Дмитрий Харитонов - Репортаж не для печати Страница 2

– Ты ловишь момент, пока светит солнце, – сказал мне после окончания военного конфликта в Персидском заливе Роберт Лихтер. Он был аналитиком из вашингтонского Центра изучения взаимоотношений средств массовой информации с общественностью. – Как бы тебе не обгореть!

Глава первая. ЗАГАДКА ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ

1

Я прикрыл за собой дверь и оказался в кабинете босса. Комната была великолепной. Туфли утопали в роскошном персидском ковре, лежавшем на коричнево-красном паркете. Возле одного из двух окон, украшенных красивыми портьерами, стояло прекрасное чучело льва, убитого хозяином на охоте в африканской саванне. Пара глубоких кресел, обтянутых черной кожей. Полированный столик с изящными ножками. И огромный письменный стол на другой стороне комнаты, заваленный ворохом каких-то бумаг.

– Доброе утро, Стив. – Тэд Тернер протянул мне руку для пожатия. Оно было крепким и в то же время легким. Это была рука человека, уверенного в себе. – Как поживаешь?

– Прекрасно, – ответил я, – но когда-нибудь эта жара окончательно доконает меня, господин Тернер. Я теперь понимаю ощущения цыпленка-табака, засунутого в микроволновую печь.

Тэд согласно кивнул.

– Да, Стив, такого лета не было уже давно. – Он выглядел прекрасно. Высокий, стройный, подтянутый, с тоненькой полоской усов над губой. – Присаживайся.

Я без зазрения совести выбрал одно из огромных кресел и сразу почувствовал, что чуть не утонул в нем. Тэд изучающе посмотрел на меня.

– Ты всегда нравился мне, Стив, своим упорством и настойчивостью. Умением входить в дверь вместе с самой дверью. Это весьма ценное качество для журналиста.

Скромно опустив в пол глаза, я чувствовал себя польщенным.

– Спасибо, Тэд, но у меня перед глазами есть хороший пример. Вы однажды мне сказали: «Стив, если хочешь достичь Эльдорадо, то нужно грести изо всех сил!» Я крепко запомнил те слова.

Тернер улыбнулся, и, поднявшись с кресла, подошел к стойке бара. Плеснув немного виски в два стакана, и, добавив кубики льда, он вернулся назад.

– Стив, ты веришь в легенды?

– Смотря в какие, – осторожно произнес я.

– В исторические факты, которые с течением времени обрастали мифическими подробностями и фантазиями, превращаясь таким образом в легенды и сказки.

Я согласно кивнул головой.

– Ты, наверное, помнишь, – продолжал Тернер, внимательно изучая узор на моем галстуке, – историю Генриха Шлимана – одного из выдающихся археологов XIX века. В шестилетнем возрасте он получил в подарок от отца прекрасную книгу с великолепными иллюстрациями. Это была всеобщая история Жерера. В ней рассказывалось о сгоревшей Трое и пропавших сокровищах царя Приама. Маленький Генрих, выслушавший с горящими глазами рассказ отца, пообещал найти потерянный для истории город. – Тэд сделал небольшой глоток из бокала. – Это похоже на выдумку: шестилетний мальчишка дает клятву разгадать загадку Трои, само существование которой большинство ученых ставили под большое сомнение.

– Первые впечатления ребенка часто остаются с ним на всю жизнь, – позволил я себе перебить босса.

Тэд парировал:

– Но крайне редко люди верны идеалам юности. Многие быстро забывают о своих детских мечтах или предают их. Шлиман же отправился по следам легенды. Вначале ему предстояло сколотить состояние – археологические раскопки стоили огромных денег. Затем изучить иностранные языки и проштудировать всю имевшуюся литературу о Трое. Отпраздновав свое сорока

шестилетие, Шлиман отправился на раскопки в Грецию. Наконец, в 1873 году, после шестилетнего изнурительного труда, Шлиман обнаружил стены дворца Приама и огромное количество драгоценностей. Это был один из самых богатых кладов, когда-либо изъятых из гробниц. Все музеи мира не обладали и одной пятой частью найденных богатств.

Я попытался догадаться, куда он клонит. И не мог. Тэд оставался, как обычно, непредсказуем. Слегка склонив набок голову, он сказал:

– Стив, я хочу поручить тебе необычное дело. Это тайна, покрытая пылью многих веков. Загадка трех тысячелетий. Что тебе известно о Ковчеге?

От неожиданности я вздрогнул.

– О каком Ковчеге? Тэд улыбнулся.

