Сергей Аксу - Осколки войны Страница 2

– Ну, это уж, шкет, не твоя забота.

– Посмотрю, вроде осталось несколько фотографий.

– Сказал, найдем! Значит, найдем!

– Ладно, Андреич, мы пойдем! Некогда нам! – почему-то вдруг заторопился погрустневший пацан.

– Погоди, старик, я сейчас! – Гурнов нырнул в бетонное укрытие. Через некоторое время он появился с большой краюхой хлеба и банкой тушенки.

– Андреич! Гони попрошаек к чертовой матери! Здесь что, богадельня? – отозвался из чрева «бетонной хижины» всегда угрюмый старший сержант Касаткин, подбрасывая деревяшки от сломанного ящика в гудящую буржуйку.

– Коля, не ворчи.

– Тоже мне, Иисус Христос выискался? Всех не накормишь! Самим скоро жрать нечего будет!

Что-то звякнуло. Сержант Егоров, весь напрягшись, поднял «ворон» к глазам. На обочине дороги явно кто-то копошился. Передернув затвор, он дал из «РПК» короткую очередь в темноту.

И тут ночь взорвалась фейерверком. По блокпосту долбанули из гранатомета; пулеметные очереди, ударившие со стороны руин, слились в бешенную барабанную дробь. Шквал огня из развалин обрушился на маленькую крепость. Пули выбивали искры из бетонных блоков. Некоторые через бойницы влетали внутрь. Одну из огневых точек тут же засекли, стреляли с третьего этажа, где накануне была обнаружена снайперская «лежка». Бой длился около часа. Потом стрельба утихла так же внезапно, как и началась. Бойцы, сидя в темноте у амбразур в пороховом дыму, ждали рассвета.

– Все живы? Ни кого не зацепило?

– Слава богу! Вроде все целы!

– Помнишь? В прошлый раз пуля, влетев, Коляну в жопу саданула!

– Да, не повезло тогда парню!

– Это как сказать! Скорее наоборот!

– Это точно, Петрович! Еще неизвестно, кому из нас повезло!

– Смольнуть бы! – из дальнего угла раздался заунывный голос Черенкова.

– Я те щас смольну, мудозвон! – раздраженно отозвался лежащий у входа прапорщик Волков.

– Подмогу вызвали? – спросил простуженный Артюхин.

– Ты что, охренел! Кто к тебе ночью на помощь примчится? Чтобы в засаду вляпаться! Ребят положить?

– Будем ждать утра! Мужики, глядеть в оба! – сказал Гурнов. – Странный какой-то обстрел! Совсем не нравится мне это! Не к добру это!

– Игорь, пальни еще разок по тем руинам! – попросил товарища Волков. – Похоже, кто-то там мельтешит!

– Дай-ка взглянуть! – Малахов потянулся за биноклем…

Рассвело. Над дорогой висел густой туман, накрыв, словно легким пуховым одеялом, развалины. Савченко через прицел «эсвэдэшки» напряженно всматривался в темный бугор на обочине в метрах семидесяти от блокпоста, который с каждой минутой все больше приобретал очертания неподвижно лежащего на боку человека.

Утром на обочине нашли труп пацана. Гурнов сразу признал в убитом беспризорника Саньку. Оборвыш лежал, сжавшись в комок, прижимая, покрытые расчесами руки к животу. Уткнувшись восковым лицом в колею, прямо в след от протектора «зилка», что четко отпечатался в грязи. Из-за уха у него выглядывала белым концом сигарета, которую он стрельнул днем у омоновца. Рядом с убитым валялись: ржавая саперная лопатка со сколотым черенком и старая рваная мешковина, в которой бойцы обнаружили фугас и электродетонатор.