Дмитрий Черкасов - Крестом и булатом. Вторжение Страница 24

Березинский суетливо представил руководство движения в количестве четырех персоналий, посетовал на то, что шестой член политсовета, известный своей близостью к власти кинорежиссер Никита Крыско не смог почтить своим присутствием конференц зал «Интерфакса», быстро зачитал программные документы и предложил журналистам задавать вопросы.

Из вводной части следовало, что «Конституционное народовластие» имеет своей целью установление в России норм развитого социализма. Причем в понимании самых яростных апологетов «свободы, равенства и братства».

— Мы совершенно открыты для общества. Совершенно, — протараторил Березинский, подбадривая репортеров, ошарашенных авангардизмом выступления. — Прошу, друзья, не стесняйтесь. Мы не намерены ничего скрывать.

Сидящий по правую руку от Бориса старичок важно надул щеки.

Александра Николаевича Яговлева пригласили в политсовет на должность «гиганта мысли» и «отца новорусской демократии». На большее семидесятидевятилетний Яговлев все равно не тянул. Бывший член ЦК КПСС прожил бурную партийную жизнь, вовремя сменил приоритеты и теперь заслуженно отдыхал от трудов по насаждению на одной шестой части суши принципов марксизма ленинизма.

Войти в новую реальность в новом качестве «демократа» оказалось проще, чем ему представлялось пятнадцать лет назад.

Для этого было достаточно выбросить партбилет, пару раз выступить со страниц «Комсомольца Москвы» и «Масонских новостей» с разоблачениями преступлений советского режима и накропать книжонку о своей «борьбе» с коммунизмом во времена застоя. Книжку Александр Николаевич назвал «Кислая чаша», где представил себя этаким Штирлицем, исподволь разваливающим СССР, для чего ему пришлось наступить себе на горло и пройти весь путь от рядового коммуниста до члена Центрального Комитета партии.

Успех сочинения оказался столь велик, что Яговлев быстро выпустил продолжение под заголовком «Маразм в пучине». Теперь он работал над новой книгой, в которой намеревался окончательно расставить все точки над "i" и объявить себя любимого фактическим катализатором крушения советской империи.

Достижения на политической ниве у Александра Николаевича были поскромнее.

В середине девяностых годов он проникся идеей создания собственной партии и поручил подготовку пакета документов своим верным кунакам — бывшим секретарям райкомов комсомола, а ныне — вороватым бизнесменам из разнообразных общественных фондов. Бумаги нового политического течения «социальной демократии» были изготовлены всего за одну ночь и наутро поданы на регистрацию.

Но, как это обычно случается при большой спешке, в документы вкралась досадная ошибка. Перепечатывавшая сотню листов молодая секретарша допустила промах, ввела в компьютерную базу созвучное, однако не совсем правильное название организации, и спустя сутки гражданин Яговлев был зарегистрирован в качестве лидера «Партии сексуальной бюрократии». В Избиркоме заседали такие же олухи, как и соратники Александра Николаевича, потому на ошибку никто внимания не обратил. Всё открылось лишь на вручении Яговлеву новенького удостоверения.

«Сексуальные бюрократы» просуществовали недолго.

Измотанный насмешками старый коммунист быстро продал партию правым «либералам монетаристам» и на год ушел в работу над книгой.

От предложения Березинского стать зиц председателем «Конституционного народовластия» отказываться было грех. К тому же за сотрудничество Яговлеву пообещали неплохие дивиденды. Как политические, так и финансовые.

Александр Николаевич подавил в себе желание соснуть и уставился на скопище журналистов.

Рядом с ним заерзал на стуле кинорежиссер по фамилии Говорухо, хотел что то сказать, но поймал строгий взгляд Бориса Абрамовича и закрыл рот.

— Ну же, друзья! — подбодрил собравшихся Березинский.

— У меня вопрос к Сергею, — в первом ряду встал корреспондент НТВ.

Говорухо дернулся, услышав собственное имя, но заметил, что журналист смотрит в другую сторону, и обмяк.

Сидящий по левую руку от Березинского молодой актер Сергей Вялый младший поощрительно осклабился. Лицедея пока еще радовала всенародная слава, обрушившаяся на него после выхода на экраны фильмов «Кузен» и «Кузен два», где Вялый младший сподобился сыграть главную роль.

