Скотт Мариани - Последнее пророчество Страница 2

Бен Хоуп так долго стоял перед окном в темной комнате, что лед в стакане с виски успел растаять. Солнце тонуло в Атлантике, небо прочертили золотистые и алые полосы, с запада надвигались тучи.

Он смотрел на волны, бьющиеся о камни, рассыпающиеся в пыль. Лицо оставалось бесстрастным, но мысли уносились в прошлое и воскрешали образы, отдающиеся такой болью, заглушить которую не могло даже виски. Он думал о своей жизни. О том, что делал и в чем раскаивался теперь. О том, чего не мог больше сделать и о чем сожалел еще больше. О будущем, заполнить которое было нечем. О долгих днях одиночества, перетекающих в долгие ночи одиночества.

«Наверное, все было бы не так».

За спиной у него, на низком столике, стояла бутылка виски. Отличного солодового скотча десятилетней выдержки. Еще в полдень она была полна, теперь осталось на два пальца.

Возле бутылки лежала Библия. Старая, в потертом кожаном переплете. Книга, которую он хорошо знал.

Рядом с книгой — пистолет. Девятимиллиметровый браунинг, не новый, но чистый и смазанный, с тринадцатью патронами в обойме и одним в стволе. Пистолет лежал давно, несколько часов, со взведенным курком, готовый к употреблению и только ждущий его решения.

«Все, что нужно, — одна пуля».

В глубине погрузившейся в тень комнаты зазвонил телефон. Бен не обернулся. Через какое-то время телефон умолк.

Шло время. Солнце полностью погрузилось в море. Ночь ползла по небу, темнели волны, и он видел в окне только собственное отражение.

Снова зазвонил телефон.

И он снова не шевельнулся. Через полминуты звонки прекратились, и единственным звуком в комнате остался далекий рокот Атлантики.

Бен отвернулся от окна и подошел к столику. Поставил стакан, взял пистолет. Взвесил на ладони, ощущая тяжесть стали. Ствол тускло блеснул в лунном свете. Он опустил собачку предохранителя. Медленно повернул пистолет дулом к себе, положил палец на спусковой крючок. Поднес ближе. Ствол коснулся лба холодным поцелуем. Бен закрыл глаза. Перед глазами встало ее лицо, улыбающееся, полное жизни и любви, прекрасное и счастливое.

«Мне так тебя не хватает».

Он вздохнул.

«Нет, не сегодня. Сегодня не тот день».

Бен опустил пистолет и постоял еще немного, держа браунинг в повисшей руке. Потом снова поставил оружие на предохранитель, положил на стол и вышел из комнаты.

3

Прохладный ветер ерошил волосы, а «сузуки бергман» уносил ее все дальше и дальше по извилистой сельской дороге. В какой-то момент вспыхнувшие позади мощные фары ударили в спину. Это еще что? Наверное, кто-то из задержавшихся гостей.

Странно. Ставни она закрыла, дверь заперла, а машин, выезжая, не заметила.

Зои чуть добавила газу. Деревья по обе стороны дороги побежали быстрее. Ветер трепал волосы и цеплялся за одежду. Огни в зеркале отстали.

Она улыбнулась. Хорошо, что Никос перевез все ее вещи к себе. Тащить еще и «сузуки» было бы уже слишком, так что скутер оставили, и вот теперь она могла в последний раз промчаться по острову перед возвращением домой, в Оксфорд. Зверь с двигателем объемом 400 кубических сантиметров пугал ее своей скоростью, но именно это она и любила — риск и пульс адреналина в крови. Зои крутанула рукоять газа и ухмыльнулась.

Фары снова появились в зеркале, на мгновение ослепив ее. На этот раз преследователь подобрался еще ближе. Она немного сбросила скорость и приняла вправо, к обочине, пропуская автомобиль.

Вот только он не стал проезжать. Сбавил и пристроился в хвосте. Зои помахала — проезжай. Никакой реакции — он просто тащился за ней. Рев его двигателя заглушил стрекот скутера.

Ладно, придурок, хочешь погонять? Что ж, ее это устраивало. Зои снова добавила газу и понеслась по узкой дороге, лихо проходя повороты, бросая скутер то в одну, то в другую сторону. Автомобиль не отставал. Она поддала еще, увеличивая дистанцию, но оторвалась ненадолго. Преследователь снова вынырнул из темноты, причем так близко, что на мгновение ей стало страшно.

Сердце колотилось, и идея ночных гонок по пустынной дороге больше не казалась такой уж привлекательной.

Впереди мелькнул съезд. Зои помнила, куда он вел. Пару раз она прогуливалась в этих местах. В конце его были ворота, которые, похоже, никогда не открывались, но за воротами и каменной стеной имелся узкий проход, рассчитанный, вероятно, на велосипедиста.

