Андрей Воронин - Комбат в западне Страница 21

За распахнутой дверцей щитка стоял какой-то мужчина. Он видел его всего лишь до середины груди. Ноги, край плаща, в опущенной руке пассатижи с изолированными ручками. Вот этот мужчина напевал: «Не кочегары мы, не плотники…»

Седому даже и в голову не пришло, что это не электрик, а в общем-то такой же бандит, как и его люди, как и он сам. Злость наполняла его душу.

— Долбанный козел! — прошептал Седой, уверенный, что это появился самый настоящий электрик, чтобы исправить проводку в подъезде. Его соседи уже целую неделю доставали домоуправление, чтобы те подвели напряжение к лампочке на площадке.

Павел Свиридов слышал, хозяин квартиры уже топчется возле двери.

«Ну же! Ты злишься, тебе не терпится со мной расправиться. Выйди, брось что-нибудь обидное в лицо», — думал он, продолжая улыбаться.

Судя по тому, что диск счетчика остановился, Седой уже отключил в доме все электроприборы или же те сгорели раньше, чем он успел это сделать. Ни вынимать перемычку с выпрямителем, ни подходить к двери Свиридов не собирался. Он знал, Седой выйдет сам — нервы сдадут. Уж очень нетипично он, Павел Свиридов, себя вел. Нетипично для бандита, но для электриков вполне сносно.

— Эй, ты, мудак! — послышалось из-за двери.

Свиридов для начала даже ухом не повел, лишь стал напевать немного громче.

— Эй, ты, мудак, что ты там делаешь?! — вновь крикнул Седой из-за двери.

— Делаю свое дело. А ты иди на хрен! За мудака, отключу твою квартиру на хрен от тока, навсегда, — громко ответил Свиридов.

— Да ты мне, падла, всю фирменную аппаратуру сжег!

— Не может быть! Фирменная не горит, разве что накупил китайского хлама. Меня послали проводку починить, я и чиню. А то, что происходит в квартире, меня не касается.

Свиридов положил плоскогубцы на дно ниши распределительного щитка и правая его рука коснулась пистолета, заткнутого за ремень брюк.

Седой все еще колебался. Но у него прямо-таки руки чесались расправиться с этим электриком, который мало того, что сжег всю его аппаратуру, так еще и позволяет себе разговаривать с ним в таком тоне. Седой был мужчиной хоть и в годах, но еще сильным, вполне мог постоять за себя. Он представил, что схватит сейчас наглеца за шиворот и ткнет его носом в распределительный щиток, не доведя носом на пару сантиметров до оголенных проводов.

Замок двери щелкнул, и Седой вышел на площадку.

Свиридов, уже успевший распахнуть плащ, опустил обе руки — так, чтобы Седой их видел — будто бы ему ни что не угрожает.

— Так что ты там наделал? — довольно спокойно произнес Седой, хоть сам и закипал от злости. Он хотел притупить бдительность электрика и зайдя к нему со спины, схватить за шиворот.

Но стоило ему сделать пару шагов, как Павел Свиридов, не оборачиваясь, резко ударил его локтем в живот. Ойкнув, Седой сложился пополам. И Павел схватил его самого за ворот рубашки. Пуговицы покатились по площадке.

Пинком под зад Свиридов вбросил Седого в квартиру и подхватив сумку с инструментами, оказался в прихожей. Щелкнул замок.

Седой даже не успел подняться, — лишь отжался на руках, — как удар ногой в бок заставил его вновь рухнуть на пол.

— Ты, сука! — прошептал Свиридов, опускаясь возле распростертого на полу хозяина квартиры на одно колено.

Скосив глаза, Свиридов заглянул в комнату. Никого.

В квартире пахло горелой пластмассой, изоляцией. Бывший капитан ОМОН Павел Свиридов шагнул в комнату и поставил сумку на кленовый паркет.

Седой, мотая головой, сумел-таки подняться на четвереньки и исподлобья смотрел на напрошенного гостя.

— Ты кто? — проговорил он.

— А ты кого хотел бы? — усмехнулся Свиридов и поманил Седого пальцем. — Ползи.

Седой понял, что попался и попался по глупости, как мальчишка. Но выхода у него не оставалось, хоть гордость и не позволяла подчиниться приказу.

— Мне что, второй раз говорить? — Свиридов вытащил пистолет и передернул затвор. — Эта штука стреляет бесшумно, а жизнью твоей я особо не дорожу. Ползи!

Седой присел на корточки, затем медленно поднялся.

Он туго соображал, застигнутый врасплох.

— Руки за голову и подняться!

Пришлось повиноваться.

Хозяин квартиры медленно вошел в комнату. В его голове наконец-то созрел план. Нужно во что бы то ни стало добраться до стеллажа, где на книгах лежит пистолет. Тогда можно будет говорить на равных.

«Но кто же он? — лихорадочно думал Седой, глядя на Свиридова. — Какого черта ему нужно? Для обыкновенного грабителя действует слишком нагло. Вряд ли кто-нибудь из уголовников рискнул бы напасть на меня лишь затем, чтобы ограбить квартиру».

И рассуждая таким образом Седой пришел к неутешительному выводу: скорее всего, его хотят убить. А если не спешат этого сделать, значит, хотят вдобавок еще что-то узнать. И единственный выход для него — постараться тянуть время, заговаривать зубы.

— Садись, — приказал Свиридов, ни на мгновение не спуская хозяина с прицела.

Седой медленно опустился в кресло, продолжая держать руки за головой. Он намеренно сел поближе к стеллажу, находившемуся от него на расстоянии вытянутой руки.

Но стеклянные дверцы!.. Именно они отделяли его от спасительного пистолета. Оружие Седой всегда держал наготове, с досланным в патронник патроном, чтобы не тратить время на передергивание затвора, правда, поставленным на предохранитель. Предохранитель же на пистолете в руках Свиридова был снят, значит, еще небольшой проигрыш во времени и можно рассчитывать лишь на психологический эффект. Когда внезапно окажешься под прицелом, вряд ли станешь рассуждать в какой позиции находится предохранитель у противника.

Павлу же Свиридову было нужно узнать с какой целью люди Седого следили за Гетманом.

— Твоим ребятам на машине сегодня пришлось не сладко, — усмехнулся Свиридов спокойно и уверенно. — Но можешь за них не волноваться, сейчас они уже не чувствуют боли.

«Блефует», — подумал Седой.

«Не верит», — подумал Свиридов.

«Точно, блеф!»

Но глядя в серые бесстрастные глаза Свиридова понял, такое могло случиться. Этот человек безжалостен и самое страшное, убийство для него — обыденное дело.

Как другому съесть кусок хлеба — жизненная необходимость, лишенная эмоций.

— Ты что, оглох, что ли?

— Какие ребята?

— Темно-синий «Опель». Два мудака, которые не могут понять, что не только они следят, но и следят за ними, — улыбка не сходила с губ Свиридова. Он резко рванулся к Седому и ствол пистолета уперся тому в острый, поросший серебристой щетиной, кадык. Свободной рукой он так сильно надавил на лоб хозяина квартиры, что захрустели суставы пальцев, прижатые головой к твердому изголовью кресла. — Какого хрена тебе было нужно от Гетмана? Отвечай! — глушитель в кровь содрал кожу на лбу Седого.

— Погоди, я не понимаю о чем ты говоришь.

— Сейчас поймешь, — наотмашь Свиридов ударил хозяина квартиры кулаком в нос.

Резкая боль пронзила голову. Седой несколько раз дернулся. Но и это было не все. Каблуком Свиридов изо всей силы ударил по пальцам ноги своей жертвы и на несколько секунд оставил Седого в покое, чтобы тот мог отдышаться.

— Я достану платок, — хрипло прошептал Седой и медленно, чтобы лишний раз не волновать Свиридова, повел руку к карману брюк.

Вторую руку он напряг для того, чтобы в нужный момент, когда взгляд Павла будет сосредоточен на кармане, кулаком пробить стеклянную дверцу и завладеть пистолетом. Все шло так, как рассчитывал Седой.

Он резко оттолкнулся ногами от пола и пока кресло, качнувшись на задних ножках, прикрывало его от Свиридова, выпрямил руку, разбил стекло и схватив пистолет, скатился на пол. Такой прыти даже Павел Свиридов от него не ожидал, но выстрелить хозяин квартиры не успел. Из-за кресла он не видел где именно в этот момент находится гость и когда лишь на мгновение поднял голову, тут же получил сокрушительный удар в ухо.

Голова его мотнулась, ударилась о дверцу шкафа, и он, потеряв сознание, упал на пол.

Свиридов прижал его руку с пистолетом ногой к полу, завладел оружием. Вытащил обойму, передернув затвор, освободил ствол от патрона.

— Шустрый, мудила! — проворчал он, кладя пистолет и патроны на стол, поднимая Седого с пола.

Мертвый или потерявший сознание человек всегда кажется тяжелее живого. С трудом Свиридов усадил Седого в кресло, привязал ему руки к подлокотникам и, вынув из хрустальной вазы свежие розы, плеснул в лицо тепловатой водой. Седой открыл глаза и тут же встретился взглядом с Павлом Свиридовым.

— Я же говорил тебе, что не люблю повторять! Какого черта твои люди следили за Аркадием Гетманом?

— Деньги, — прошептал окровавленными губами Седой. — Деньги…

— Откуда ты о них узнал?

— Долго объяснять… Через банк.

— Где информация о Гетмане, которую тебе удалось раздобыть?

— Компьютер.

— Где он?