Ташкентское затмение - Александр Александрович Тамоников Страница 19

И все же он чуть не пропустил. Увидел вывеску скорее на подсознательном уровне, отметил на подкорочке и пошел дальше, и только когда мозг начал полученную информацию обрабатывать, спохватился. «Елки-моталки, да это же мой объект! – он резко остановился, развернулся и пошел в обратном направлении. – Все, пора с размышлениями завязывать. Все равно ничего не изменить. Ворчи не ворчи, ругайся не ругайся, результат один. Только нервы себе вымотаешь. А работу менять? Нет, это мы уже проходили. Не смогу я без своей команды, без адреналина и чувства ответственности. Слишком глубоко все это мне в кожу въелось, так глубоко, что уже не выветрить, не вывести».

С таким настроем он и вошел в столовую, которая начиналась с небольшой гардеробной в виде двух неглубоких арок с «рогатыми» напольными вешалками для верхней одежды. Гардеробная пустовала, несмотря на то, что в общем зале народ кучковался, а март не располагал к прогулкам налегке. Куртки и плащи москвичи, а вместе с ними гости столицы предпочитали забирать с собой в зал, так как вешалки при входе надежными посетителям не казались. Мало ли какой народ по Москве шастает, в общепите столуется? Так повесишь куртку на крючок, пообедаешь сытными пельменями со сметанкой и горчичкой, а потом выйдешь в гардероб, а там вместо куртки – пустота. Кричи не кричи, а вора ловить поздно. Выход один – шагать раздетым в ЦУМ за новой курткой.

В управление майор Богданов пришел в «гражданке», в куртке типа «ветровка», которую привык носить в это время года, надевая поверх теплого свитера с высоким воротом-трубой. Куртке этой, как говаривала богдановская тетка, сто лет в ближайший понедельник, но на вид она почти как новая. И удобная очень: не промокает, не мнется и карманов много. Подумав, Богданов решил не рисковать и последовать примеру остальных посетителей. Снял куртку, перекинул через локоть и пошел к столу администратора.

В отличие от дорогих ресторанов, в общепитовских столовых администраторы почти всегда отсутствовали, так как необходимости в них не было. Пришел человек, взял со стойки самообслуживания приглянувшиеся блюда, составил на поднос, оплатил на кассе и пошел сам стол выбирать. Здесь уж как повезет: либо тот, который понравился, это если народу немного, либо тот, который пустой. Ну а нет пустых, так твои трудности, хоть на коленке ешь, никого не волнует.

Но в этой столовой администратор был, ввиду наличия отдельных кабинетов. К нему и направился майор. Пробираться пришлось через густо наставленные столы, так как стол администратора по чьей-то странной прихоти поставили к дальней от входа стене. Возможно, потому, что коридор, который вел к индивидуальным кабинетам, находился еще дальше, почти в самом дальнем углу, выделяясь на фоне стены малозаметным темным пятном.

– Доброе утро, чем я могу вам помочь? – При виде Богданова рот администратора расплылся в широкой улыбке.

– Скажите, инженеры из Казахстана уже прибыли?

– Инженеры? – Администратор тут же потерял к Богданову интерес. – По коридору до конца. Последняя дверь налево.

Администратор сел на место и уткнулся носом в иллюстрированный журнал, явно не советского производства. Богданов благодарить не стал, чуть заметно кивнул и пошел вперед по коридору. У крайней двери остановился. «Что ж, майор, иди выполняй свою работу», – сам себе приказал он и открыл дверь кабинета. Там вокруг прямоугольного стола сидели трое: капитан Дубко, лейтенант Дорохин и сержант Казанец. Все в штатском и с выражением легкого недоумения на лице.

– Здорово, парни! – поздоровался Богданов.

– Здравия желаем, това… – раздалось в ответ.

– Рад тебя видеть, Колян. А Юрок-то как… – Богданов перебил дружный хор, быстро закрыл за собой дверь и только после этого заговорил открыто: – Какое вам «здравия желаем» между людьми интеллектуальных профессий?

– Да мы вообще не поняли, что за нововведения, – за всех начал Дубко. – Ни с того ни с сего звонок от секретаря полковника: срочно явиться. Нет, явиться – это понятно и привычно, но куда… С чего это управление нас по ресторанам водить решило?

– И такое бывает, Саша, – Богданов невольно улыбнулся. – Расщедрились управленцы, пилюлю подсластить решили.

– Как бы не так, расщедрились. Администратор сказал, что все, кроме помещения, за наш счет. Вот и сидим тут полтора часа, над одним стаканом чая губы выжимаем, – лейтенант Казанец красноречиво указал на скромную тарелку с сухим печеньем и три стакана чая, расставленные на столе.

– Да погоди ты со своим угощением, – оборвал его Дубко и перевел взгляд на Богданова: – Что за пилюля, командир?

– А ты как думаешь? Задание новое.

– И что в нем такого необычного, что даже сбор на базе произвести нельзя? Или просто дело срочное, нет времени в Подмосковье ехать?

– Оба раза угадал, Саша. – Богданов опустился на свободный стул. – Черт, даже не знаю, с чего начать, парни.

– Давай по классике – с начала, – предложил Дубко.

– Лучше с конца, так хоть сразу понятно будет, что нас ждет, – возразил сержант Казанец. Из всей группы он был самым молодым и самым нетерпеливым.

– Раз мнения разделились, начну не с начала, не с конца, а с середины и буду идти в обе стороны по мере необходимости. Через час нас ждет машина у проходной управления. Повезет сразу в аэропорт. Надеюсь, вещи с собой все взяли?

– Так точно.

– Взяли.

– Куда без них.

– Летим в Чимкент. Там нас встретят, отвезут на квартиру.

– В Казахстан? Что с ними-то не так? Или церэушники так далеко сумели забраться? – увидев выражение лица Богданова, Дубко осекся. – Неужели я прав?

– Ты, Саша, не то что с середины, ты сразу внутрь влез, – Богданов рассмеялся, но Дубко, знавший командира не первый год, понял, что шутливый тон дается командиру с трудом.

– Ладно, пошутили и будет, – Дубко перешел на деловой лад. – Итак, мы летим в Чимкент, что дальше?

– Вот, разбирайте пакеты, – Богданов достал подготовленные управлением легенды. – Сам еще не видел, так что знакомимся вместе и быстро.

Бойцы отряда «Дон» разобрали пакеты с бумагами и документами.

– О! Я остаюсь русским. И даже фамилия почти не меняется, – Казанец помахал открытым паспортом. – Казанцев Вячеслав Федорович, тридцать один год, коренной москвич, работаю на заводе электроприборов, инженер-механик. В Чимкент еду на отдых, двадцать один день санаторно-курортного лечения в санатории «Аксу-Жабаглы». Астма у меня, товарищи, вот что я должен вам сказать.

– У меня почти слово в слово, –