Альберт Байкалов - Уничтожить взрывом Страница 2

– Скорее наоборот, – пробасил тот и, окинув взглядом окрестности, ткнул пальцем в сторону здания аэропорта, размытого и колыхающегося в мареве горячего воздуха:

– Вон, Губа на машине едет!

– Почему едет? – начав не спеша спуск, проворчал Олег Юрьевич. – Он уже у трапа стоять должен.

– Меры безопасности новые. Пока самолет не покинет экипаж, машину к нему не выпускают, – виновато развел руками начальник охраны, следя, как размытое черное пятно на бетонке по мере приближения приобретает формы лимузина.

Он всучил стоящему у трапа турецкому таможеннику паспорт. Не глядя на фотографию, тот открыл нужную страницу, шлепнул печать и вернул его обратно.

– А чего эти обезьяны в этот раз снаружи нас встречают? – немного отойдя от трапа, Кивинов с интересом посмотрел на Степана.

В ответ на это тот лишь пожал своими могучими плечами и, вынув носовой платок, вытер пот со лба.

Кивинов Олег Юрьевич, высокий, крупный мужчина, со слегка одутловатым лицом, маленькими черными глазками и крупным, широким носом, больше напоминал комедийного артиста, нежели депутата Государственной думы. Прозванный за глаза Киви, он особо ничем не выделялся в кулуарах думских коридоров от своих собратьев, в свое время наобещав своим избирателям, в одном из округов за Полярным кругом, золотые горы и выкинув их из головы после получения мандата.

Наверняка и избиратели, большинство из которых представляли малые народы, ответили взаимностью, забыв, за кого отдали свои голоса, связывая предвыборную кампанию с обилием дармовой водки и долго качающейся, словно палуба огромного корабля, тундрой.

Депутатский портфель на первом этапе политической карьеры Олегу Юрьевичу был необходим, как спасательный круг тонущему в океане человеку. Ему нужна была депутатская неприкосновенность.

Его стремительный взлет к богатству и власти был типичен для подавляющего большинства современных миллионеров, умудрившихся не сесть в тюрьму, пережить отстрелы девяностых и научившихся переносить осуждающие взгляды представителей старшего поколения.

Хорошо вникнув в неразбериху сначала советского, а потом и российского законодательства, директор небольшого строительного кооператива за каких-то десять лет превратился в преуспевающего бизнесмена. Начав с перепродажи небольших партий строительного материала, в конечном итоге приобрел один из морских портов за стоимость, равную двум автомобильным покрышкам. Все бы ничего, но постепенно государство стало проявлять все большую активность. С недвусмысленными вопросами, пока еще к помощникам директора корпорации «Титан», стали обращаться представители налоговой полиции и прокуратуры. Но это были еще цветочки и вполне закономерное желание менее благополучной категории людей поживиться за счет более богатых представителей новой русской прослойки. Когда подул ветер со стороны Счетной палаты, океан, относительно спокойный, неожиданно заволновался, предвещая шторм. Прижатый тяжелыми мыслями о своей трагической судьбе и будущем «Титана», который в любую минуту грозил стать «Титаником», Киви быстренько озадачил своих помощников, а те, в свою очередь, оперативно состряпали ему предвыборную программу. На выборах главную роль играют деньги. У кого они есть, у того и власть. Пришлось стать сочувствующим КПРФ, перечислив на счета этой организации крупную сумму «зеленых».

Однако, постепенно втягиваясь в закулисные интриги, Олег Юрьевич стал осознавать, что не получится у него, как он думал раньше, ограничиться протиранием штанов и периодическим нажатием на одну из кнопок электронного голосования.

Олигархи, криминалитет, иностранные компании и правительства считали Думу своим противовесом российскому президенту. Незаметно для себя Олег Юрьевич оказался в группе подобных ему политиков, представляющих интересы капитала. Все чаще приходилось показываться перед публикой и выступать в защиту «незаслуженно» подвергшихся гонениям олигархов, ставить под сомнение президентские инициативы, лоббировать прохождение невыгодных для России законопроектов.

Он и ему подобные видели в своей стране лишь дойную корову и занимались поиском оптимальных способов, как и чем ее лучше доить.

Постепенно большая часть капиталов Кивинова перекочевала на заграничные счета. Год назад он стал собственником французской парфюмерной фабрики. Но на временно ставшем безоблачном небе благополучия вновь появились тучи. Президент предпринимал все новые и новые попытки навести в стране порядок и не на шутку напугал этим не только российских промышленников, но и транснациональные компании, долгое время тянувшие из России дармовое сырье. Заигрывая с ним, иностранцы напрямую требовали от «пятой колонны» решительных мер.

