Владимир Угрюмов - Боец. Оборотни Страница 17

Девушка с деланным высокомерием вздернула носик и скептически оглядела меня с ног до головы.

– А вы что, сомневаетесь в моих словах?! – строго произносит она, но ее глаза смеются.

– Я в первый раз встречаю такую женщину, как вы, – признаюсь я.

– Значит, вы признаетесь, что меня боитесь? – улыбается девушка. – И это правильно. Оля, – представляется она, протягивая мне руку.

– Влад, – осторожно пожимаю ее ладошку.

Рука у нее все-таки не крепкая, а чисто женская.

Но характер Оли мне пришелся по душе.

Поведение девушки, ее раскованность чем-то импонируют, и это не выглядит вульгарным.

Определенно, Оля мне симпатична.

Но в силу специфики моей работы я должен быть осторожен. Стоит задуматься, отчего девушка так легко идет на контакт и почему она оказалась рядом со мной на скамейке.

Совсем недавно ко мне в электричке подсела Галина – и что из этого получилось?..

– Вы живете в гостинице? – продолжает интересоваться Ольга.

У девушки прекрасные русые волосы, заплетенные в длинную толстую косу.

Волосы она точно не красит.

– Нет. Я остановился у друзей. А у вас сегодня выходной?

– Ни в коем случае, – девушка отставляет сумочку на скамейку, убирая ее с колен, и устраивается поудобней. – У меня особенная работа.

– Могу предположить, что вы работаете в милиции? – высказываюсь.

– Не угадали. Кстати, вы даже и не пытались угадать, что видно по вашему лицу. Вам не всегда бывает интересно предположить и попасть в точку. Вы рассчитываете, что я сама скажу, но чуть позже?

Пожимаю плечами.

– Наверное, вы правы, – соглашаюсь. – Можно в вашем присутствии закурить?

Я бы не хотел, чтобы девушка сейчас ушла.

Мне кажется, она интересный человек, и не только как женщина.

– Можете дымить. На самом деле курение не так вредно, как об этом любят рассуждать. На разный организм табак и действует по-разному. Иногда гораздо вреднее и опаснее находиться рядом с химическим производством, которых у нас здесь полно. Или дышать выхлопами автомобилей. В современных городах к табачному дыму примешивается столько вредных веществ, что, по сути своей, курение уже не вредно для здоровья. В отдалении от городов и производственных мощностей люди курят до ста с лишним лет и нисколько от этого не страдают. Есть сорта табака, например, из которых делают махорку, так они наоборот – чистят легкие, как бы вам это не казалось странным. Ну а если вы будете хотя бы раз в год принимать барсучий жир, можете курить хоть вечность, и это нисколько не испортит вам ни сосуды, ни легкие…

– По меньшей мере странно слышать это от женщины, – удивляюсь я. – А вы сами курите?

– Нет. Хотя бывает иногда, когда хочется успокоиться. Но у меня нет постоянной потребности.

– Вы все-таки кое-что забыли, – напоминаю ей, потому что хочу услышать продолжение рассказа о работе.

– Забыла что?

У Ольги интересная мимика лица.

На нее приятно смотреть, когда она удивляется, смеется, задумывается или даже хмурится.

Не знаю, как она выглядит, когда плачет, но я бы не хотел видеть Ольгу огорченной.

– Забыли рассказать подробнее о вашей особенной работе, – напоминаю с изрядной долей настойчивости.

Мне действительно любопытно, чем же Ольга зарабатывает себе на жизнь.

– Ах, это… Я колдунья… – просто сообщает она. – Сейчас это называется «экстрасенс». То есть можно сказать и так, хотя многие сегодня считают себя магами, ведунами и так далее. Но многих в нашей профессии не бывает…

Действительно, как может быть много волшебников… Такого ответа я точно не ожидал.

Можно было бы предположить разное, но только не это.

– У вас есть своя метла? – шучу я, чтобы как-то скрыть смущение.

Оля проницательно смотрит мне в глаза.

– К чему эти архаичные атрибуты, если есть уже понятие левитации? Летающих на метле становится все меньше и меньше. Метла ведь не летает сама, просто у человека есть необходимость в такой момент что-то держать в руках. Ну а по большому счету метлу ведь придумали для ведьм неграмотные люди, потому что не могли объяснить другие, более сложные вещи.

Смотрю на Олю и не могу понять, шутит она или говорит серьезно. Колдуньи, метлы, это же бред!

Нормальный человек не может поверить в такую чушь, потому что еще никто не видел настоящего волшебства. Это сказки, и ничего больше! А люди, уверяющие вас, что они волшебники, обычно или психопаты, или… Жаль, если у Ольги на этом съехала крыша.

– Не волнуйся, Влад, я не сумасшедшая, – вдруг смеется Ольга. – Конечно же, я не умею летать сама по себе. Разве что самолетом. Но кое в чем я могла бы вас убедить. Только не сейчас. Вы ведь тоже отдыхаете, как и я, а значит, о работе можно на время забыть.

