Сергей Самаров - Ликвидация Докхантера Страница 2

– Воспользоваться ситуацией, – без нотки сомнения сказал Лесничий.

– Грех, Сергей Ильич, не пользоваться такой ситуацией, согласен. Но как ею воспользоваться? Есть мысли?

– Конечно. Необходимо разместить на серверах ГРУ ложную информацию о нас и затянуть их в игру по нашим правилам. Они сами это придумали – сетецентрические войны, вот пусть и получают. Я так полагаю, что сетецентрические войны не ограничиваются только компьютерным управлением боевыми действиями, но включают в себя и сбор с помощью компьютеров разведданных. Значит, следует помочь «матрасникам» в этом. Дать им данные, которые требуются нам. Мы же наверняка хотим им что-то сообщить…

– В принципе, правильно мыслишь, Сергей Ильич. Сейчас весь аналитический отдел нашего управления занят тем, что подбирает такую информацию. И все будет с внутренней кодировкой. ЧВК официально нигде упоминаться не будет, будет присутствовать только слово «волкодавы», и ни одной фамилии. А мы попробуем определить, кто конкретно станет против нас работать. И постараемся затащить их в такое место, откуда они не выберутся. Правда, есть у ФСБ еще одна зацепка… Но ее спецы ФСБ сами почему-то раскручивать не хотят и ненастойчиво передают нам. Из данных Службы внешней разведки известно, что первым пунктом в плане действий против нашего ЧВК стоит устранение меня от руководства. Не знаю уж, чем я таким не угодил «матрасникам». Может быть, просто моя фамилия им известна, а другие фамилии они не знают, иначе всех бы внесли в список… Может быть, знают, что я разрабатывал операцию по захвату Соломона. Потом разберемся… Короче говоря, в ФСБ предполагают, что выстрел из автомобиля «Бентли» – возможный шаг на этом пути. Хорошо бы это как-то аккуратно выяснить. ФСБ, повторяю, самостоятельно за это почему-то не берется. О причине их нежелания у меня есть мысли, но это не так и важно.

– А что за тип стрелял? – мрачно спросил Иващенко.

– Некий Аркадий Яковлевич Филлимон. Человек, как ни странно, далекий от всякой политики и силовых структур. Просто финансовый деятель из шоу-бизнеса. То ли эстрадный продюсер, то ли импресарио, то ли еще кто-то такой же, из пройдох, которые везде пролезут. Кажется, первое – продюсер и финансист. Мафиозный, кстати, человек из «артистической тусовки». Есть за ним несколько темных дел. Подозревали даже в организации убийства артиста, которому он много задолжал. В организации убийства. Заказ… Работал, очевидно, через уголовников, которые его «крышуют». Но доказать ничего не смогли. Суд присяжных доводы следствия не принял. В финансовых делах этот продюсер не чист, много обещает, но не исполняет, даже если был подписан официальный договор. Кстати, мне только что пришла в голову мысль: он вполне имел возможность просто кого-то нанять для этого выстрела в мою собаку, но почему-то стрелял сам. Это тоже вопрос, на который в ФСБ не находят ответа.

– Что уж проще… – проворчал Иващенко. – Сходить к нему и спросить. Я сразу по возвращении вызывался сходить. Правда, я тогда не знал, что спрашивать. Просто, думал, пообещать человеку, на всякий случай, повторное сотрясение мозга. Короче, могу и сейчас навестить его. Он все еще в больнице?

– Да. Не слишком торопливо, но идет на поправку. Сильно переживает от поврежденной «фотокарточки». Уже наводит справки, как мне сказали, относительно пластической операции и собирается затребовать с меня оплату. Поговорить с ним было бы недурно, но у дверей его палаты постоянно дежурят два охранника, которых неизвестно кто для Филлимона нанял. Нам неизвестно. Ему, видимо, известно. Суровые ребята, несговорчивые, бывшие офицеры ОМОНа в каждой смене. Он охрану не нанимал, но ему наняли. Это уже говорит о том, что он действовал не по своей инициативе.

– Он не нанимал… – согласно сказал компьютерщик Суматоха, уже снявший беруши с головы и слышавший последние фразы разговора. – И еще он никогда догхантером не был, хотя они попытались нанять ему адвоката. Даже деньги для этого через Интернет собирали. Но от услуг иностранного адвоката он отказался после первой встречи с ним. У него есть свой собственный адвокат, вместе они с иностранцем и беседовали. Возможно, собственный адвокат и отсоветовал привлекать иностранца. Профессиональная ревность и нежелание делиться гонораром.

