Сергей Кулаков - Курильская обойма Страница 20

– Да… – нехотя отозвался Роман. – В детстве еще. Нырял, на корягу напоролся.

Этот рубец оставил кривой нож душмана, когда Роман только-только начал свою срочную службу в Афганистане. Его тогда спасла быстрота реакции. Чуть правее – и печенка развалилась бы надвое. Душману повезло меньше: секунду спустя штык-нож Романа воткнулся ему в горло. Это был первый человек, которого ему довелось убить на войне.

– А этот? – спросила Наташа, дотрагиваясь до круглого шрама под ключицей.

– Это в сарае… На гвоздь напоролся.

Это было пулевое ранение, полученное в Чечне. Пуля из «вальтера», выпущенная полевым командиром, которого приказано было взять живым, прошла навылет, задев только самый край легких. Роман через две недели был на ногах.

– А это? – Наташина блуждающая рука остановилась на правом бедре, где у Романа был шрам от второго пулевого ранения, гораздо более серьезного, чем первое. – На охоте кабан оставил?

– Точно, – сказал он, накрывая ее ладонь своей, чтобы остановить это не совсем приятное для него исследование. – Кабан. Во-от с такими клыками.

– Ты был на войне, – уверенно сказала Наташа. – Не надо меня обманывать, я не маленькая.

– Хорошо, – вздохнул Роман. – Я был на войне. Но это было так давно, что я уже не помню.

– И драться ты умеешь не по-уличному, – занятая своими мыслями, прошептала ему в ухо Наташа. – И нич-чего не боишься.

– Ну, это неправда, – возразил было Роман.

– Ч-шш…

Наташины пальцы коснулись его губ, приказывая ему молчать. Она поцеловала его в подбородок, в шею, в шрам под ключицей и медленно начала опускаться вниз, сдвигая одеяло все ниже и ниже…

На этот раз они занимались любовью неторопливо и продолжительно, стараясь доставить друг другу максимум удовольствия. Наслаждаясь роскошным телом девушки, Роман несколько раз доводил ее до оргазма и позволил себе разрядиться только тогда, когда она была уже не в силах продолжать любовную игру.

– Все-таки я в тебе не ошиблась, – с тихим смешком констатировала Наташа, закручиваясь в одеяло и ложась на бок.

Через минуту она уже спала, тоненько постанывая во сне. Роман пристроился рядом, накрывшись где углом одеяла, где своим бушлатом, и тоже быстро и крепко уснул, не забыв перед этим кинуть взгляд на часы.

14 октября, 2.10, о-в Кунашир

Выскользнув из пещеры, Роман закрыл дверь и, не теряя времени, начал карабкаться на гору, запирающую пляж. В свете луны тропа была видна очень хорошо, и он, пригнувшись пониже, быстро поднимался по каменным выступам вверх.

Наташа осталась спать в надувной лодке, никак не отреагировав на пробуждение и тихие сборы Романа. В ближайшие три часа он гарантированно мог не опасаться того, что она проснется и обнаружит его отсутствие. Поработав над ней очень старательно, что называется, с запасом, Роман обеспечил ей крепкий сон до самого утра. В связи с этим совесть его была немного нечиста: ведь Наташа знать не знала, что в момент самых тонких и чувственных ласк он думал о том, чтобы покрепче «уболтать» ее. Но тут дело частично касалось работы, а когда Роман был на работе, пусть даже частично, он все делал очень качественно.

Забравшись на гору, он по пологому спуску рысцой сбежал в долину, обогнул скалу, промчался мимо органа из базальта и, сбавив скорость, осторожно перелез через Медвежий нос. Дальше была речка, очень быстрая и по темному времени очень опасная. Луна к этому времени начала закрываться наползающими облаками, которые становились чем дальше, тем плотнее. Это было на руку Роману, ибо лунная подсветка в затеянной им вылазке могла оказаться существенной помехой.

Но, похоже, погода неуклонно портилась – прогноз Александра Петровича, таким образом, сбывался.

Очень осторожно, дождавшись, когда выйдет луна, Роман по камням перебрался на ту сторону речки и двинулся к лагерю японцев. Он не зря столько времени потратил на осмотр местности в бинокль – вся дорога до лагеря была известна ему в мельчайших подробностях.

Обойдя ту самую горку, с которой он якобы любовался какой-то там «косой сопкой», Роман по прямой, огибая или перелезая несущественные препятствия в виде кустарников или небольших скальных выступов, быстрым шагом преодолел несколько сотен метров и вскоре оказался в непосредственной близости от лагеря.

Теперь надо было вести себя осторожнее.

