Александр Тамоников - Служили два товарища Страница 25

– Иргушин! Слушаю!

– Добрый день, товарищ генерал. Макеев!

– Здравствуй, Макеев!

– У вас есть что сказать мне, Геннадий Викторович?

– Ничего из того, чего бы ты не знал, Вячеслав Александрович! Водителя и проститутку ищут. Поиски на данный момент не принесли никаких результатов. Думаю, их уже нет в живых!

– Вот как? Почему вы так решили, генерал?

– Я не решил, я предполагаю!

– Ясно! Скажите прямо, Геннадий Викторович, вы можете сделать так, чтобы следствие было прекращено?

– Прекращено? Хм! Интересно. Вчера вы просили об одном, сегодня о другом. Странно!

– Вы не ответили на вопрос, Геннадий Викторович.

– Это не телефонный разговор!

– Согласен! Когда и где мы можем встретиться?

– Да хоть сейчас! А где? Можно в кафе, что недалеко от моего дома. Место тихое, уютное, безопасное. Там, где мы уже встречались.

– Я понял, Геннадий Викторович, но немедленно выехать не могу. Давайте договоримся: как освобожусь на службе – у нас сейчас, сами понимаете, подготовка к похоронам уважаемого Константина Леонидовича началась, то позвоню вам. Тогда и уточним время встречи!

– Хорошо! Я сегодня свободен весь день. Звоните.

Макеев отключил мобильник.

И тут же раздался звонок телефона внутренней связи офиса. Начальник службы безопасности поднял трубку:

– Да!

– Ты у себя, Вячеслав Александрович?

Говорил Лазарев.

– На месте, Валерий Михайлович!

– Я зайду!

Положив трубку, Макеев заглянул в потайную комнату:

– Леонид, сейчас ко мне явится господин Лазарев.

– Я в курсе, Вячеслав Александрович!

– Переключи аппаратуру на мой кабинет! И сиди тихо, как мышь!

– Здесь хорошая звукоизоляция!

– Делай что сказано!

– Понял! Сижу тихо, как мышь!

– Наш разговор запиши на отдельную пленку. И… лучше, если сам не будешь слушать этот разговор. Лишняя информация может очень навредить здоровью. Это понял, Леня?

– Понял, шеф!

Оператор снял наушники.

– Я не буду слушать вас!

– Очень на это надеюсь!

Макеев занял место за рабочим столом. Через минуту в кабинет вошел вице-президент. Сел напротив начальника службы безопасности. Спросил:

– Что у тебя делала Вика?

– Вы за этим пришли ко мне?

– Нет. И все же?

Макеев указал на поднос:

– Кофе просил ее принести! А вы подумали, что я ее, как Картаев, решил оттрахать здесь?

– Не напоминай мне об этом!

– Да вы никак ревнуете, Валерий Михайлович? Напрасно! В ваши годы это не рекомендуется.

– Ладно! Вика – моя проблема!

– Здесь вы абсолютно правы. Проблема! Но, знаете, таких проблем у вас может быть сколько угодно. Не стоит зацикливаться на Виктории.

– Закрыли тему!

– Хорошо! Закрыли так закрыли.

– Я хотел бы продолжить вчерашний разговор.

– Давайте продолжим.

Начальник службы безопасности откинулся на спинку кресла:

– Что вы хотите узнать, Валерий Михайлович?

– Суть твоего плана по ликвидации Людмилы.

– Я же говорил, придет время, и я выложу его вам во всех подробностях.

– Но я должен знать, что ты задумал! Хотя бы в общих чертах! Мы же одна команда, Слава, ведь так?

– Так!

– Тогда поделись своими намерениями и ближайшими планами!

Макеев вздохнул:

– Ну хорошо! Но только в общих чертах!

Начальник службы безопасности поднялся, подошел к окну, проговорил:

– А на улице дождь, Валерий Михайлович!

– Я знаю! Слушаю тебя.

– В общем, так. Второй несчастный случай у нас не пройдет. Потому как станет очевидно, что некто убирает Богдановых из-за их состояния. И дело может принять непредсказуемый оборот. Особенно если подключатся журналисты. Те в погоне за сенсацией поднимут такой шум, что нам не отбиться. Следовательно, нейтрализацию надо организовать так, чтобы комар носа не подточил.

– Ну это понятно! И что ты предлагаешь?

Макеев внимательно посмотрел на вице-президента:

– Людмила должна стать жертвой любовной страсти!

Лазарев удивленно протянул:

– Че-го? Не понял?!

– Картаева собирается разводиться, так?

– По твоей информации, да! Но только с твоих слов. Доказательств этому нет!

Макеев усмехнулся:

– Вы забыли о диске, что я передал Паше в кабаке?

– Ах, черт! Ну, да! Ты же записал последний разговор Богданова с дочерью. С этими делами в голове все перемешалось. Допустим, что Людмила действительно решила порвать с Картаевым. И что?

– А то, что о причине развода, кроме нескольких человек, не знает никто. И не узнает. До тех пор, пока мы не сбросим эту информацию сотрудникам офиса. Но в несколько иной интерпретации. По фирме должен пройти слух о том, что не Людмила застукала Картаева с Викой, а, наоборот, Паша узнал о том, что его супруга изменяет ему! Но эту информацию мы сбросим непосредственно перед тем, как убрать дочь Богданова!