Для обсуждения этих проблем было решено организовать встречу, подальше от глаз российских спецслужб, с наиболее решительными противниками президентских инициатив и рассмотреть вопрос о его пребывании у власти.

Технические стороны встречи взял на себя опальный олигарх Бабичев Павел Борисович. Этот человек накануне прилетел в Турцию и ждал прибытия Кивинова в небольшом портовом городе Мерсин, расположенном в ста двадцати километрах западнее от Адена, где приземлился самолет Олега Юрьевича.

Из затормозившего «Линкольна» вышел Троегубов, услужливо указывая на открытые двери.

Нырнув в салон лимузина, наполненный прохладным воздухом работающих кондиционеров, Киви сразу расслабил галстук и расстегнул верхние пуговицы рубашки.

– Ну и жарища! – Он показал Троегубову взглядом на небольшой, встроенный между сиденьями бар: – Достань чего-нибудь безалкогольного.

Лимузин плавно тронулся и, развернувшись, устремился к выезду с территории аэропорта.

– Как у нас дела? – отпив минеральной воды из запотевшего бокала, услужливо поданного Троегубовым, Олег Юрьевич вопросительно уставился на своего помощника.

– Нормально, – беря обратно из рук босса стакан, пожал тот плечами. – Сегодня с утра проверили номер.

– И как?

– Прослушек нет. – Не зная, как поступить с остатками недопитой минералки, помощник принялся устанавливать бокал в подстаканник, прикрепленный к дверце небольшого холодильника. – Гостиница не очень комфортна, но все необходимое есть.

– Ничего страшного, – отмахнулся Кивинов. – Во времена коммунистов в клоповниках приходилось жить, так неужели турки меня чем-то могут удивить?

Троегубов Михаил Игнатьевич был правой рукой Кивинова. Числился он помощником депутата, одновременно курируя часть капитала, находящегося за границей. Олег Юрьевич иногда называл его «закордонным экономом». Судьба свела этого человека с Кивиновым два года назад. Именно этот рыжеволосый, крупного телосложения мужчина первым предупредил Олега Юрьевича о надвигающейся угрозе его бизнесу. Тогда еще молодой пенсионер, оказавшийся ввиду организационно-штатных мероприятий за бортом всемогущего ФСБ, дал понять директору корпорации «Титан», что имеет неопровержимые доказательства повышенного интереса к его делам со стороны спецслужб. Все последующие инициативы спасения Кивинова исходили большей частью от него, включая депутатское кресло.

– Сделаем небольшой крюк через город, – наконец избавившись от стакана, Троегубов поднял взгляд на босса. – Там к нам пристроится машина охраны.

Олег Юрьевич пропустил слова помощника мимо ушей. В Турции он был впервые, отдавая предпочтение европейским городам, и сейчас с интересом смотрел в окно на проносившиеся мимо пейзажи пригородов Адена.

На относительно высоких холмах, за которыми виднелись горы, роились одно-двухэтажные строения с небольшими окнами. Между постройками зеленели невысокие, с замысловато кривыми стволами деревья. Местами ввысь устремились кипарисы. Они чем-то напоминали такие же высокие башни мечетей, увенчанные сверху куполом с традиционным мусульманским полумесяцем. На фоне серых, одноликих жилых построек мечети выделялись не только высотой, но и синими, и зелеными орнаментами. В узких улицах, поднимающихся вверх от автострады, по которой ехал «Линкольн», то и дело можно было увидеть небольшое стадо баранов или коз. Людей почти не было видно. Несколько женщин в белых платках, закрывающих лоб и подбородок, стояли на автобусной остановке. Олега Юрьевича поразили видневшиеся из-под длинных платьев шаровары.

– Во дают! – Он мотнул головой. – В такую жару штаны, а сверху еще и платье!

– Традиция, – ответил помощник.

Однако по мере приближения к центру города становилось многолюднее, а женщины в национальной одежде и вовсе исчезли, уступив место турчанкам, одетым по европейской моде.

Двух-трехэтажные дома с черепичными крышами чередовались с современными постройками, ничем не отличающимися от домов Берлина или Парижа. Разница была лишь в том, что здесь нельзя было увидеть высотных зданий. Вдоль тротуаров росли причудливые деревья. Особенно красиво смотрелись на фоне стекла и бетона пальмы. Выехав за город, они оказались на шоссе, с двух сторон к которому подступали горы, покрытые кустарником и небольшими буковыми рощами.