В сущности, риск пока невелик. Если его даже и обнаружат, он легко может отговориться тем, что вот-де турист, не спалось, пошел бродить по ночному берегу в поисках новых ощущений и забрел слишком далеко. Криминала тут никакого нет, обычное дело, посмеяться, покурить и отправиться восвояси.

Это – если лагерь нормальный, гражданский, занятый невинными поисками затонувшего корабля.

А если все-таки не гражданский? И если цели японцев далеко не столь невинны? Тогда что говорить?

Впрочем, для начала следовало подобраться к лагерю вплотную и провести легкую разведку в духе родного армейского спецназа. Пока ведь глазами не увидишь и руками не пощупаешь, наверняка знать не будешь. Так что отставить гадания, товарищ капитан, и приступить к работе.

Бесшумно ступая по камням резиновыми подошвами ботинок, Роман подобрался к длинной каменистой гряде, на которой в изобилии рос кустарник. На той стороне гряды, в защищенной от ветра низинке, располагался лагерь японцев.

Найдя на ощупь подходящую лазейку, Роман не без труда протиснулся сквозь шершавые стебли. Не вылезая из кустов, он прилег и для начала попытался установить, что происходит внизу.

Все три палатки мирно стояли метрах в пятнадцати от него. Над входом в самую большую палатку горел фонарь. Было тихо и безлюдно, как это и положено глубокой ночью. На первый взгляд – ничего подозрительного. Люди намаялись за день и спят. В отличие от некоторых излишне ретивых пластунов.

Но – тут Роман сразу подобрался – не все, оказывается, почивали в этом мирном лагере. Качнулась какая-то тень – и Роман понял, что лагерь охраняется часовым. Часовой сидел возле той самой палатки, из которой выносили тяжелые ящики, и явно не спал.

Интересно. Кого они тут, на этом пустынном берегу, опасаются? Паша и Саша дрыхнут, не думая ни о какой охране. Разве что дверь в пещеру с оборудованием запирают на кодовый замок. А эти чего-то вот боятся. Сторожа поставили. Фонарь горит, аккумулятор садит. Зачем?

Покосившись в сторону дрейфующей неподалеку яхты, Роман заметил, что на палубе, слабо освещенной светом из рубки, кто-то есть. Какие-то люди что-то делали в районе кормы. А им-то почему не спится?

По-рачьи пятясь, Роман вылез из кустов и, придерживаясь их густой тени, подобрался ближе к берегу. Тучи на этот час почти непрерывно заслоняли луну, так что не было особой необходимости в столь тщательных предосторожностях. Но Роман предпочитал не рисковать и понапрасну от кустов не отдаляться.

Достав из кармана как бы нечаянно оставленный при себе бинокль Александра, он навел его на палубу яхты. Ага, «Kiosi». Будем знакомы. Так что же у нас творится на корме?

А на корме творилось следующее. Двое пловцов в темных, светопоглощающих гидрокостюмах надевали баллоны с кислородной смесью. Еще два человека помогали им.

Ну надо же, до чего работящие ребята! Дня им мало, так они ночью ныряют. Отчаянные головы, эти японцы. Ночью океан опаснее втройне, да, видно, им все нипочем.

А может, это экстремалы какие? Сейчас народ пошел странный, в погоне за острыми ощущениями готов хоть в космос, хоть в ночную океанскую бездну сигануть. Ерунда, что его там может акула или косатка слопать. Зато, как они говорят, будет что вспомнить…

Тем временем пловцы надели маски и с низкого заднего борта опустились в воду. Со своего возвышения Роман видел, как два помощника подали им какой-то увесистый предмет, после чего пловцы исчезли под водой.

Не делая пока никаких выводов, Роман продолжал вести наблюдение за яхтой. Кроме тех двух человек, никого больше на палубе не было. Но они медлили уходить. И вскоре выяснилось, почему. Минут через пять из-под воды всплыли два пловца, и люди на яхте помогли им подняться на палубу. Насколько мог разобрать Роман, эта пара пловцов поднялась на борт с пустыми руками. И это была другая пара! Роман четко запомнил, что первые двое были почти одного роста и телосложения. А у этих один был повыше и пошире в плечах, другой – пониже и помельче.

Значит, соображал Роман, не отрываясь от бинокля, налицо две пары аквалангистов. Как минимум две, ибо неизвестно, сколько людей на самом деле осуществляют погружения. Ночные погружения. И при этом каждая пара что-то уносит с собой под воду и, возможно, это «что-то» там оставляет.

Вопрос: с какой целью?

Послышалось гудение мощного мотора. Роман поднял голову и увидел вдали пограничный катер, идущий на среднем ходу вдоль берега. Прожектора бросали яркие пучки света в открытый океан, впереди себя, даже назад, – но словно по волшебству обходили яхту стороной.