Клайв Касслер - Золото инков Страница 27

– Существуют ли какие-нибудь исторические документы, подтверждающие эту историю? – спросил Питт.

– Между 1546 и 1568 годами иезуитский историк и переводчик епископ Хуан Авильский записал множество полумифических свидетельств о ранней культуре Перу. Во время его пребывания в Чачапоясе, где он пытался обратить в христианство местное население, он записал четыре истории о том, как предки местных индейцев перенесли к океану огромное количество золота, принадлежавшего Верховному инке, а после этого помогли его воинам переправить его через море к острову, лежащему далеко за землей ацтеков, где оно и было зарыто. По легенде, сокровище будет охраняться крылатыми ягуарами до того дня, когда инки вернутся и восстановят свою империю в Перу.

– Существует, наверное, сотня прибрежных островов между нами и Калифорнией, – ядовито заметил Стюарт.

– Есть или, вернее, была и иная версия легенды, – добавила Шеннон.

– Отлично, – сразу же отреагировал Питт, – надеюсь, мы услышим ее от вас.

– Когда епископ расспрашивал людей тумана – так называли себя аборигены Чачапойаны, – ему рассказали, что подробный отчет об этой экспедиции хранится в шкатулке из жадеита.

– И что же это? Кожа животного, разрисованная пиктографами?

– Нет, кипу, – мягко поправила его Шеннон.

– Что? – переспросил удивленный Стюарт.

– Кипу, особый способ, придуманный инками для решения математических задач и записи важнейших событий истории. Совершенно гениальная вещь при всей своей простоте. Древний аналог наших компьютерных машин, связка разноцветных веревок с узлами через различные интервалы. Каждый цвет имел определенное значение – голубой для религии, красный для правителей, серый для географических мест, зеленый для простых людей и так далее. Желтый цвет, в частности, указывал на золото, белый – на серебро. Расстояния между узлами обозначало различные меры – времени, расстояния, массы. В руках опытного чиновника или секретаря возможности кипу были практически безграничны. К сожалению, большинство кипу были уничтожены во время завоевания Перу и последовавшего за ним долгого периода рабства.

– Судя по вашим словам, из такого отчета можно получить сведения не только о хронике путешествия, но и местонахождении острова? – уточнил Питт.

– По крайней мере теоретически, – согласилась Шеннон.

– И где же может находиться эта шкатулка?

– По одной из версий она попала в руки испанцев, и те, не зная ее истинной ценности, отправили ее в Испанию. Но во время путешествия золотого каравана к берегам Панамы галеон, нагруженный огромным количеством золота, серебра и бесценных предметов искусства, включая шкатулку, был взят на абордаж знаменитым капитаном Дрейком.

– Вы хотите сказать, что шкатулка попала в Англию? – переспросил Питт, не веря своим ушам. Шеннон безнадежно пожала плечами:

– Дрейк никогда не упоминал о шкатулке по возвращении в Англию после своего легендарного путешествия вокруг света.

– Ну и история! – произнес восхищенно Питт, обратив мечтательный взгляд к горизонту. – Но, думаю, самая интересная ее часть еще впереди.

Шеннон и Стюарт в недоумении уставились на него.

После горизонта Питт по очереди обозрел небо и море, но, когда он снова взглянул на своих спутников, в его глазах можно было прочитать твердую решимость.

– Что вы хотели этим сказать? – неуверенно спросила Шеннон.

– Только то, что уже сказал. Видите ли, я собираюсь найти эту шкатулку.

– Можете шутить сколько хотите, – холодно разрешила Шеннон.

– Я не шучу.

На несколько мгновений Шеннон окаменела от такой наглости.

– Тогда вы просто лунатик, – объявила она. Питт откинул голову и от души рассмеялся.

– В безумии есть свои положительные стороны. Вы можете видеть то, что не видит никто другой.

12

Джулиан Перлмуттер являл собой классический тип гурмана и бонвивана. Благодаря своему чрезмерному пристрастию к хорошей еде и вину, он собрал невероятное количество кулинарных рецептов, позаимствованных у самых прославленных поваров мира, и имел погреб, где хранилось более четырех тысяч бутылок коллекционного вина. Кроме того, он прославился как гостеприимный хозяин, принимавший своих гостей в самых шикарных ресторанах, оставляя там огромные деньги. Из-за такого образа жизни его вес уже приближался к ста восьмидесяти одному килограмму. Джулиан не уставал насмехаться над диетой и занятиями спортом, а его заветным желанием было отправиться в небытие, смакуя столетний коньяк после изысканного обеда.

Второй его страстью были корабли и кораблекрушения, о которых он знал все. По мнению экспертов, он обладал самым полным собранием литературы на эту тему и архивом, включавшим данные обо всех вошедших в историю судах. Морские музеи всего мира с нетерпением ждали его кончины, чтобы, подобно стервятникам, наброситься на его коллекцию и пополнить за ее счет собственные коллекции.

Последнее обстоятельство и было причиной того, что Перлмуттер предпочитал рестораны обедам в собственном огромном доме в Джорджтауне. Гигантская масса книг размещалась на полу, на прогибающихся под их весом полках, в каждом углу его спальни, кабинета, столовой, гостиной и даже кухни. Они были навалены огромной грудой около комода в ванной и разбросаны на гигантском матраце. Экспертам потребовалось бы не меньше года, чтобы разобрать и каталогизировать эти завалы, – но только не Перлмуттеру. Он всегда точно знал, где находится тот или иной том или рукопись.

Он был одет в свой традиционный дневной наряд, состоящий из пурпурной пижамы и красного халата, и стоял перед зеркалом, спасенным с “Лузитании”, расчесывая роскошную седую бороду, когда звук корабельного колокола, заменявшего телефонный звонок, привлек его внимание.

– Джулиан Перлмуттер слушает. Коротко изложите свое дело.

– Привет, старый отшельник.

– Дирк! – прогремел Перлмуттер, узнав знакомый голос, и его голубые глаза сверкнули на багровом лице. – Где рецепт абрикосового десерта, который ты обещал достать для меня?

– В конверте на моем рабочем столе. Я забыл отправить его вам, прежде чем уехал из страны. Прими мои извинения.

– Откуда ты звонишь?

– С борта судна у побережья Перу.

– Могу я спросить, что ты там делаешь?

– Это длинная история.

– Они редко бывают короткими.

– Ты можешь сделать мне одолжение?

– Какой корабль заинтересовал тебя на этот раз?

– “Золотая лань”.

– Корабль Фрэнсиса Дрейка?

– Он самый.

– “Sic parvis magna”, – процитировал Перлмуттер. – “Великие дела начинаются с малого”. Девиз Дрейка. Ты помнишь его?

– Забыл, прости, – извинился Питт. – Так вот, Дрейк взял на абордаж испанский галеон...

– “Консепсьон”, – прервал его Перлмуттер. – Капитан Хуан де Антон. Вышел из Кальяо-де-Лима с грузом золота и бесценных сокровищ. Если не путаю, в марте 1578 года.

На другом конце линии наступило недолгое молчание.

– Почему, когда я разговариваю с тобой, Джулиан, я всегда чувствую себя круглым идиотом?

– Извини, Дирк, я думал, что немного информации тебе не повредит, – рассмеялся Перлмуттер. – Что именно ты хочешь узнать?

– Когда Дрейк стал хозяином “Консепсьон”, как он распорядился грузом?

– Это как раз хорошо известно. Он перегрузил серебро, золото, драгоценные камни и жемчуг на борт “Золотой лани”. Добыча была баснословной. Его корабль был настолько перегружен, что ему пришлось утопить несколько тонн серебра в водах острова Кано, у побережья Эквадора, прежде чем продолжить путешествие вокруг света.

– Что известно о предметах искусства инков?

– Они остались на “Консепсьоне”. Дрейк переправил туда часть своей команды и поручил им отправиться через Магелланов пролив и Атлантику назад в Англию.

– “Консепсьон” добралась до Англии?

– Нет, – ответил Перлмуттер задумчиво, – предполагается, что галеон исчез со всей командой.

– Жаль, – сказал Питт, не в силах скрыть разочарования, – а я-то надеялся, что о нем сохранились хоть какие-то сведения.

– Если мне не изменяет память, – продолжал Перлмуттер, – существовал миф об исчезновении “Консепсьон”.

– В чем его суть?

– Совершенно фантастическая история, скорее даже слух, чем миф. Соль ее в том, что корабль был подхвачен гигантской приливной волной и унесен в глубь материка. Разумеется, не сохранилось никаких документов на этот счет.

– Тебе не известен источник легенды?

– Необходимо уточнить детали, но, насколько мне известно, сведения исходили от одного сумасшедшего англичанина, которого португальцы нашли на берегах Амазонки. Сожалею, но это все, что я могу припомнить в данный момент.