– Ковчег, о котором говорится в Ветхом Завете. Я надеюсь, ты читал Библию. Его построили по приказу Моисея как знак и печать присутствия Бога на земле. Внешне он выглядел достаточно просто, даже примитивно. Это был ящик, сколоченный из деревянных досок, длиной немногим больше метра. Обитый снаружи золотом. Над его крышкой простирали крылья керубы, или херувимы – духи бури – фантастические существа с ликом человека и крыльями орла. Сидя на корточках, они склоняли головы над Ковчегом, а их крылья служили престолом, на котором незримо восседал Господь.

Тернер замолчал, побренчав кубиками льда в стакане и, после небольшой паузы, вновь продолжал:

– В Ковчеге находились две каменные таблички с Десятью заповедями. В Библии говорится о том, что Ковчег Завета обладал удивительной силой. С его помощью можно было останавливать реки, сравнивать с равнинами горы, побеждать армии и разрушать стены осажденных городов. Ковчег мог выбрасывать из себя струи пламени и света, поражавшие каждого, кто осмеливался приблизиться к нему без согласия Всевышнего. Когда еврейский народ снимался с лагеря или выступал в сражение с врагом,, несколько человек шли впереди и несли Ковчег на шестах, продетых в его боковые кольца. Затем царь Соломон построил храм специально для того, чтобы Ковчег мог обрести в нем вечное пристанище.

– Где находился храм? – вставил я.

– В Иерусалиме. Дальше произошло самое интересное.

Я поменял положение скрещенных ног и, с чуть заметной иронией в голосе, переспросил:

– Что же еще интересного могло случиться с такой забавной вещицей?

Тернер пожал плечами.

– Она исчезла. В Библии больше ничего не говорится о Ковчеге. Нет никаких доказательств того, что Ковчег Завета был похищен или уничтожен. Нет комментариев относительно того, что с ним могло произойти. Самая ценная реликвия, с библейской точки зрения, исчезла Подобно тому, как исчезают корабли и самолеты в районе Бермудского треугольника. Бесследно.

Я подумал, что нет ничего такого, что могло бы исчезнуть бесследно. Ушедшая любовь оставляет воспоминания о ней, прочитанная в детстве книга способна перевернуть всю жизнь, превратив ее в увлекательный приключенческий роман, а исчезнувшие люди или вещи оставляют после себя свидетельства и следы.

– Что-то всегда остается, босс, – бодрым голосом сказал я.

Тэд одобрительно кивнул, произнеся при этом:

– Вот и займись этим, Стив. Постарайся раскопать все, что сможешь.

2

Если бы вдруг Тэд сообщил мне, что завтра утром солнце взойдет не на Востоке, а на Западе, я, конечно, не смог бы сдержать улыбки. Но, тем не менее, в тайне и с нетерпением ожидал бы наступления следующего утра, будучи абсолютно уверенным в способности Тэда изменить движение светила.

Но его предложение собрать материалы о Ковчеге оказалось для меня неожиданным. Я не знал, с чего начинать, и чувствовал себя Робинзоном в минуты, когда он, очутившись после кораблекрушения на необитаемом острове, находился в смятении и растерянности перед неизвестностью.

Начать я решил с визита к профессору Джону Леклеру из университета Джорджия Тек. Он был моим старым приятелем и прекрасным знатоком археологии. Когда я ему изложил поручение Тэда, профессор долго качал головой.

– Разыскать Ковчег, – задумчиво сказал он. – Долго я тебя не задержу. Это короткая история. Что ты помнишь из школьного курса о царе Соломоне?

– Только то, что это был мудрый царь, который скопил невероятные богатства, – осторожно ответил я, стараясь не демонстрировать пробелы в своих познаниях.

– Соломон был третьим по счету и величайшим из всех царей израильского народа. Природа щедро одарила его – он славился умом и проницательностью. Выросший в роскоши, Соломон вступил на престол, еще не изведав настоящей жизни, когда ему не было и двадцати лет. Окружив себя преданными советниками, он мог спокойно вести внутренние дела государства. В 1010 году до н.э. Соломон приступил к строительству храма.

– Храм был большим по размеру? – спросил я.

– Напротив, хотя в древних рукописях следующих поколений его описывают как огромный и невероятно пышный храм. Место, выбранное для его строительства, называлось «Скалой», и над его сооружением, продолжавшимся семь лет, трудились финикийцы – самые искусные архитекторы того времени. Стены возводились из огромных камней, вытесанных вручную. Но они были столь точно подогнаны друг к другу, что потребность в цементе отпадала сама собой. Во дворе храма стоял алтарь высотой пять метров, на котором день и ночь горел огонь, вознося яркое пламя к небу. Слева от алтаря стояла гигантская бронзовая чаша, поддерживаемая изваяниями быков.