– О каком любовнике ты говоришь, Вячеслав? У Людмилы, кроме придурка и альфонса Паши, никогда и никого не было. Да и нет! Она же до тошноты правильная.

Макеев вновь усмехнулся:

– Об этом знаем мы с тобой! Но не знают другие. Нет любовника – появится. И еще какой любовник! Страстный, ревнивый, не ровня Картаеву. Настоящий мужик. И Людмила переедет к нему. На свое несчастье. Потому что любовник однажды в порыве ревности убьет свою возлюбленную. А поняв, что совершил, покончит с собой! Или другой вариант. Любовники станут жертвами вооруженных грабителей. В любом случае Людмила должна погибнуть при обстоятельствах, которые снимали бы все подозрения с Картаева. И я устрою эти обстоятельства.

Лазарев тряхнул головой:

– Ни черта не понял! Какой любовник? Какие обстоятельства?

Макеев приблизился к вице-президенту:

– Ничего не поняли? Это хорошо! Значит, и другие не поймут. А мы получим нужный нам результат!

– Да, замутил ты обстановку. Ничего не скажешь.

– И не надо ничего говорить. Я же предупреждал: всему свое время! Вы оцените мой план по достоинству и во всем разберетесь непосредственно перед началом акции. А до этого не стоит ломать голову.

– Когда ты планируешь начать эту акцию?

– Не раньше, чем пройдет сорок дней со дня трагической кончины нашего уважаемого босса и Людмила вступит в наследство, оставаясь при этом законной супругой Павла Андреевича Картаева.

– Хорошо! Не буду больше доставать тебя, но на один вопрос все же попрошу ответить. Ты уверен, что у нас все получится?

– Иначе, Валерий Михайлович, я бы и пальцем не пошевелил.

– Ладно! Делай как считаешь нужным. В конце концов ты знаешь, за что работаешь!

– Вот именно!

– Что у тебя на сегодня?

– Это так важно?

– Вячеслав! Мы договорились…

Макеев прервал подельника:

– Хорошо, хорошо! Докладываю. Сегодня я планирую встретиться с нашим другом из МВД. Надо, чтобы он прикрыл следствие по делу Богданова. Это потребует затрат, так что будьте готовы раскошелиться, тем более сейчас вам сделать это легче. Затем заеду к Людмиле. Я должен быть рядом с ней, дабы контролировать ее поведение и сохранить брак с Пашей. Ну а завтра, как и все, буду на похоронах. Этого достаточно?

– Вполне! Как думаешь, когда мне запросить у Людмилы доверенность на управление делами компании?

– Когда угодно. Хоть сегодня!

– Сегодня? Накануне похорон?

– Почему бы и нет? В любом случае Людмила Константиновна откажет вам!

– Что? Откажет? Но почему? Какие у нее есть на это основания?

Макеев прикурил сигарету:

– Она откажет вам потому, что так надо нам! А основание? Мой совет не передавать вам руководство компанией!

– Слава! Ты переходишь все границы.

– Верно. Но не только я. Мы вместе пересекли ту черту, за которой обратного хода нет! Либо идем дальше до конца и побеждаем, либо… Но об этом лучше даже не думать.

– Но кто-то должен руководить компанией!

– Вы и будете руководить, согласовывая все решения с госпожой Картаевой. Исполнять условия контракта, который продолжает действовать.

– Мне и запрашивать ничего не надо. Какой смысл, раз по твоей милости в любом случае получу отказ?!

– Э-э, нет, Валерий Михайлович. Мы должны проверить, насколько Людмила готова слушать меня. А посему вы запросите разрешение на управление компанией и в случае отказа разыграете недоумение, обиду. Вы оскорбитесь, но примете решение Картаевой.

– Ты хочешь видеть мое унижение?

– Я хочу достичь нужного результата! Главное – результат, все остальное ерунда. Запрос же можете сделать когда угодно, на ваше усмотрение!

– Мы еще вернемся к этому разговору.

– Как скажете, Валерий Михайлович.

– Когда поедешь к Иргушину?

– В час дня, если вы не против!

– Я не против, удачной поездки. Похороны завтра, в 14.00. Отсюда, из холла офиса. Прощание с телом и отпевание с 12.00!

– Все понял!

– Бывай, стратег!

– До свидания, Валерий Михайлович!

Проводив Лазарева, Макеев вошел в потайную комнату. Забрал пленку с записью разговора. Она может пригодиться. Как и все сделанные ранее записи. Если господин Лазарев решит вдруг повести свою игру и отстранить конкурентов при разделе имущества покойного Богданова. Макеев умел страховаться. Этому его научила война в Афганистане. Война, которая до сих пор не давала спокойно спать. Бередила совесть, заставляя бывшего офицера глушить ее. Не давать волю эмоциям. В новом перевернутом, несправедливом мире совесть не нужна. Вырезать бы ее да выбросить на свалку. Но… это невозможно! А посему оставалось одно – гасить совесть, как врага. И Макееву это удавалось. Поэтому он и перестал быть человеком, превратившись в особь, живущую инстинктами животного.