«Сузуки» запрыгал по проселку. Влажная земля проседала под колесами. Руль вырывался из рук. Слепящие пятна в зеркале снова приближались.

«Что им нужно?»

Ворота мчались навстречу. Тридцать ярдов… двадцать… Зои ударила по тормозам, вильнула в сторону, но все же проскочила, хотя «сузуки» и зацепил стену. Автомобиль резко затормозил. Огни остановились.

Ух-ху-ху! Нате вам!

Радость была недолгой. Оглянувшись, Зои увидела выпрыгивающих из седана людей. Они бежали к ней. И в руках у них было оружие.

Что-то громко хлопнуло под ней. Скутер задергался, завилял. Заднее колесо лопнуло.

«Сузуки» уже не слушался руля. А в следующую секунду он вообще выскочил из-под нее. Она поняла, что падает. Земля рванулась навстречу.

Это было последнее, что осталось в памяти Зои Брэдбери.

4

Высокие золоченые ворота открылись, и Бен Хоуп проехал под аркой. Частная дорога пролегала по прорубленному в лесу длинному туннелю, освежающе прохладному в этот жаркий день. За очередным поворотом деревья расступились, и он увидел вдалеке, за бархатными лужайками, особняк в позднегеоргианском стиле. Он припарковал взятую напрокат «ауди кватро» рядом с «бентли», «роллс-ройсами» и «ягуарами». Под колесами хрустел галечник.

Выйдя из машины, Бен поправил галстук и надел пиджак от купленного специально по случаю дорогого костюма, носить который не собирался. Ветерок донес звуки биг-бита, и он повернул через лужайку.

Гости собрались у полосатого навеса. Веселые голоса… смех… Длинные столы с канапе, официанты с подносами, уставленными бокалами. Женщины в летних платьях и цветистых шляпках. Такого роскошного приема Бен не ожидал.

А Чарли молодец, подумал он, неплохо устроился. Совсем неплохо для простоватого, практичного парня, начинавшего карьеру водителем в «Ройял инджиниэрс». В армию Чарли подался сразу после школы. В САС он дальше рядового так и не пошел. Не стремился. Всегда хотел только одного: быть лучшим. Никто и представить не мог, что Чарли женится на богатой. Только вот будет ли счастлив?

Молодожены танцевали на лужайке. Увидев Чарли, Бен улыбнулся. Вот кто совсем не изменился. Если, конечно, не брать в расчет смокинг. Музыканты заиграли что-то из старого джаза. Что-то знакомое, то ли из Тленна Миллера, то ли из Бенни Гудмена. Тромбоны и саксофоны сияли на солнце.

Остановившись в сторонке, Бен слушал музыку, посматривал на танцующих, поглядывал по сторонам. Знакомая сцена. Память уносила его в тот день, когда он сам женился. Всего лишь несколько месяцев назад. Рука привычно легла на грудь, пальцы нащупали золотое обручальное кольцо, которое он носил на кожаном шнурке на шее. Бен сжал его, отгоняя нахлынувшие воспоминания, другие, страшные. Воспоминания о дне, когда все кончилось.

На мгновение он снова оказался там и зажмурился, отталкивая невыносимые видения, отодвигая их в тень. И зная — они вернутся.

Танец кончился. Аплодисменты… смех… Чарли, заметив Бена, помахал рукой. Потом поцеловал жену, и она отошла к навесу поболтать с друзьями. Оркестр снова заиграл. Чарли рысцой подбежал к Бену. Губы его невольно растянулись в счастливой ухмылке.

— Тебя трудно узнать в этом наряде, — сказал Бен.

— Не думал, что придете, сэр. Рад, что смогли выбраться. Звонил вам несколько дней подряд.

— Я получил твое сообщение. И не «сэр» — Бен.

— Рад тебя видеть, Бен.

— Я тебя тоже.

Бен дружески похлопал Чарли по плечу.

— Как вы? Что нового?

— Давненько не виделись, — ответил Бен.

— Да уж, лет пять. Или около того.

— Поздравляю с женитьбой. Рад за тебя.

— Спасибо. Мы очень счастливы.

— Милое местечко.

— Это? — Чарли махнул рукой. Жест получился широкий и включал в себя особняк и несколько акров ухоженных лужаек, кустиков и строений. — Не шути так. Это все родителей Ронды. Они и платят за все. Ты же понимаешь, единственная дочь и все такое. Между нами, у них с этим небольшой перебор. По-моему, слишком много показухи. Если бы решали мы с Рондой, ограничились бы простой регистрацией и походом в ближайший паб. — Он улыбнулся. — А ты-то как, Бен? Уже ушел с головой?

— Ушел с головой?

— Ну, в нормальную жизнь — жена, детишки, все такое.