Вадим Россик - Репетитор Страница 20

По пути к выходу, усатый, видимо почувствовав ко мне доверие, вдруг предложил, понизив голос:

– Погоди, брат. Может, ты наркотой интересуешься? Все есть: трава, колеса, герыч.

Я молча покачал головой. Но усатый не унимался.

– Я не дорого отдам. Может, тебе кокс нужен? Тоже достану.

Я резко повернулся к недомерку и, сделав свирепое лицо, жестко сказал:

– Слушай, Кокнар-ага, я наркотой не занимаюсь. Понял?

– Понял, – сразу согласился усатый. – Не сердись, брат. Семью кормить надо? Надо. Самому кушать надо? Надо. Скоро вот еще младший братишка с семьей приезжает из Армении. Тоже надо принять, устроить на хорошую работу.

– Вас и так уже в России полно, а все едете и едете. Чего вам дома не сидится? – в сердцах бросил я.

– Так Армения же не резиновая, – виновато развел руками усатый. – Нет, брат. Нам без России полная хурма!

Успешно уладив одно дело, ровно в три я был в Столярном переулке. Оставив машину у краснокирпичного здания бань, я, не торопясь, поднялся на высокое крыльцо и огляделся. Не заметив ничего подозрительного, зашел внутрь, прошел через здание и вышел с другой стороны через служебный вход. Обойдя бани, я нашел укромное местечко, с которого моя скромная «убийца иномарок» была хорошо видна, и принялся наблюдать.

Долго ждать не пришлось. Через несколько минут к моей «шестерке» подъехал огромный черный «Мицубиси Паджеро» и загородил ее от посторонних взглядов. Из мицубиси выскочил какой-то тип в синем лыжном костюме, вытащил объемистую сумку и скрылся за иномаркой. Вскоре он снова занял свое место в «Паджеро». Сумки у него в руках уже не было. Внедорожник плавно тронулся и исчез в потоке машин.

Короткое время спустя и я покинул Краснопресненские бани, правда, в противоположном направлении. Свернув в ближайший тихий дворик, я достал с заднего сиденья сумку и с любопытством заглянул в нее. Что там для меня приготовила голубоглазая красавица?

В сумке оказалось множество интересных вещичек. Например, нож в кожаных ножнах. Таким ножом можно резать даже металл, а его рукоятка обтянута резиной, на которой не остается отпечатков пальцев. Такая вещь может пригодиться и дома, и в саду, и в фитнес-клубе.

Также мне понравилось остроумное приспособление, превращающее нудный и утомительный процесс отпирания чужих дверей, в легкое и приятное занятие. Видимо, те, кто планировал операцию, считали, что я, как в фильме ужасов, буду гоняться за политиком по всему зданию и по очереди открывать этой штуковиной двери, которые он будет захлопывать у меня перед носом.

Еще в сумке находились разные полезные мелочи: набор коротких стальных ножей для метания, четыре газовых гранаты, противогаз, моток одноразовых пластиковых вязок, заменяющих наручники. Если надеть такие вязки, снять их нельзя. Можно только разрезать.

В отдельном пакете лежала одежда: перчатки, лыжная шапочка, специальный костюм, в котором можно было разместить все это снаряжение. Под пакетом я обнаружил СП-4 – такой же бесшумный спецназовский пистолет, как у дуболомов Боровского. Наверное, руководство решило уравнять наши шансы. К оружию прилагалось две снаряженные обоймы. В маленьком кармашке я нашел ключи зажигания. На металлической пластинке, заменявшей брелок, были указаны марка и номер машины.

Сложив все обратно, я опять закинул сумку на заднее сиденье и поехал к Киевскому вокзалу. Двигаясь по улице 1905 года в сторону Краснопресненской набережной, я заметил зеленую «десятку», которая упорно держалась за мной, невзирая на плотное движение. Я резко прибавил скорость, проверяя возникшее подозрение. «Десятка» тут же среагировала и не позволила мне увеличить дистанцию. Большое количество транспорта не давало возможности устроить гонки, поэтому волей-неволей приходилось переходить к пешему способу передвижения.

На Смоленской набережной я начал выискивать свободное место для парковки. Преследователи продолжали неотступно следовать за мной, держась в двух-трех машинах позади. Проехав Большую Дорогомиловскую, я заметил подходящее местечко и, внезапно свернув, встал у тротуара. Рядом свободных мест больше не было и зеленой «десятке» ничего другого не оставалось, как следовать дальше.

