Альберт Байкалов - Зеленая банда Страница 25

— Странно, что было потом? — одними губами спросил он и поежился. — Может, я пытался оказать ей помощь? — Он поежился. — Странно, а почему не убежал? — Неожиданно этот факт заставил его снова отмотать сцену расправы назад. Вдруг он все-таки не убивал, а все воспоминания — не что иное, как продукт воспаленного сознания. А что? Очнуться в номере с трупом, да еще в глубоком похмелье, дорогого стоит. Стоп! — осенило его. — А ведь едва придя в себя, я сразу обратил внимание на то, что так плохо мне никогда не было, равно как и ни разу за всю жизнь не забывал происходящие накануне события. Хотя природа человека уникальна. Наверняка ею заложено блокировать плохие воспоминания, чтобы они не спровоцировали на необдуманные поступки. Ведь вспомни он все в первый момент, как увидел труп, и неизвестно, что было бы дальше. Он поежился, представив себя несущимся с диким воем по коридору к лифту, и тряхнул головой. Все-таки хорошо, что не сразу все вспомнил.

Неожиданно в кармане запиликал сотовый телефон.

— Да, — поднес он телефон к уху. Тут же чертыхнулся, вытянул руку, надавил на кнопку и снова прижал к уху: — Слушаю!

— Это Матрос, я внизу.

— Где тебя черти носят?

Матвей доехал до последнего подъезда и остановил машину. Он не ошибся, эта часть двора примыкала к забору, за которым располагалась гостиница. Однако одного взгляда было достаточно, чтобы понять: перебраться через него незамеченным практически невозможно. Видимая часть наружной стены здания была украшена гроздьями видеокамер. Кроме того, поверх забора тянулись две нитки колючей проволоки. Если к этому прибавить охранника у шлагбаума, установленного на въезде со стороны улицы, то любые попытки проникнуть здесь обречены на провал. Он достал трубку сотового и набрал номер Привезенцева.

— Слушаю! — прошелестела трубка.

— Это Матрос.

— Где тебя черти носят! — завопил Привезенцев.

Матвей поморщился:

— Я внизу.

— Что мне делать?

— Я хотел пройти внутрь, но вижу, это мне не под силу сделать.

— Как? … Ты что? Ты меня бросаешь?

— Никого я не бросаю, — успокоил его Матвей. — Но без вашей помощи не обойдусь. Сейчас вы позвоните администратору и попросите, чтобы на подземную парковку пропустили машину «Тойота Ленд Крузер» с номером А667ВВ…

— Это же…

— Угадали, — догадавшись, что он хотел сказать, опередил его Матвей. — Я на машине Забелина.

— Значит, я должен попросить…

— Да, подземный гараж, — подтвердил Матвей. — И сразу спускайтесь вниз. Вы нашли то, что я просил?

— Что?

— Ключ! — начал терять он терпение.

— Карточку нашел, — подтвердил Привезенцев.

— Выйдите на стоянку и подойдите к машине, — с металлом в голосе сказал Матвей. — И поторопитесь!

Необходимо было, чтобы этот слизняк взял себя в руки и не наделал глупостей. Матвей знал, оказавшийся в подобной ситуации человек может вдруг впасть в своеобразный ступор. Вывести из него может хорошая пощечина или жесткие и четкие указания. По сути, Привезенцев сейчас легко подчинился его воле. Сработал механизм, который используют в своих способах те же цыгане. Вторгаясь в личное пространство, они рассеивают внимание человека, вынуждая следовать их приказам. Так женщины, шокированные на улице тем, что на них проклятье, безропотно снимают с себя украшения и, словно под гипнозом, отдают последние деньги. В данном случае в личное пространство Привезенцева никто не вторгался, но он в ужасе от того, что натворил, и также не может адекватно реагировать на происходящее, повинуясь постороннему человеку.

— Хорошо, — выдавил из себя депутат.

Матвей посмотрел в зеркало заднего вида и включил передачу.

Привезенцев снова порадовал. Он быстро справился с очередной задачей. Скучающий в стеклянной будке охранник лишь приподнялся, чтобы увидеть номер машины, и надавил на кнопку. Пластиковый шлагбаум взмыл вверх. Матвей проехал внутрь, скатился в тень под здание и встал между двумя огромными прямоугольными колоннами. Заглушив двигатель, он вынул из бардачка резиновые перчатки, которые одолжил у фельдшера «Скорой помощи», и сунул в карман.

