Сергей Зверев - 7000 километров южнее Москвы Страница 27

– Господин Ильин, у меня есть сообщить вам нечто очень важное! – втиснувшись между одним из бывших пленников и Кипреевым, снова заговорил Ндангу.

– Слушаю! – кивнул Гаврилин.

– Господин Ильин, мой сотовый телефон работает и в системе спутниковой связи, поэтому минут пять назад я смог принять звонок своего босса, господина директора, и он сказал о том, что в Рабуби два часа назад произошел государственный переворот. Во время военного парада президент Джордж Заму, премьер-министр и глава парламента были арестованы. Главой страны себя назначил министр обороны.

– Министр обороны? – удивился Борис. – Но он же считался лояльным президенту?

– Это было притворством… – с искренним огорчением вздохнул Аччаду. – Он лишь делал вид, что предан законно избранной власти, а на самом деле готовил переворот. Диктатор уже выступил с обращением к нации, в котором объявил свергнутого президента предателем национальных интересов. Он назвал ИГИЛ единственным выразителем интересов исламского мира. Что теперь будет с нашей страной? Что будет с нами всеми?!

Удивленно покосившись в его сторону, Гаврилин саркастически рассмеялся.

– С чего такое огорчение? Кто-то из нас двоих еще сегодня утром очень усердно служил «Воинам истины», которые являются составной частью ИГИЛ. А теперь вдруг – отчаяние. Странно… Что ж не радуешься?!

– Господин Ильин! – В голосе Ндангу сквозила неподдельная горечь. – Я не могу рассказать вам все, но, поверьте, меня к этому вынудили обстоятельства. Дело в том, что, по словам главного менеджера, наш комбинат, скорее всего, закроется. В своем выступлении диктатор сказал, что всех иностранцев завтра же вышлют из страны как потенциальных шпионов. То есть и всех наших специалистов. Комбинату конец.

– Конец… – согласился Борис, вспомнив про всего несколько дней назад прибывших сменщиков – им-то теперь как придется?

Дай бог, чтобы отпустили безо всяких там идиотских выкрутасов. Особенно с учетом их сегодняшнего рейда. Да, если бандиты Али Мохаллани с сегодняшнего дня – лучшие друзья нового правителя Банзании, то теперь их команде везде и всюду, как любит выражаться Василий, одни лишь «гольные вилы». И что же им теперь делать? Куда и к кому ехать? В полицию и до переворота соваться было и бесполезно, и опасно. А теперь и армия (да наверняка и все прочие структуры) им едва ли станет помогать. «Помогать…» Как бы не скормили крокодилам! Вот ситуация, твою дивизию!..

А автобус все бежал и бежал по лесной дороге, где-то форсируя колеи, залитые дождевой водой, где-то прыгая по булыжникам каменистых пригорков. Гаврилин, уйдя в мысли, управлял автобусом, можно сказать, на автопилоте. Его угнетало ощущение внезапно возникшего тупика. В самом деле, что реально можно предпринять, имея такой хреновый расклад? Тут куда ни кинь – всюду клин.

Людей вывезти отсюда он обязан любой ценой. Но – как и куда? На этом же автобусе махнуть к соседям Банзании? Абсурд! До любой смежной с нею страны от Рабуби не менее двухсот километров. На всех крупных магистралях, скорее всего, уже сейчас военные патрули. Ехать по окольным дорогам через джунгли? Без проводника там запросто залезешь в такую дыру, что потом черта с два выберешься. Железной дороги здесь нет. Авиация? Да, это вариант. Но тоже не без «геморроя». Патрули-то могут быть и в аэропорту. Да и денег где на всех набрать? Но деньги – это полпроблемы в сравнении с тем, что у этих бедолаг нет ни одного документа. Вот где язва-то!

В принципе, самолет – это был бы идеальный вариант. Загрузился здесь, на экваторе, и вышел уже дома. Никаких промежуточных территорий. Ведь если бы и удалось перебраться к соседям, кто знает, как бы они отнеслись к незваным гостям? Можно влипнуть в такую ситуацию, что и Банзания раем покажется. Так что – самолет и только самолет. Но как решить вопрос с деньгами на билеты и документами? Как… А может, его попросту захватить?!

Подумав об этом, Борис даже рассмеялся нелепости подобной мысли. Однако несколько мгновений спустя ему вдруг подумалось: а так ли уж она абсурдна? Если отбросить всякие там морализаторские закидоны, это единственно реальный вариант выбраться отсюда с минимальными осложнениями. Главное, захватить лайнер, который летит в Европу. Перенаправить его в Россию – ноль проблем. А там… А там, как говорится, что бог даст. Хотя что-то может дать и суд. Угон воздушного судна, независимо от мотивов, – реально уголовное, причем очень серьезное преступление.

