Альберт Байкалов - Объект ликвидации Страница 2

Сразу после этих слов лицо друга исказила судорога. Тело неестественно дернулось, и он затих.

Словно в тумане Серегин видел, как во двор въехала милицейская машина, потом «Скорая». Место трагедии обнесли полосатой лентой. Стали щелкать фотокамеры. Что-то мерили, расспрашивали высыпавший во двор народ. Серегин продолжал сидеть на земле, тупо глядя перед собой.

Черный Принц, сын довольно известного в Чечне человека, отличался особой жестокостью. Зайцу с группой удалось достать его. Он взял бандита прямо дома, ночью, и на глазах отца попросту зарезал. Другого выхода не было. Бандит оказал яростное сопротивление.

Серегин не видел сам, но слышал эту историю много раз. Отец Черного Принца тогда сказал: «Если ты мужчина, назови свое имя. Должен же я знать, кто лишил меня сына». Потом история забылась. Оказывается, помнил все это время старый чеченец своего кровника.

Неожиданно Серегина словно ударило током. Он резко встал.

– Мне нужно задать вам несколько вопросов, – словно издалека раздался голос.

Серегин покачал головой, давая понять, что ему сейчас не до этого, и, раздвигая могучими плечами толпу оперов, экспертов, врачей, направился к машине, в которой уже сидел закованный в наручники негодяй.

– Что он говорит? – спросил Серегин рослого полковника.

Тот поначалу, смерив его взглядом, хотел, видимо, послать куда подальше, но в последний момент передумал:

– Ничего.

– Не хочет?

– По-моему, здесь другое, – полковник сдвинул фуражку с высокой тульей на затылок и почесал лоб. – Мне кажется, он совсем не понимает, что натворил.

Серегин задумался. Любой на месте этого киллера стрелял бы в обоих. Вне зависимости от какой-то вины. Просто Серегин мешал – раз, а во-вторых, был свидетелем. Но он целеустремленно, старательно убивал Зайца. А взгляд!

– Это зомби, – проговорил Серегин.

– Что? – не понял полковник.

– Можно телефон? – Серегин протянул руку.

Несколько лет назад он выручил одного генерала из ГРУ. Тот командовал очень интересным подразделением. Генерал тогда сказал: «Будут трудности, обращайся». Кажется, такие трудности как раз настали. Причем работали по Черному Принцу его бойцы совместно с людьми генерала Родимова. Что-то подсказывало Серегину, что о происшедшем нужно обязательно рассказать этому человеку.

Метро, словно живое, гудело, выло, тряслось, гремело. В часы пик оно напоминало распираемые кровью артерии и вены. Люди разношерстной сплошной массой бурными потоками неслись по переходам, от перрона к перрону, поднимались и спускались на эскалаторе, уезжали или высыпали из электричек. Специфический запах разогретой пластмассы, железа, человеческих тел, парфюма и еще чего-то такого, непередаваемого, но всегда присутствующего в подземке, щекотал нос. Царила привычная для вечернего времени суета.

Антон Филиппов едва шагнул на эскалатор в надежде вскоре вдохнуть свежего воздуха, умытого дождем города, как неведомая сила бросила его на движущиеся ступеньки. Причем удар был такой, что из легких вылетел воздух. Словно приложили одной огромной подушкой, набитой чем-то намного тяжелей пера. Привычно выставив вперед руки и отвернув голову влево, он тут же охнул от массы наваливающихся сверху людей. Уже хрустели связки, а эскалатор еще полз вверх. Он понимал: это секунды, и терпел, чувствуя, как растягивает тело. Наконец все замерло.

«Этого еще не хватало!» – мелькнула мысль, хотя чего именно не хватало, он пока не знал. Судя по всему, сзади навалилась толпа каких-то сумасшедших, и он, расслабившись, был попросту сбит с ног. Еще какое-то мгновение Антон размышлял, кто это мог быть: футбольные фанаты? Но тех, когда валят гурьбой, за версту слышно. Просто разгоряченная толпа молодежи? Хотя в подземке такие вольности быстро пресекались милицией. Если бы он услышал за спиной хлопок, тогда все ясно: очередной сумасшедший что-то взорвал. Но ничего не было. На подсознательном уровне он контролировал вокруг себя все.

Раздались крики и вопли.

А между тем ощущение было таким, что сверху на нем лежал слон.

«Черт, – он разозлился, – еще раздавят». И со всей силы рванул наверх. Кожаная куртка трещала, готовая лопнуть. Вытаскивая ногу, услышал звук рвущейся материи штанов и поморщился уже не от напряжения, а от досады.

Как и следовало ожидать, прежде чем увидеть свет, ему пришлось свалить с себя человек шесть. Все они оказались, как и он, между бортиками и поэтому в своем положении ничем не отличались от уложенных в банку селедок.