Дождавшись, пока машина соглядатаев скроется из вида, я взял сумку и по пешеходному переходу через Москву-реку отправился к Киевскому вокзалу. На привокзальной площади, несмотря на мороз, народу было много. Там и сям кучками стояли только что прибывшие в столицу гастарбайтеры с Украины, обсуждая свои проблемы. Их неутомимо обходили живописные цветастые цыганки с цыганятами, попрошайничая и предлагая погадать. Через площадь пробегали вечно озабоченные москвичи и только несколько бомжей никуда не торопились, расположившись на ступенях входа. Бомжи пили пиво и незаметно оглядывали приезжих, выискивая, чего бы стырить.

Я пристроился к группе гостей столицы внимательно слушавших какого-то мужика, который объяснял, как им быстрее добраться до стройки. Слившись, таким образом, с трудовым людом, я принялся наблюдать за площадью.

Оказалось, что я напрасно опасался пропустить Оксану в этой толчее. Ее огромный берет был заметен издалека. Раздвигая толпу, женщина величественно и неотвратимо приближалась к вокзалу, как «Титаник» к своему айсбергу. Было видно, что хозяйственная толстушка серьезно отнеслась к возвращению на родину. Руки ей оттягивали две огромные плотно набитые московскими гостинцами клетчатые сумки, а на спине вдобавок висел рюкзак.

Бывшая ночная бабочка медленно пересекла площадь и исчезла в дверях вокзала. Дождавшись отхода киевского поезда, чтобы удостовериться, что Оксана в последний момент не передумала уезжать, я вернулся к своей «шестерке». Моих преследователей нигде не было видно, но это еще ни о чем не говорило. Они за это время вполне могли сменить машину и найти место неподалеку. Тут уж я ничего поделать не мог. Поэтому и не стал терять время, а просто поехал в Гольяново, к уютному домику возле кладбища. Дел на сегодня оставалось не так уж много. Главное было – дождаться звонка Людмилы.

Когда я без приключений добрался до опустевшей квартиры на окраине Москвы, уже смеркалось. Из-за темной линии горизонта выглядывал ярко-красный краешек закатного солнца. Такой цвет обещал на завтра сильный холод.

Я плотно поужинал и, в ожидании звонка, решил приготовить себе, так называемые, пилюли бессмертия. Этому искусству давным-давно научил меня дедушка Исай. Старик хорошо разбирался в восточной медицине: в различных снадобьях, иглоукалывании и методах восстановления. Все необходимое я приобрел вчера в аптеке и, расположившись на кухне, приступил к изготовлению пилюль.

Мне понадобилось несколько часов, чтобы получить немного белого порошка, надежно останавливающего даже очень сильное кровотечение. Кроме того, в результате моих усилий, на столе передо мной лежала маленькая пилюля красного цвета. Эта кроха обладала поистине волшебными свойствами. Такая пилюля способна на довольно долгое время остановить процесс метаболизма в организме. Часто при тяжелом ранении не хватает времени, дождаться медицинской помощи. В таком случае, скромная пилюля могла спасти жизнь.

Наконец зазвонил телефон, номер которого знала только Людмила. Я в ней не ошибся. Умница успела за один день сделать невозможное. Теперь я был полностью готов оказать «небольшую» услугу Елене и тем, кто за ней стоял. Дав Люде последние наставления, я со спокойной душой лег спать.

Часть третья

«Умереть для него – как уйти отдыхать…»

1

Наступил вторник – день, когда исполняются мечты. Завтракая, я не испытывал ни малейшего волнения. Я был спокоен и собран. Во мне уже включился отлаженный механизм выполнения поставленной задачи. Все мои действия были заранее продуманы до мелочей, были учтены и возможные неожиданности. Завтрак также был просто одним из этапов операции. В состоянии измененного сознания, в которое я себя ввел, включаются дополнительные возможности организма. Так, какое-то шестое чувство говорило мне о том, как пройдет операция. Я, правда, не мог знать деталей будущих событий, но общий ход видел довольно точно и полностью себе доверял. В такой момент подобное предвидение кажется совершенно естественным и обычным. Я объясняю этот феномен тем, что в состоянии измененного сознания мозг независимо от моей воли с невероятной скоростью просчитывает все возможные варианты того, что может произойти, выбирает наиболее вероятный и сообщает о нем мне.

Впрочем, во время завтрака я не думал ни о чем подобном, а, не торопясь и с удовольствием, ел яичницу с жареной колбасой и черный хлеб с крестьянским маслом. Закончив трапезу чашечкой крепкого кофе, я быстро собрался, тщательно уничтожил следы своего пребывания здесь и поехал в «Элит-спорт».