С правовой точки зрения это, по сути, тот же терроризм. И сроки там отмеряют такие, что мама не горюй. Лет десять строгого режима как минимум. Не исключено, и «контора» не в состоянии будет оказать помощь. А что она сможет сделать, если этот случай гарантированно получит всемирную огласку? Наши «лучшие друзья» такой вой поднимут, что хоть святых выноси. А то ж! Это для них будут, можно сказать, именины сердца – отменная возможность навешать на Россию уйму собак всевозможных пород. Так что о своей принадлежности к российским спецслужбам лучше помалкивать.

Стоп! А парни-то что скажут? Ведь за решетку отправят и их. Сто пудов – суда не миновать. Да, с ними этот вопрос надо будет обязательно обсудить. Но с другой стороны… Здесь они – как в западне, причем даже не на птичьих правах, а, надо думать, в роли дичи, которую будут травить ищейками по всей Банзании. И исход этой погони может быть не самый завидный. В лучшем случае африканская тюрьма, синоним которой – сущий ад, откуда их, возможно, когда-нибудь и вытащат усилиями адвокатов, дипломатов, судами и деньгами… А в худшем – смерть, не исключено, мучительная, и безымянная могила в брюхе аллигатора. Паршивая ситуация, ничего не скажешь…

Но это – потом. А сейчас надо выбраться из этих гребаных джунглей, где-то на окраине Рабуби замаскироваться, затаиться и изучить обстановку. По мере возможности раздобыть еды… И сами с раннего утра ничего не ели, да и пить хочется – от этой жарищи все во рту пересохло. И люди вон измотаны до полного предела, измучены и голодом и жаждой. Ешкин кот, где бы водой разжиться? Это не Россия, японский городовой, тут родников, поди, днем с огнем не найти. Хоть бы ручей какой-нибудь протекал… Не из первой же попавшейся лужи, в самом деле, воду пить?!

После очередного поворота в просвете дороги Борис увидел вдали городскую окраину. А еще он увидел стоящие у дороги два джипа с армейской банзанийской символикой, у которых прохаживались несколько солдат с автоматами на изготовку. Гаврилин мгновенно понял: это по их душу! Судя по всему, Али Мохаллани слил информацию о них местным силовикам, и они тут же вышли на охоту. Это означало, что надо или сдаваться, что было совершенно немыслимо, или принимать бой, что было настоящим сумасшествием. Но трезвое сумасшествие отчего-то казалось предпочтительнее рассудочного кретинизма.

Сбавив скорость, Борис громко спросил:

– Кто там ближе всех сейчас к заднему окну? Хан и Штык? Отлично! Немедленно выбить окно, вылезти наружу и висеть, пока не остановят. Сразу брать солдат на мушку. Окажут сопротивление – огонь на полное поражение. Нам уже терять нечего.

Тут же сзади донесся пронзительный звон битого стекла. Через салонное зеркало заднего вида Гаврилин проследил, как парни проворно выбираются наружу и приседают, опираясь ногами о пластиковый бампер. Как он и ожидал, навстречу автобусу двинулись двое солдат, нацеливших прямо в него свои автоматы. Выглянув в окно водительской дверцы, Борис приятельски улыбнулся и спросил по-французски:

– Что случилось, господа? Наша команда возвращается с экскурсионной прогулки.

– Выходи! – ухмыльнулся мордастый капрал, мотнув стволом автомата.

– Танцуем! – по-русски объявил Гаврилин, открывая дверцу нараспашку.

Капрал отступив назад, чтобы не быть задетым дверцей, даже не понял, что именно это не позволило ему заметить, как бесшумной тенью из-за автобуса в его сторону метнулся Райнуллин, с ходу нанося два стремительных удара ногами – в сплетение и голову. Рухнувшего негра Дельшат отбросил в сторону, тут же взяв на мушку солдат, которые надумали было поднять автоматы. Недоуменно захлопав глазами, те побросали на дорогу свое оружие и поспешно вскинули руки. Борис и Долгунов в этот момент уже выводили из машин сидевших в них троих донельзя ошарашенных солдат и насмерть перепуганного лейтенанта.

– Вы ждали здесь нас? В связи с чем? Кто приказал? – последовали жесткие прямые вопросы, от которых не отвертеться, не уклониться.

– Командир нашей бригады, полковник Цутту Шап, приказал задержать автобус, в котором, по его словам, едут предатели и террористы. В случае отказа сдаться мы обязаны немедленно стрелять на поражение… – трясущимися губами произнес офицер.

– Штык, держи их на мушке, а я посмотрю, что там у них в машинах, – распорядился Гаврилин и заглянул в салон ближнего авто.

На водительском сиденье он увидел японскую рацию, из динамика которой доносились чьи-то голоса. На мгновение задумавшись, он забрал рацию с собой – она очень даже могла им пригодиться. Кроме этого, нашел два автомата и несколько магазинов к ним. В багажнике были только гаечные ключи и иное шоферское снаряжение. Зато в другом автомобиле Борис обнаружил большую картонную коробку с сухими пайками, целую упаковку бутылок питьевой воды и военные аптечки натовского образца. Судя по всему, этот пост собирался дежурить здесь не менее суток.