Правила выживания в Джакарте - Арина Цимеринг Страница 26

— У нас проблемы.

— В смысле? — раздается оттуда.

— В смысле? — спрашивает в гарнитуру Рид.

Новость застает его за игрой в «Сабвей Сёрферс» и прослушиванием местного радио, где опять крутят новость про чью-то свадьбу. До условного сигнала остается еще полчаса, на улице душно и скучно, так что приходится спрятать машину в тени козырька почты и коротать время, откинув спинку сиденья и прикрывшись кепкой с «Чикаго Буллз». Все в Джакарте знают, что Церковь разъезжает на черных «Брабусах», так что во имя конспирации ему выделяют не первой свежести «Сузуки-Джимни».

— Что случилось? — деловито осведомляется голос Салима. — Сбои в плане?

— Откуда? Это же мой план, — обижается Рид.

В ответ на это Салим то ли цыкает, то ли сплевывает:

— Вот поэтому я и спрашиваю.

— Братан, а помнишь, как ты летел из Мельбурна? — задорно воскрешает почившую тему для шуток Боргес, будто бы заставляет пересказывать на семейном ужине историю их знакомства.

— Бо, малыш, не сейчас. — Рид вытирает пот под козырьком кепки.

Фраза «У нас проблемы» — не лучшее начало разговора, особенно если на носу смертельно опасная миссия, но Иголка выходит на связь раньше, чем Рид успевает сгрызть ногти на второй руке.

— Машина не одна, — говорит Иголка.

— Их четыре, — говорит Иголка.

— И в каждой лежит по абсолютно одинаковому чемодану, — говорит Иголка.

Господи, почему все всегда идет через задницу?

Иголка еще много чего говорит, прерываясь, чтобы его не обнаружили. Например, что в каждой из четырех машин собирается целая компания по спасению мира: один доверенный Триады, два охранника и вооруженный водитель. И что маршруты сообщат прямо перед выездом водителям, а его, Иголку, ставят одним из охранников, а не сажают за руль.

— Я не знаю номера машин и через сколько мы выезжаем, — нервно шепчет он. — Я даже не знаю, в какой я машине. Нам ничего не говорят.

— Не отключайся, — спокойно говорит Рид. Последнее, что им нужно, — и так ссущий от страха агент, который узнает, что все идет прахом, а у них — ни малейшего понятия, что делать.

— Пожалуйста, быстрее, — шепчет Иголка, и голос у него срывается, словно он что-то подозревает.

— Пиздец, — говорит Рид.

— Чей-то план дал сбой, — ехидно говорит Зандли в гарнитуре.

И не поспоришь.

— Я даже не знаю, с чего начать… — Рид царапает гравировку фирмы на пистолете.

— С того, что твой план дал сбой? — Зандли не отступает.

Риду очень сильно хочется с ней поспорить, но умение признавать свои ошибки — ценное качество любого лидера, так что он говорит:

— Беру свои слова назад. — По ту сторону гарнитуры слышится настороженный вздох хором. — Мой план может дать сбой, и он только что это сделал.

Изначальный план был до смешного прост.

База Триады, с которой отправлялась машина — в те славные времена, когда она еще была одна, то есть меньше десяти минут назад, — находится в лабиринтоподобных кварталах Депока, пригорода Джакарты. Как рассчитали Нирмана и Салим, самый короткий и безопасный путь до аэропорта Сукарно-Хатта ведет по западной части внешнего кольцевого шоссе, огибающего город.

Это давало определенный простор для маневра: Салим, Андрей и Нирмана на двух машинах должны были выехать из Депока одновременно с китайцами и вести их по параллельным дорогам. На случай, если вдруг китайцы что-то заподозрят и решат проехать через город, Рид страховал на юге, на самой удобной для въезда в столицу магистрали. Главными действующими лицами представления были ребята Боргеса: он сам и Зандли как тяжелая артиллерия занимались перехватом, а Серхио Лопес контролировал точку сверху вместе с красавицей-винтовкой.

Просто. И гениально.

Как и все слишком простые и недостаточно гениальные планы, этот тоже катится к чертям собачьим.

— Что-то мне это напоминает, — бормочет Рид, заводя машину.

Он дает общую сводку по плохим новостям за несколько секунд — обсуждение длится уже минуту, состоя преимущественно из бормотания Салима, агрессивно-успокоительных фраз Нирманы и кратких комментариев Боргеса.

— Так, ладно, они поедут разными маршрутами, это очевидно, — говорит Салим напряженным голосом, показывающим, что он старается думать как можно быстрее. — Куда?

— Аэропорт, — тут же говорит Боргес, — и порт. Это единственные пути вывоза скрижалей из столицы.

— Четыре машины — четыре аэропорта? — навскидку предполагает Рид, выруливая из-под козырька и чуть не сбивая бампером почтовый ящик на высокой ножке.

— Но мы считали, Сукарно-Хатта — единственный вариант! Джуанда и Яни не подходят из соображений безопасности, там их легко перехватить, а до Адисукипто добираться почти семь часов!

— Так, — командирским тоном начинает Салим, несколько секунд молчит, а потом повторяет: — Так. Как минимум одна из четырех машин поедет в Сукарно.

Рид кладет обе руки на руль, глубоко вздыхает, запрокидывая голову и разминая шею, а потом говорит:

— У нас нет выбора, ребят. Будем смотреть по обстоятельствам.

— «Смотреть по обстоятельствам». Замечательный план. — Он прямо-таки видит, как Зандли на том конце связи закатывает глаза.

— Надо сказать Иголке, чтобы придерживался первоначального варианта, — быстро говорит Салим. — Сами разберемся пока, для него установки те же.

— Только он не за рулем, — фыркает Нирмана. — Это все усложняет.

— Если тебе подкинули лимон, то сделай из него лимонад! — оптимистично заявляет Боргес.

У Салима есть свои соображения по поводу того, как надо жить эту жизнь.

— Если тебе подкинули лимон, — кровожадно говорит он, — то выжми его и захреначь лимонной кислотой в глаз тому ублюдку, который тебе его дал.

— Мне страшно за Андрея, он в одной машине с этим парнем, — делится опасениями Зандли. Рид задорно хмыкает.

Нирмана тяжко вздыхает:

— Ну, мы хотя бы будем знать, в какой машине Иголка.

Простые планы. Гениальные планы.

Ни хрена они в итоге не узнают.

Конечно, судя по тому, что происходило в микрофоне у Иголки, его машина уже в пути: голоса, периодически врывающиеся в эфир на китайском, становятся вакуумными, шум города стихает. Но:

— Их две, — подразумевая своим тоном что-то нецензурное, сообщает Салим. — Их, сука, две. Тонированные как черти.