Михаил Нестеров - Вольные стрелки Страница 26

– Но как?

– Отдайте мне то, чем мне положено заниматься. Вы теоретик, я – практик. До этого дня все силовые мероприятия проводил я.

– Но не ты их планировал. Ты выполнял мои приказы. И вот в этом деле ты разглядел что-то дальше меня. Так поделись со мной своим секретом.

– Вам не идет топтание с ноги на ногу, товарищ генерал. Ваша задача – продать городок. Задача Харламова – сорвать сделку. Дайте мне задание сорвать планы Харламова.

Разлогов не сумел сдержать усмешки:

– И все? Так просто?

– Вы еще сомневаетесь!

– Хорошо. Что ты собираешься сделать в первую очередь?

– Присмотреть на Тверской копию личной машины Харламова. У него «Ауди»-«восьмерка».

– Для чего тебе понадобилась копия его машины? Погоди, не отвечай, все и так понятно. Скажи мне вот что: в этом деле ты по-прежнему верен себе? Просчитываешь на два или три хода вперед, а там – по обстоятельствам?

– Что может сделать человека послушным? – в свою очередь спросил Глумов и, не стесняя себя правилами, взял со столика бутылку и налил себе бренди. Сделав глоток, продолжил: – Компромат, скажете вы, теоретик. И не ошибетесь. А я скажу: страх за ближнего делает человека послушным. Потому что знаю тему. Мне по барабану, что чувствует заложник, меня больше привлекают в этом процессе чувства его близких. Их можно измочалить за час, а иногда и за минуту; а потом из них веревки вить можно.

Разлогов взял из рук Сергея бутылку, через нее демонстративно посмотрел на собеседника:

– Сегодня ты не прошел тест на алкоголь. Ведь ты говоришь о Харламовой... как о заложнице.

– А вы все ноете о военном городке.

– А ну, пошел вон!

– Я буду внизу, – спокойно отозвался Глумов.

Не идея, которая поначалу показалась генералу безумной, взбесила его, а тон подчиненного. А скорее всего, и то, и другое. Потому что генерал ходил вокруг да около этой идеи, подробно описанной в статье 206 УК РФ: захват или удержание лица в качестве заложника. По сути дела, ему не хватило решимости озвучить ее.

Прошло пять или десять минут. Разлогов спустился в гостиную. Глумова там не оказалось. Он нашел его во внутреннем дворике. Сергей сидел на широком мраморном ограждении бассейна.

Как ни странно, Разлогов не знал, как продолжить разговор. Конечно, он забегал далеко вперед, когда спросил:

– А что ты скажешь Харламову, когда выйдешь с ним на связь?

– Скажу, что сейчас и за стакан водки убивают. У нас же на кону – океан.

– Первое, что он сделает, это обратится в ФСБ. Не исключаю, что переговорит со своими «людьми».

– Они-то ему чем смогут помочь? – Глумов пожал плечами. – Заложники – не их профиль. Гриневский может затронуть тему, чем Харламову смогут помочь в ФСБ. Там любой, на которого возложат этогромкоедело, рьяно возьмется за работу. Помешанный на безопасности Харламов заявит в ФСБ только после того, как выполнит наши условия. То есть поставит и этот щиток безопасности.

– Почему не раньше?

– Потому что получит ответную реакцию похитителей. Вот вы, товарищ генерал, директор ФСБ, а я – Харламов, нас связывают дружеские отношения. И я спрашиваю: «Как бы ты поступил на моем месте?» Видите,даже вызасомневались в надежности и гибкости своей службы, ее силовой составляющей. За последние несколько лет все захваты и уничтожения бандитов сопровождались значительными разрушениями, потерями среди личного состава. Что касается акций, направленных на освобождение заложников, то их было не так много, но все они – также не из разряда бескровных. Наоборот – крови, жертв среди заложников было чересчур много.

– Каждый случай индивидуален, – негромко прокомментировал генерал Сергея Глумова. И без паузы продолжил: – Кому еще, кроме меня, выгодна сделка по продаже военного городка? Не ищи среди моих деловых партнеров.

– Даже не знаю, – Сергей пожал плечами.

– Мне кажется, тебе.

Глумов скрыл внутреннее напряжение за полушутливым тоном:

– Если мой процент от сделки составит десять процентов, то выгода налицо.

Со стороны казалось, красавец «Ауди» Харламова совершает состыковку, а не банальную парковку. Место с утра ему было огорожено, а к ограждению приставлен хмурый в этот день Игорь Джумагулов. Чего нельзя было сказать о Шелковой Моли. Как всегда, настроение у нее с утра подбиралось к девяти из десяти. Один балл Цыплаков снизил, наблюдая за Ипатьевой из окна своей «восьмерки». Моль хлопнула дверцей раз, другой, и только с третьего раза у нее получилось закрыть ее. Да, ей не помешала бы по-настоящему хорошая машина. Вот «жук-фольксваген» ей бы подошел. Она смотрелась бы в этой машине стильно.