Мне стало несколько легче.

Все-таки приятно общаться с человеком, который не особо выбивается за рамки, установленные общественным мнением. На экстрасенсов и других шаманов мы уже смотрим снисходительно.

После чудаков, «заряжающих» водичку по телевизору, народ ничем не удивишь. Все было, все видели.

– Я действительно подумал о вас несколько неверно, – признаюсь Оле. – Есть же на самом деле люди, которые считают себя магами, и это полбеды, но они пытаются убедить в этом и остальных. Во все времена, когда общество переживало серьезные социальные потрясения, на той волне всплывали всякие волшебники с приставкой «псевдо», провидцы и так далее. Но вы, Оля, не похожи на них ни обличьем, ни характером.

– Действительно, это так, – продолжает улыбаться девушка. – Хотите, я скажу, чем вы болели в детстве. И не только в детстве… – вдруг предлагает она.

– Было бы интересно послушать, – смеюсь я, потому что знаю, что в определенном наборе детских болезней Ольга вряд ли сильно ошибется.

– У вас, Влад, прекрасное здоровье. Один только раз, в шесть лет, вы болели ангиной. У вас было два перелома: руки и ноги, но все закончилось удачно. Позже вы были ранены на войне, а потом уже было несколько ранений в мирной жизни. Впрочем, слово «мирная» для вас не совсем подходит…

Ольга замолчала и серьезно посмотрела на меня.

Можно подумать, она читала мое досье.

Черт! Как мне теперь воспринимать ее? Она сказала все точь-в-точь, как было. Никаких ошибок!

– У меня такое ощущение, что вы со мной заочно знакомы, – серьезно говорю я, пристально вглядываясь Ольге в лицо.

Но в глазах у девушки, полных синевы, сплошное спокойствие и умиротворение. Удивительные глаза! Хочется, чтобы они не лгали.

– Я ведь вас предупреждала, – улыбается Оля. – Если вы как-нибудь зайдете ко мне в офис, то увидите, сколько людей мне доверяют. Ко мне едут отовсюду, хотя я ни разу не занималась саморекламой, разве что только в таком вот разговоре, как с вами. Народная молва – лучшее средство, лучше любого рекламного ролика. Когда людям давят на их сознание каждые пятнадцать минут по телевизору и утверждают, что этот товар лучше всех, у многих в конце концов это вызывает отвращение. Я не хочу, чтобы обо мне думали, как о мошеннице, не умеющей ничего делать, кроме как обманывать. Ко мне приезжают только те, кто уже заранее поверил в меня, в то, что я им помогу. И я помогаю. Я хочу помогать людям, умею это делать и делаю каждый день. Вы мне верите?

– Вполне, – киваю. Оля щурится.

– Неужели? – фыркает она. – Вы ведь изначально были настроены не верить никому.

– Откуда вы это знаете? На самом деле это вы, Оля, все время сбиваете меня с толку и делаете все, чтобы я относился к вам с недоверием. Для чего?

– Извините, Влад. При желании вы можете узнать обо мне в городе все, что вас интересует. Ну не совсем все, конечно, но многое. И тем не менее я вся открыта. Мне уже предлагали люди из ФСБ помогать им, но я отказала. Сделала так, что они сами перестали ко мне ходить. Вы, Влад, явно из тех людей, для которых риск – постоянное и удобное состояние души. Не знаю, наверное, вы к этому привыкли и отвыкать не собираетесь. Я права?

Мне остается только согласиться с девушкой.

– Послушайте, Оля, если уж вы знаете мои мысли наперед, может, скажете, что я вам сейчас предложу?

Девушка смеется и отрицательно качает головой.

– Ни за что! – говорит она. – Говорите сами, вы ведь уже не маленький, чтобы за вас говорили взрослые!

– Если уж мне позволено выразить свои мысли самому, то я в таком случае хочу пригласить вас прогуляться, а потом зайти в кафе. Мне бы очень хочется продолжить наше знакомство, если вы не возражаете.

– Я не возражаю, потому что вы не думаете обо мне плохо, – соглашается Ольга. – У вас я не слышу грязных мыслей. Мне это приятно.

– Неужели вы все-таки умеете читать мысли? – не верю я.

Оля делает отрицательный жест рукой.

– Мысли читать очень сложно. Но есть что-то, что позволяет определять их направление. Не только ваших, конечно. Я не могу это объяснить словами. Как вы можете определить, спелый арбуз или нет, не вскрывая его? Как можно понять, чего хочет ваша любимая собака, которая не умеет говорить? Ну и остальное в том же духе. Возможно, эти сравнения не совсем удачны, но приблизительно верны. Кроме интуиции и знания психологии, у меня есть еще что-то, что я получила по наследству от своей мамы, а она от бабушки.