Привезенцев тенью вынырнул из-за колонны и подошел к машине. Матвей сразу узнал его. Еще бы, этот человек был своего рода телезвездой. Ни один митинг против власти не обходился без скандала с участием этого депутата. Он даже умудрился засветиться на мероприятиях, организованных секс-меньшинствами. Сейчас активный политик выглядел не ахти. Осунувшееся лицо, щетина на подбородке, напуганный, диковатый взгляд, несвежая сорочка и мятый пиджак говорили сами за себя: ему пришлось за короткий срок пережить сильное потрясение. Матвей открыл дверцу и спрыгнул на асфальт:

— Показывайте.

Привезенцев круто развернулся и устремился в сторону двустворчатых стеклянных дверей.

— Ты что, хочешь ее сюда вынести? — озираясь по сторонам, проблеял он на ходу.

— Нет, через унитаз спустим, — на полном серьезе сказал Матвей.

Привезенцев встал. Матвей по инерции обогнал его и обернулся:

— Шутка.

Говорил он специально небрежно и спокойно. Нужно сейчас внутренне запрограммировать этого человека на послушание.

— Может, ты один? — вставляя карту в щель электронно-считывающего устройства, робко спросил Привезенцев.

— Вам пока нечего терять, — Матвей шагнул через порог.

— Это почему? — удивился Привезенцев, направляясь вслед за ним по лестнице.

— Вас все равно срисовали все камеры видеонаблюдения службы безопасности, — пояснил Матвей.

Шаги стихли.

Матвей обернулся:

— Давайте быстрее! Я здесь затем, чтобы устранить все эти нюансы…

— Я в долгу не останусь, — воодушевленный обещанием, скороговоркой заговорил Привезенцев и устремился вверх. — Любой каприз!

— Впредь, — Матвей вальяжно оглянулся на него, — не разбрасывайтесь подобными обещаниями.

Они поднялись на площадку третьего этажа. Матвей посторонился, давая возможность Привезенцеву воспользоваться ключом.

Направляясь по коридору, Матвей оглянулся назад. Как он и предполагал, над дверьми, через которые они вошли, была установлена камера.

Оказавшись в номере, Матвей каким-то необъяснимым внутренним чутьем с ходу ощутил повисшую в воздухе тревогу.

Женщина лежала на спине, уставившись в потолок остекленевшим взглядом.

Матвей огляделся:

— Чем ее?

— Это не я, — замотал головой Привезенцев.

— Мне надо знать то же, что и вы! — оборвал его Матвей. — Доверьтесь.

— Ваза, — потухшим голосом молвил Привезенцев и посмотрел куда-то под стол. — Но я не помню.

— И не надо. — Матвей натянул перчатки, вторую пару протянул Привезенцеву.

— Это зачем? — удивился депутат.

— Придется убраться…

Матвей вынул из пакета тряпки. Одну бросил на стол:

— Эта ваша. Протираете в туалете все, потом перемещаетесь сюда. Шкаф, дверные ручки… Я займусь столом и спальней.

— Туалет убирать? — Привезенцев оторопело вытаращился на Матвея.

— А как вы хотели? — удивился Матвей. — И помните, сейчас что-то упустите, потом придется мыть уже не такие сортиры, и очень долго.

— Но я депутат…

— Я в курсе, — усмехнулся Матвей. — Еще я знаю, сколько неприятностей приносит ваша деятельность властям. Многие хотели бы увидеть вас за решеткой.

— Это точно, — часто закивал Привезенцев и всхлипнул.

— Поэтому тщательно протрите все, где гипотетически могут быть отпечатки ваших пальцев.

— Понял, — часто закивал Привезенцев.

Матвей был уверен, что после них обязательно все повторно протрет уборщица. Но, как говорится, кашу маслом не испортишь.

Пока Привезенцев орудовал давно забытым им инструментом в ванной, Матвей уложил вазу в пластиковый пакет. В течение получаса они на пару с депутатом заправили кровать, убрали отпечатки с посуды, бара, дверных ручек.

— Все, — то ли спросил, то ли констатировал Привезенцев.

Матвей сунул тряпку в пакет и показал взглядом на Шестакову:

— Нужно перенести ее на кровать.

— Как?! — ужаснулся Привезенцев.

— Руками, — пожал плечами Матвей. — Берите ее за ноги.

Он зашел с головы, наклонился и подхватил женщину за плечи.

На Привезенцева страшно было смотреть. Его нижняя губа отвисла, как у капризного ребенка, и затряслась. Глаза забегали.

— Живее! — прикрикнул на него Матвей.

— Ты уверен?

— Я знаю, что делаю!

— А «Скорая»? — пританцовывая на месте, противился Привезенцев.

— Она приедет, как все закончим. Наверняка с врачами в номер попытается войти представитель администрации. Нельзя, чтобы вашу подругу видели в таком положении.

— Кровь! — беря Шестакову за лодыжки, простонал Привезенцев.