Сергей Харламов сам открыл дверцу, кивком головы поздоровался с Джумагуловым. Цыплаков тоже приветствовал его кивком головы... Он сидел за рулем своей машины – перестраховка, так объяснил он свое скрытое присутствие тому же Джумагулову. «Просто позориться не хочешь, – парировал Игорь, – вот и прячешься в своем ведре с болтами».

Цыплаков приготовил цифровую фотокамеру и сделал несколько снимков «Ауди». В первые два кадра попал сам Харламов. Но Цыплакова он интересовал постольку-поскольку, потому что получил конкретное задание – снять на камеру «Ауди», желательно со всех сторон. Глумов потребовал от него детальных снимков, чтобы через окна просматривался салон. Но главное – это снимок «флажкового» номера. Сергей Харламов был одним из 997 «счастливчиков», которым законом от 1 февраля 2007 года было разрешено оставить на машинах спецсигналы.

Номер на «Ауди» был примечательный: А112АВ и российский флаг вместо цифрового региона, где буквенная комбинация «АВ» означала правительство страны. Согласно служебной инструкции, сотрудники ГАИ обязаны давать автомобилям с такими номерами и спецсигналами «зеленую улицу», а также оказывать помощь и содействие.

Пятнадцати снимков будет достаточно, прикинул Цыплаков и вышел из машины. В первую очередь он направился к Джумагулову – подбодрить человека. Пять-шесть шагов, и он чуть не споткнулся, увидев у Игоря цифровой фотоаппарат. Он болтался у него на ремешке на манер жезла гаишника. Какого черта?! – едва не вырвалось у Цыплакова.

Джумагулов заметил его замешательство.

– Ты что, свою бывшую увидел?

– Типа того, – попробовал отшутиться Цыплаков. Он не смог подобрать ни одной цитаты, чтобы выйти из положения и оставить последнее яркое слово за собой: когда шпионишь против своего босса, не развлекаешь себя выдержками великих...

Слава богу, свою камеру он оставил в машине. «Хорошо бы смотрелись мы с Джумагуловым с фотоаппаратами прямо напротив лимузина вице-премьера, как на двойном техосмотре», – прикинул он.

– Паранойю лечить нельзя, – сказал Цыплаков. – Надо развивать ее в нужном направлении.

– Ты это о чем?

– Не знаю. Кажется, у меня едет крыша.

Игорь Джумагулов. Офигеть, покачал головой Цыплаков. Он предоставил часть доказательств того, что работает на Разлогова. Только два агента, получивших одно и то же задание – сфотографировать машину вице-премьера, – могли встретиться в одном месте и в одно и то же время. Другое просто невероятно.

«Но тогда какого черта Джумагулов хмурился, когда получил от меня лично задание, которое было ему выгодно? – все еще находясь в состоянии сомнения, рассуждал Цыплаков. – Играл, сукин сын? А минуту назад не сдержал своей радости, своего истинного настроения? Ну что же, буду наблюдать за тобой», – в голливудском ключе подумал Цыплаков напоследок.

Вечером – было около десяти – он передал флешку лично Разлогову. Тот скопировал снимки на свой компьютер, а потом... сравнил их с другими. Так снова показалось Цыплакову, и ошибиться он не мог.

– Товарищ генерал, – напомнил о себе Цыплаков.

– Да?

– Разрешите задать личный вопрос. Ну, наполовину, что ли, личный.

– Спрашивай.

– Как вы познакомились с Глумовым?

– В какой связи тебя это интересует?

– Мне интересно вообще, как могут встретиться два таких разных человека, двух разных категорий.

– Спроси об этом у самого Глумова.

– Он отфутболил меня к вам.

– Сергей сейчас в соседнем кабинете. Если тебя раздирает любопытство, и тебя не ждет дома красавица-жена...

– Так я не из мелочного интереса к интимным деталям интересуюсь. Мне наплевать, кто из вас наутро первым вылез из постели.

Разлогов остался спокоен, как если бы не слышал дерзкой речи Цыплакова.

Глава 26. Дела настоящие и прошлые

Глумов бросил занятие, которое минуту назад посчитал для себя бестолковым. «Тут нужен специалист, – подумал он, – а я в этом ни хрена не понимаю».

Он смачно сплюнул под колеса «Ауди», угнанного накануне Гекко-старшим. Фактически плюнул на чистый дизайн этого лимузина.