Едва получив возможность осмотреться, увидел сзади странную для метро картину. Пятеро здоровенных парней били ногами кавказца, лежавшего у будки контролера. «Может, опера? – пробираясь обратно, подумал Антон. – Неужели скины решатся устроить потасовку в таком месте, где их однозначно возьмут? А где Джин?» – неожиданно вспомнил Антон про Джабраилова и огляделся. Вахид Джабраилов так же, как и он, направлялся к месту драки, а вернее сказать, избиения.

Сросшиеся на переносице брови, хмурый взгляд и массивная челюсть чеченца в этой ситуации могли осложнить обстановку. Тем более Антону она пока неизвестна. Он развернулся в сторону майора:

– Джин, ты бы пока потерялся!

– Ты что, командир, думаешь, Ваха трус, да? – оголив ряд крепких зубов в широкой улыбке, отшутился майор. – Работать будем!

– Это кто работать будет, чурка? – в сторону Джина развернулся коротко стриженный амбал в кожаной куртке. Антон заметил, как в левом ухе бугая блеснула серьга.

«Точно не милиция», – с горечью подумал Антон и в предвкушении хорошей потасовки сделал к парням последний шаг.

Драчуны не сразу поняли, что на помощь кавказцу идет не один, а два человека. Но это было еще полбеды. Они и предположить не могли, кто этот рослый сероглазый мужчина с мужественным лицом, холодным взглядом серых глаз и странным пепельным цветом волос, которого второй, с характерными чертами кавказца, назвал не иначе как «командир». Филиппов Антон Владимирович – командир группы спецназа ГРУ, подполковник. Следовавший с ним товарищ, здоровый и крепкий горец, – майор Вахид Джабраилов, или просто Джин. А еще все усугублялось тем, что оба разведчика-диверсанта были сегодня очень злы. После трех дней интенсивных занятий и тренировок на полигоне Генерального штаба их группе предписывалось вылететь в район Пятигорска для отработки учебных вопросов уже в горах. А они уже давно не мальчики.

– Ну, ты че, макака! – заорал между тем на Джина парень с серьгой. – Живее! И тебя окучим!

Джин был уже в шаге от него. Бугай бросился навстречу, пытаясь попасть кулаком правой руки Джабраилову в лицо. Джин просто, ловко и как-то незаметно уступил ему дорогу. Бугай по инерции полетел вслед за кулаком уже в пустоту. Дальше – дело техники. Джин просто положил ему на шею руку и, используя его же собственную инерцию тела, направил лицом аккурат в перила ограждения.

Если бы не шум, царивший в метро, Антон мог представить, какой звук он сейчас мог услышать.

– Ах ты, черт нерусский! – немного придя в себя, воскликнул второй, рыжий крепыш, все еще продолжая пинать лежащего на полу парня. Он бросил свое занятие и с перекошенным лицом кинулся на выручку дружку. Последнее, что видел Антон, это то, как рыжий поймал летящего в него бугая с серьгой и со всего размаха рухнул на пол.

Дальше в драку включился Антон. Оставшихся троих, увлеченно работавших ногами, он мысленно поделил на цели первой, второй и третьей очереди, по степени опасности и расстояния. Двоих схватил за отвороты курток, опрокинул на пол и несколько раз двинул каждому с тем расчетом, чтобы больше не поднялись. Пятый, самый худой из всех, мокрый от пота, не придумал ничего лучше, как вынуть обрезок арматуры. Антон даже повеселел.

– Ты бы еще колесо от трактора приволок, – процедил он сквозь зубы, ловя забияку за запястье. Парень, не ожидая такой реакции, немного замешкался. В следующее мгновение Антон просто с силой крутанул его руку против часовой стрелки. В воздух взлетела пара ботинок на толстой подошве, зал огласил дикий, нечеловеческий крик, и через мгновение нападавший рухнул спиной на мраморный пол рядом с выпавшей у кавказца записной книжкой. Антон машинально сунул ее в карман и развернулся к пострадавшему.

Парень, несмотря на сильные побои, держался уверенно. Он отмахнулся от протянутой руки, встал на четвереньки и выпрямился.

Как раз в этот момент подскочили сотрудники милиции. Два сержанта с резиновыми дубинками, тяжело дыша, оглядели место битвы. Один снял кепку, вытер пот, потом посмотрел на стоявшего рядом с Антоном Джина и палкой указал на утиравшего кровь кавказца:

– А вы не земляк этого?

– Не знаю, – спокойно ответил Джин. – Сейчас спросим.

Антон не хотел идти в отделение для разбирательств. Причин тому много. Основная – это жена, не видавшая его уже несколько дней и сейчас выглядывающая в окна. Вторая – это приказ шефа, генерала Родимова. Федор Павлович был категорически против подвигов своих офицеров там, где их должны совершать другие. Для таких случаев есть МВД и ФСБ. Не для того государство вбухало миллионы рублей в подготовку каждого офицера спецназа, чтобы он погиб в подворотне от ножа какого-то отморозка. Ну и самое неприятное – это то, что завтра снова выезд и хотелось бы отдохнуть. Но выхода не было. Поверив заверениям сотрудников, что все будет оформлено быстро, они задержались.