Последний из присутствующих член политсовета, главный редактор издательства «Виагриус пресс» Лазарь Коган и в то же время — заместитель министра государственной пропаганды в печатных и электронных СМИ Зозули — печально уставился себе на коленку, всем своим видом выказывая собственную независимость. Ему вдруг стало немного неуютно от того, что он ввязался в непонятную авантюру, могущую нарушить складывавшиеся годами добрые отношения с властью.

— Да а? — протянул Вялый младший.

— Какие конкретные, а не виртуальные цели ставит себе ваше движение по отношению к чеченскому конфликту? — витиевато спросил корреспондент НТВ.

Актер оказался к вопросу не готов. В кино его герой исповедовал принцип «мочить, мочить и еще раз мочить». Причем мочить именно «лиц кавказской национальности». Заодно под замес шли евреи, русские рэкетиры, негры и американские полицейские, которые зачем то вставали на пути «русского Рэмбо». Сюжетная линия в обоих фильмах была делом вторичным, основной упор делался на стрельбу из всех положений и разных видов оружия.

— Ну у, — Вялый младший потеребил кончик носа. — Мы, это... Как бы за политический диалог со здоровыми силами...

— Конечно же, мы будем искать мирные пути выхода из кризиса, — на помощь юному соратнику по борьбе пришел суетливый Березинский. — Все видят, что контртеррористическая операция зашла в тупик. Бомбардировками ничего не решить. Я уже предлагал свое посредничество на переговорах с Масхадовым, но глава государства меня не слушает. И именно поэтому мы блокировались в новое движение. Чтобы на собственном примере показать власти, как нужно решать межнациональные конфликты...

— А у вас что, конфликт внутри партии? — хрипло выкрикнул ведущий программы «Однако», пытаясь выглянуть из за спины коллег. Росточку он был небольшого, что компенсировалось зычным голосом и умением работать локтями.

— С чего вы взяли? — взвился Борис Абрамович.

— Вы сами сказали! — Собравшиеся оживились.

— Ничего я не говорил!

— Нет, сказали! — проскрипел телеведущий.

— Нет, не говорил!

— Я сам слышал!

— Что вы слышали?

Человек «однако» наконец пробился в проход между телекамерами.

— Про межнациональные конфликты!

— Миша, ну что вы такое говорите? — всплеснул руками режиссер Говорухо. — Какие конфликты?

— Межнациональные! — небритый хрипун принял картинно обличительную позу. — На собственном примере можете показать?

Пресс конференция превратилась в балаган, не успев толком начаться.

— Я оговорился! — взвизгнул Березинский;

— Щас! — телеведущий отпихнул от себя грозного телохранителя, приставленного к нему после того, как чеченские полевые командиры пообещали отрезать голову не в меру воинственному репортеру, призывавшему использовать против сепаратистов напалм и фосген. — Отстань от меня!

— Михал Владимирыч, — загундосил телохранитель. — Можно, я отойду?

— Да можно, можно! — человек «однако» топнул ножкой. — Так что у нас, Борис Абрамыч, насчет конфликтов?

— Ничего! — разъярился Березинский. — У нас в партии национальных проблем нет!

Главный редактор «Виагриус пресс» вжал голову в плечи.

Яговлев окинул зал мутным взглядом. Как в былые времена на заседаниях партактива какого нибудь завода, куда Александр Николаевич приезжал с инспекционной поездкой из горкома или обкома. Там его тоже всегда сажали в президиум, и он смотрел на собравшихся немного свысока.

Вялый младший попытался понять суть набирающего обороты скандала. Но не понял и углубился в раздумья о перспективах на сегодняшний вечер.

Говорухо стукнул ладонью по столу.

— Я предупреждал!

— Ага! — обрадовался телеведущий. — О чем это?

— О попытках сорвать пресс конференцию!

— Сережа, Сережа, успокойся! — засуетился Березинский. — Никто ничего не срывает!

— А это что, по твоему?

— Недопонимание. Просто недопонимание, — Борис Абрамович воздел руки к потолку. — Миша, мы же взрослые люди! Ну зачем вы так? Не надо привязываться к словам!

— А к чему можно? — человек «однако» за полчаса до начала пресс конференции вышел из ресторанчика «У Гайдара», где хорошо посидел с друзьями. Выпитые триста граммов водочки «Абсолют» требовали от организма совершения подвига. Или, на худой конец, продолжения банкета.

Телеведущий прикинул расстояние до Березинского, но понял, что попасть тому по башке стулом не сможет. Оставалось доводить низкорослого олигарха словесно.