Александр Тамоников - Цель номер один Страница 24

Оружие в этой операции было решено использовать не самое убойное, но надежное. В распоряжении группы была пара обычных «калашей» с подствольниками, семь бесшумных «Валов», «СВД-С, «ПКП «Печенег», пистолеты, в том числе новые «ПБС», ручные гранаты, ножи и даже гранатомет «РПГ-32» «Хашим» с небольшим запасом термобарических зарядов калибра 72 миллиметра.

Чтобы добраться до протяженного ущелья, спецназовцам пришлось перевалить через невысокий хребет. Они тяжело ползли вверх, мешая дыхание с хрипами. Перепад высот был небольшим, метров сто пятьдесят, и вскоре они поднялись почти до вершины.

– Согласитесь, граждане, в горах задача скрытного перемещения решалась проще, – проворчал Лихачев.

Еще бы не согласиться! Между хребтом и ущельем километров на пять раскинулась обширная равнина. Лишь у самой границы с Турцией местность будто вставала на дыбы и разрывала линию горизонта крутыми горными пиками.

Через каждый час Новиков приказывал группе остановиться. Он запрашивал по миниатюрному навигатору место, получал координаты и сверялся с подробно подготовленной картой, которую получил перед началом операции от генерала Шестопалова.

Все бойцы были одеты в тропический камуфляж и разгрузочные жилеты. Каждый был в удобной обуви, которую выбирал самостоятельно.

В ранцах, висящих за спинами спецназовцев, имелось все необходимое для рейда по тылам противника. Никто не сможет долго воевать без минимума нужных вещей и еды. Укладка всего этого добра производилась строго по весу и важности. Тяжелые и не особо нужные вещи лежали в самом низу, легкие и постоянно необходимые – сверху. Коврик сворачивался валиком и пристегивался к ранцу.

Наконец-то группа добралась до ущелья.

Вначале людям пришлось идти по его дну. Этот этап оказался довольно сложным из-за густой растительности. Примерно через полтора часа Новиков скорректировал курс, и снайпер с проводником подвернули вправо. Теперь спецназовцы снова поднимались на гору. Их путь, сначала пологий, становился все круче. Через два часа им пришлось лезть вверх едва ли не на четвереньках.

– Привал двадцать минут, – тяжело дыша, объявил Павел. – Мы на вершине. Высота восемьсот метров над уровнем моря.

Бойцы попадали на землю. За половину ночи они прошли только треть пути и уже прилично устали.

Немного отдышавшись, народ зашевелился. Кто-то пил из фляжки воду, другой осторожно подпаливал сигарету. Парни негромко переговаривались.

– До длительного привала нам предстоит преодолеть еще шесть километров, – объявил Новиков.

– Надеюсь, других восхождений не будет? – простонал Лихачев.

– Нет, дальше только лысые холмы и лесистые низины.

– Ну, это будет попроще.

Глава пятая

Сирия, район Таира

Следующий этап перехода, начавшийся после отдыха, мало отличался от предыдущего. Группа, растянувшаяся метров на тридцать, двигалась по пересеченной местности. Изредка по команде подполковника бойцы притормаживали для короткой передышки и уточнения своего местоположения.

В авангарде, как это всегда и бывало, шел снайпер Устинов. В паре с ним был проводник-сириец – молодой черноволосый парень, немного понимавший по-русски. По рассказам Суслова, он успел повоевать и в северной, и в центральной, и в южной части Сирии. Дважды был ранен, получил несколько наград и имел звание лейтенанта.

К трем часам ночи, когда небо на востоке начало окрашиваться в фиолетовые тона, склоны слева и справа исчезли. Впереди раскинулась ровная открытая местность. За ней до самой границы с Турцией уже не было ничего подобного. Только высокие горы.

Первая пара остановилась, Устинов вскинул правую руку.

– Что у вас? – спросил Павел, подобравшись к ним.

Снайпер подал Новикову свой прибор ночного видения и сказал:

– Глянь, командир. Это похоже на дорогу.

Осмотрев местность, подполковник достал навигатор и отправил запрос спутниковой системе ГЛОНАСС.

Он получил точные координаты, развернул карту и попросил:

– Подсвети-ка мне.

Борис включил потайной фонарь.

Новиков наложил координаты на карту и установил местонахождение своей группы.

– Мы здесь. – Он ткнул пальцем в разноцветную плотную бумагу.

Согласно карте, по открытой равнине между двух горных отрогов петляла проселочная дорога, соединявшая небольшие приграничные селения.

– Надо понаблюдать за ней, – предложил Устинов. – Скоро утро. Вполне возможно, что эта невзрачная трасса окажется самой бойкой в округе.

– Так и сделаем, Боря.

Командир объявил получасовой привал и отправил снайпера на сотню метров вперед. Тот сбросил с плеч ранец, прихватил с собой только оружие да прибор ночного видения и исчез в темноте.

