио включу, Виктория Ахметовна? Музыка вас отвлечет…

Она безучастно ответила:

— Включите…

Благодарно посмотрела на него в зеркало, продолжая быстро писать. Исписав три листка мелким убористым почерком, она осторожно оторвала их от блокнота и свернула в тоненькую трубочку. В это время Олег старательно крутил ручки настройки. Хрип, шипение и щелканье в эфире заглушали все звуки в салоне. Вместе с Шергуном зашла в аптеку. По дороге быстро сказала:

— Завтра вас арестует милиция, прямо на моей даче. Так я буду спокойна, что вы доберетесь до Москвы целым. Смотрите, а генерал уже там…

Вошли в аптеку. Бредин, якобы случайно, уронил со столика рецепт и тюбик с валидолом. Хотел наклониться, но Марина опередила:

— Я помогу вам, дедушка…

Наклонилась. Зажала в руке флакончик, а вместо него протянула другой. Рецепты быстро подменила на докладную. Генерал скрипучим голосом рассыпался в благодарности. Старательно и медленно свернул бумагу, спрятав ее в карман. Женщина подошла к пустому окошечку и попросила фармацевта посоветовать что-нибудь от нервов. Шергун «помог» Бредину добраться до двери и открыл ее перед мнимым стариком. За эти полминуты успели перемолвиться парой слов:

— Почему опоздали?

— Занятия продлились на десять минут дольше.

— Снимки четкие, теперь практически за каждым исламистом следят. Пока можете больше не снимать. Разве что экстранеординарное…

По дороге к машине Шергун передал Степановой слова генерала.

Вечером они поужинали вместе. Чтобы как-то разрядить обстановку, женщина налила вина в бокалы, но алкоголь не помог. Оба старались не встречаться друг с другом взглядами. И он, и она думали об одном и том же. Оба находились в растерянности. Марина взяла себя в руки и оставила для него записку, прежде чем подняться в спальню. В ней было три слова «Бегите на крик». Полковник вздохнул. Положил записку на электроплиту и смотрел, как чернеет бумага, а вверх поднимается струйка дыма. Стряхнул пепел тряпкой. Выключил свет, направился к себе. Разделся и лег.

В голове проносилось: «Как же ужасно сознавать, что стану любовником Марины из-за задания. Ну и ситуация! Мне паршиво, а ей наверное еще хуже. И что еще завтра будет, не понятно…». Он думал долго и не сразу расслышал приглушенный вскрик наверху. Затем еще один уже тише. Вскочил, выдернув из-под подушки пистолет и как был, в одних трусах, кинулся вверх по лестнице. Ворвался в спальню с криком:

— Виктория Ахметовна, что случилось?

В бледно-размытом свете ночника разглядел, что Марина сидит на постели и тоненькая прозрачная сорочка почти не скрывает тела. Он еле вздохнул. Прижав руки к груди, она плакала. Он повторил, озираясь:

— Что случилось?!

Она указала ему рукой по периметру комнаты, не сводя глаз с мужчины. Крепкое красивое тело сорокашестилетнего полковника ошеломило ее. Он понял ее жест. Пробежал по комнате, шлепая босыми ногами и заглядывая повсюду. Остановился рядом:

— Никого нет! Что произошло? Здесь кто-то был?

Она жалобно всхлипнула:

— Нет. Просто я снова видела во сне ту катастрофу…

Заплакала и протянула к нему руки. Мужчина присел на кровать и прижал вздрагивающее тело к себе. Погладил по голым плечам. Ее голова улеглась ему на плечо. Принялся утешать вполголоса: