Михаил Нестеров - Вольные стрелки Страница 19

– Сделаю, – с заговорщицким видом пообещал бармен и провел салфеткой по зеркальной поверхности стойки, словно собирался насыпать по всей длине пару кокаиновых дорожек.

Глава 18. Паранойя

Наутро Цыплакову было так паршиво, будто он прокатился носом по кайфовым рельсам. Павел приставил к голове два пальца и произвел выстрел. Минутой спустя эти же два пальца он засунул глубоко в горло, и его стошнило.

Через полтора часа он переступил порог офиса. Костя-Хан и Ипатьева прятали глаза. И руку ему пожали с таким видом, будто провели ночь втроем, но один из них этого не помнил.

Едва Цыплаков устроился за своим столом и открыл бутылку ледяной, из холодильника минералки, к нему подошла Ипатьева.

– А-а, – протянул он. – Это ты. Все время забываю твое имя. Шелковая Бумага или Лакмусовая Моль?

Ипатьева во второй раз протянула ему руку:

– Ты извини, босс, за вчерашнее. Ну, утолила жажду, с кем не бывает? С другой стороны, я наполовину отпускница. Больше не буду.

«Мотай на ус, Паша. Не я буду отслеживать каждый твой шаг, но я буду знать о нем. Доказательства получишь при следующей встрече».

Со своего места Цыплакову была видна большая часть рабочих мест. Он глянул влево, вправо, заострил внимание на Михаиле Воскерчяне. Он не часто заходил в офис, в основном коротал время на ресепшене, глядя то на экран телевизора, то на мониторы следящей аппаратуры. В офисе рядом с центральной дверью находился ничейный стол. У сотрудников конторы вошло в привычку выпить за ним кофе, просто посидеть, потянувшись, в общем, на пять-десять минут сменить шило на мыло. Воскерчян устроился за столом и перелистывал «МК».

...Михаил Воскерчян. Почему в первую очередь на него Цыплаков обратил внимание? Не потому ли, что он изменил своим привычкам, явился в офис, занял ничейный столик и, отвлекая внимание шуршанием газеты, прислушивался и приглядывался к офицерам, а может, и к Цыплакову лично?

Такая мелкая сошка, как личный водитель Михаила Гриневского, могла сгодиться Разлогову в качестве предохранителя. Отсюда следовало, что генерал загадывал далеко и обзавелся своими человеком в конторе Харламова. Даже сам этот факт заставил Цыплакова сильно призадуматься над «концепцией собственной безопасности». А также и над словами Светланы Ипатьевой:«Не продавай душу. Иначе будешь единственным продажным в нашей лавочке».

Как в воду глядела.

Но почему именно в такой форме высказалась Шелковая Моль?

Моль. Двойной агент с двойной кличкой. Больше всего сегодня Цыплакову хотелось, чтобы настоящей молью, чужаком среди своих оказался Костя-Хан. Хотя бы за то, что лапал Светку.

Цыплаков отыскал Багдасарова глазами. Минералка дернулась у него в горле, когда Хан перехватил его взгляд...

Цыплаков так увлекся, что не заметил жестикуляций Грина. Тот, подняв жалюзи, буквально призывал его откликнуться. Цыплаков выставил открытую ладонь: «Иду». Жалюзи тут же закрылись. И сравнил Гриневского с моллюском, вынашивающим свою жемчужину. Где она находилась и какого размера была, ему не дали представить позывы многострадального желудка. Он даже замешкался – то ли идти к шефу, то ли прямиком направиться в сортир. Мысли о горячем кофе подтолкнули к кабинету шефа. Тот пил настоящий молотый кофе.

В конце рабочего дня Цыплаков получил сообщение от Глумова: «У шефа в 19.30». Он явился в управление минута в минуту. И не с пустыми руками – лично передал генералу пару листов бумаги со словами: «Аналитический отчет. Как вы и просили». Разлогов углубился в изучение материала. И в определенный момент (прошло минут пять или шесть) ему показалось, что Разлогов сравнивал два документа, отыскивал не пресловутые десять отличий, а хотя бы одно. Он наблюдал на бумаге необычное явление. Генералу недоставало разве что лупы исосредоточенного беспокойствакиношного Мюллера, сравнивающего отпечатки пальцев с чемодана радистки и трубки связи с бункером Бормана, чтобы полностью соответствовать этому монументальному образу...

Наконец Разлогов убрал оба листка бумаги в одну папку и бросил ее в ящик стола. С небольшой задержкой закрыл его на ключ, ключ положил в карман брюк.

– Хочешь узнать мое мнение о твоем аналитическом отчете?

– Его место в сортире?

– За исключением предупреждения о том, что в моем доме собираются поставить «жучки», он носит общий характер, – пояснил Разлогов. – Это не совсем то, на что я рассчитывал. Девяносто процентов твоего отчета носят открытый характер. Интересно, как бы ты посмотрел на Харламова, чья политическая карьера вновь набирает обороты. Он имеет вес в кругах, невидимых обывателю. Он никогда не был видной фигурой, и в этом плане я согласен с тобой. Он был скрытой пешкой, способной добраться до конца доски и повернуть потерянную было партию. Почему Харламов создал СКВР – вопрос не такой уж интересный. Почему он вывел эту единицу из состава военной разведки – вот что более важно. Ты отвечаешь, Харламов был «волком-одиночкой», и тратить время на организацию новой команды такого типа не в его стиле. Неважно, что он там считал – главное, работа комитета его устраивала.

Разлогов вернулся к созданию СКВР, к ее истокам. Фактически он пересказывал выкладки Цыплакова, изложенные на бумаге.

– В ГРУ функционирует засекреченная группа по предотвращению преступлений среди военнослужащих. Приоритеты: растраты в финансовой сфере, коррупция. Дальше СКВР приобрел статус подведомственного федерального агентства Минобороны. Формально он находился в ведении Минобороны, однако фактически был выведен из его подчинения в короткий период смены высшего руководства. Таким образом, министр обороны, сдавший полномочия своему преемнику, сумел сохранить агентство уже в своей новой должности первого вице-премьера.

Еще одна пауза.

– Харламов, озабоченный собственной безопасностью, сам того не подозревая, создал в своей броне брешь. Вы, «люди-Х», являетесь его слабым местом. И подтверждение тому – наша с тобой встреча. Но вас осталось всего-то шестнадцать человек. Через год от вас останется только одна буква – «ха», а не Икс. Вы вступили в период полураспада. Раньше вы помогали «физгруппе» Харламова в охране его жены, а сейчас этой функции в списке ваших задач не значится. Или я не прав?

– Нет, все так.

Разлогов напоследок вернулся к главной теме разговора.

– Что касается Гриневского, он докладывает непосредственно Харламову, первому лицу. А ты...

– Я докладываю второму, Гриневскому, и принимаю отчеты от остальных сотрудников отдела.

– В вашей группе есть агенты, работающие независимо друг от друга?

– Нет. Поэтому нет и такой должности, как главный специалист, работа которого – просматривать отчеты независимых агентов.

– Но исключения все же есть.

– Да. Это специалисты ГРУ, которых мы время от времени привлекали к работе. Однако за проделанную работу отчитывались не они, а старший «темповой» – то есть временной группы из нашего отдела. «Темповыми» по установке «жучков» в вашем доме были два человека...

– Багдасаров и Ипатьева, – закончил генерал. – Я читал об этом в твоем отчете.

– Товарищ генерал...

– Слушаю.

– Я вижу, у вас газета на столе. В заголовке – ваша фамилия. Вы дали интервью?

– А почему это тебя удивляет? Возьми почитай, если интересно.

«...Разлогов: – Москва. 7 мая. Канун Дня Победы. Верховный суд России смягчил с четырех до трех лет лишения свободы наказание россиянину, осужденному за финансирование чеченской террористической бандгруппы. А ранее Мосгорсуд признал его виновным по статье «содействие террористической деятельности» и приговорил его к четырем годам в колонии общего режима. По версии следствия, основной задачей террористической группы, которая являлась структурным подразделением террористической организации «Высший военный Маджлисуль Шура объединенных сил моджахедов Кавказа», была борьба за независимость Чеченской республики Ичкерия, а также совершение терактов в отношении представителей власти и мирных граждан.

Корреспондент: – Кто еще, по вашему мнению, причастен к финансированию террористов на Северном Кавказе?

Разлогов: – Из «наших» – Березовский, Вейсберг, оба сейчас финансируют боевиков. Но не потому, что любят друг дружку, а потому, что вместе люто ненавидят Россию. Смотрели фильм «План «Кавказ»?

Корреспондент: – Это фильм журналиста Антона Верницкого с Первого канала.

Разлогов: – Именно. В нем рассказывается, что иностранные спецслужбы в 90-е годы пытались отделить Чечню от России. В заговоре участвовали Франция – она печатала паспорта для мятежной республики, Германия – немцы придумали новую валюту; ну, а руководили всем этим Штаты.