Павел лежал на прохладном грунте, положив под голову рюкзак и раскинув руки. Он частенько восстанавливал силы на привалах именно таким способом. Закрыть глаза, полностью расслабить мышцы и ни о чем не думать – вот, собственно, и весь рецепт.

Однако полностью отключить голову у Новикова никак не получалось. Рядом опять бубнили два закадычных дружка: Кудин и Лихачев.

– Протопали черт знает сколько и не видели ни одного вояки, ни единого самолета из коалиции, – возмущался Славик. – Тоже мне союзнички! Именно это в НАТО называется борьбой с террористами, да?

– Какая это борьба?! – вторил ему Владимир. – Самыми успешными контртеррористическими операциями, проведенными западной коалицией, были Крестовые походы! Все остальное – жалкий компромисс.

Разворачивалась типичная дружеская дискуссия, в центре которой были проблемы мирового масштаба. Слушая товарищей, Павел невольно улыбался.

– Хотя нет! – спохватился Кудин. – В России тоже умеют наводить революционный порядок. Взять, к примеру, Троцкого, Ежова, Берию, НКВД, «красный террор».

– Ты прав, – лениво согласился Новиков. – В Сирию давно пора командировать нашу доблестную полицию. Можно даже не всю, не в полном составе, а одних только гаишников. Да и то не навовсе. Достаточно будет одолжить, так сказать, на годик-другой. Все тутошние террористы за это время разорятся на взятках.

– Так в этой самой Сирии дорог-то нет, – возразил капитан. – И машин полторы штуки на квадратный километр!

– Это для наших товарищей в форме не проблема. А пешеходы на что?!

– Точно. Их будут штрафовать за переход пустыни в неположенном месте.

Вовка усмехнулся, покосился на Славика и заявил:

– «Красный террор», Берия, НКВД. Ты еще русскую Смуту вспомни. Все наши чудачества – полный ноль в сравнении со святой инквизицией! Знаешь, сколько всего наворотили просвещенные европейцы за тысячу лет?! Они пожгли на кострах великое множество еретиков, разрушили сотни городов, жители которых не желали обращаться в их веру. Да наш Иван Васильевич Грозный – плюшевый мишка на фоне этих святош!

– Зато теперь они учат нас демократии! – Кудин тоже заметно распалился.

Новиков беззвучно посмеивался. По форме диалог между его товарищами напоминал спор. По сути же они отстаивали одну и ту же точку зрения.

Скоро Павлу надоело слушать их безобидный треп. Он и сам частенько сталкивался с фактами, приводившими его, мягко говоря, в изумление.

В администрации родного города Новикова на теплых местах сидели сорокалетние кобылицы с сомнительным образованием. Они не ведали разницы между принтером и сканером, спотыкались в математических действиях с простыми числами и не поднимали в своей жизни ничего тяжелее степлера. Зато эти дамочки ежемесячно срубали там по шестьдесят тысяч рублей. Они еще и хвастали скорой льготной пенсией в размере восьмидесяти процентов от таких вот зарплат, ни разу не кислых для заурядного областного центра. Господня благодать такого рода не снилась ни одному шахтеру с черными от угольной пыли легкими, сталевару, полжизни активно загоравшему у мартена, врачу, спасшему сотни человеческих жизней.

Во сне он иной раз разговаривал с собственной совестью. Точнее сказать, оглашал обвинительную речь. А та, загнанная в угол, оправдывалась.

«Меня угораздило родиться и жить в удивительной стране! В самой огромной и невероятно богатой. Но ей почему-то постоянно чего-то не хватает. Вечно находится причина, по которой ее граждане вынуждены прозябать в нищете. Она постоянно ищет врагов и с кем-то воюет!»

Совесть еле слышно отвечала:

«Так ты же сам говорил, что когда в руках власть, нечем взяться за ум».

«Мне не до шуток, дура!»

«Понимаю. Тем не менее ты – часть этой страны, один из тех, кто считает ее великой державой. А такое государство никак не может жить в мире со всеми сразу. Увы, это аксиома. Кроме того, ты и сам всегда был уверен в том, что автократические режимы обязаны иметь внешнего врага, чтобы крепла поддержка изнутри. Это тоже незыблемое правило».

«Слишком много правил для простого человека. Чересчур заумно. Когда моя мама идет на рынок, ее не волнуют высшие материи. Ей прежде всего важны цены на продукты. Она хочет знать, сможет ли по возвращении домой приготовить простенький ужин. Точно так же думают и живут многие миллионы других людей. Тем не менее я всегда был на стороне государства и помогал ему в любых начинаниях! Прошел все горячие точки, побывал в плену, заполучил две контузии, несколько пуль и осколков. Но ни разу не усомнился в его правоте! Почему же оно меня ненавидит и относится ко мне как к пасынку, лишнему рту в семье?!»