– Охранная фирма, которая предоставила охранников, ссылаясь на закон, не раскрывает коммерческую тайну, – подсказал полковник Самохвалов, до этого молча сидящий в стороне. – Не сообщают, кто их нанял, мол, только по запросу суда.

– Суматоха, ты, я понимаю, что-то об охране нашел? – снова заговорил Селиверстов.

– Это без проблем. Сервер охранной фирмы полагается только на стандартный «антивирусник», который от взлома защитить не в состоянии. Специальной комплексной защиты у них нет, так что вошел без проблем. Платеж в охранную фирму поступил из-за границы. От какого-то благотворительного фонда имени кого-то там, не известного нам. Под таким названием можно любой фонд организовать. Впрочем, есть что-то в самом этом имени…

– Фонд имени кого? – переспросил Самохвалов.

– Фонд имени доктора Хантера.

– Докхантер и догхантер… – сразу уловил связь полковник. – Это даже интересно… В американской традиции звать доктора «доком».

– Докхантер… Поищи на него данные, Егор Петрович… – попросил Селиверстов. – А я на этой неделе, видимо, буду оформлять выход на пенсию.

Суматоха снова нацепил на уши беруши.

– Нас хотите на растерзание ЦРУ оставить, товарищ полковник? – упрекнул Иващенко. – «Матрасники» только того и добиваются.

– Все в точности до наоборот. Хочу выйти в отставку и полностью посвятить себя «Волкодаву» и «волкодавам». Командование так рекомендует. А к мнению командования я, как человек, всю свою сознательную жизнь армейский, привык прислушиваться.

– Меня в официальные заместители возьми, Георгий Игоревич, – полушутя попросил Самохвалов. – Мне уже высказывали такое предложение. Тоже – отставка, и в заместители…

– Я в курсе, – сухо ответил Селиверстов. – С моей стороны возражений не будет. Как решит командование, сразу и оформим.

Внутренний телефон заставил Селиверстова встать и подойти к столу.

– Да. Я. Я жду его. Пропустите. – Положив трубку, он сообщил всем: – Генерал Трофимов приехал. Что он нам расскажет?

Пока ждали генерала, Суматоха снова снял беруши и сказал:

– Нашел кое-что. Я в аглицком не шибко силен. Переведет кто-нибудь или хватит машинного перевода?

– Давай для начала машинный, – кивнул Самохвалов. – В предельно сокращенном варианте. Только тезисы. Будет необходимость – отдадим профессиональному переводчику.

Суматоха начал пересказывать перевод:

– Суть такая. Полковник ЦРУ Метью Хантер, доктор психологии, ставил психологические опыты над заключенными в тюрьме Гуантанамо. В результате шестеро из десяти заключенных, пациентов доктора, сошли с ума. Против дока Хантера правозащитники пытались завести уголовное дело. Но правозащитников там уважают еще меньше, чем у нас, – дело было прикрыто властями. Однако деятельностью полковника заинтересовалась более мощная правозащитная организация «Узники Совести», с которой властям просто так справиться сложно. Собрали материалы о полковнике за несколько лет. Согласно их данным, большая часть научных работ Хантера носила секретный характер, и материалы оказались недоступными для исследования. Единственное, что смогли правозащитники выложить на обозрение, это то, что доктор Метью Хантер двенадцать лет провел на Гаити, изучая магию вуду[4], и начал впоследствии применять ее в своих психологических опытах. Даже написал научную монографию на эту тему. Но монография тоже носит секретный характер и недоступна для ознакомления. Известно только то, что множество подопытных Хантера закончили свою жизнь вскоре после окончания работы с ним в психиатрических клиниках. Основной контингент «подопытных кроликов» – заключенные американских тюрем. Что за методы применяет Метью Хантер, правозащитники точно узнать не смогли, хотя есть предположения, что он работает в коллективе, который испытывает психотронное оружие, дающее такой же эффект, как магия вуду. Своеобразное влияние на мозг, пытаются создавать характерные для вуду зомби. Потом в психиатрическую лечебницу с разными и непохожими диагнозами попали трое из тех, что собирали материалы на Хантера и публично выступали с разоблачениями мистера «поклонника вуду».

– Ну что же, у нас психика крепкая, – усмехнулся Иващенко. – И против вуду инструмент тоже найдем…

– Ну, если вы уже все готовы с полковником Хантером потягаться, – сказал, без стука открыв дверь, генерал Трофимов, – я догадываюсь, что ехал сюда, вероятно, напрасно, потому что именно о полковнике Хантере я и желал вам сообщить. Это было главное мое сообщение. А знаю я о нем, думаю, немногим больше вашего. Может быть, даже меньше. Просветите?