Альберт Байкалов - Финишная кривая Страница 27

Быстро найдя нужную улицу, направился вдоль нее, вглядываясь в нарисованные от руки на столбах рядом с калитками номера домов. Она шла параллельно береговой линии. С озера несло свежий, наполненный какой-то непонятной очищающей силой воздух. Слева возвышались покрытые тайгой, завораживающе красивые горы, вершины которых растворялись в низко опустившихся облаках. Антона их величие и грациозность радовали не особо. Эти хребты местное население называло сопками. Хотя они ни в чем не уступали настоящим горным системам Северного Кавказа.

Во дворе нужного ему дома, едва он подошел к высокому деревянному забору, залаяла собака. Потянув за веревочку, он приоткрыл калитку. На цепи у огромной поленницы дров металась серая с рыжими подпалинами лайка. Ушки торчком, хвост калачиком, а на лапках словно белые чулочки. Осторожно сделал шаг, прикидывая, позволит ли цепь добежать собаке до высокого с навесом крыльца. В это время скрипнули двери, и на пороге появился крепкий, как кедр, дед, в шапке-ушанке, свитере, поверх которого была небрежно накинута меховая безрукавка.

– Тебе кого, сынок?

– Петр Ильич здесь живет?

– Ну, я им буду. – Старик цыкнул на собаку, которая враз замолчала, и показал рукой на двери: – Проходи.

В доме было натоплено. Изнутри изба оказалась намного просторнее, чем он подумал, когда увидел ее снаружи. Три комнаты и кухня, служившая одновременно прихожей и гостиной, расположились вокруг большой русской печки.

– А где ваши постояльцы? – оставив на сделанной из дерева вешалке куртку и спортивную шапочку, спросил Антон, когда дед провел его через все комнаты в ту, которая выходила окнами на огород.

– Поздно придут, – уклончиво ответил дед, окатив приезжего хмурым взглядом из-под косматых с проседью бровей. – Здесь будешь пока жить.

Три койки с деревянными спинками и панцирными сетками были аккуратно заправлены. На письменном старомодном столе лежал ноутбук. На стене полки с книжками.

– Здесь у меня сыновья жили, – старик вздохнул. – Сейчас разъехались по всему свету, обзавелись семьями. Старший прадедом сделал.

– А супруга ваша? – Антон вопросительно посмотрел на хозяина дома.

– Отправил в Читу, к дочери. С внуком нянчится.

– А кем вы раньше работали?

– Почему работал? – Старик уселся на табурет у стола и снял шапку. – До сих пор тружусь. Пенсии сейчас сам знаешь какие. Магазин сторожу. А вообще был охотоведом. Морозы ударят, на белку пойду. Собаку-то видал?

– А как же, – Антон улыбнулся. – Лайка?

– Полукровка. – Дед, прищурившись, посмотрел на Антона: – Тоже небось кагэбэшник?

– Что-то в этом роде, – вздохнул Антон. – У вас банька-то есть?

– А как же? – старик словно удивился этому вопросу. – Все, как полагается.

Во дворе раздался шум. Дед засуетился. Резво соскочив со своего места, натянул шапку и исчез в дверях. Вскоре в комнату ввалились двое здоровенных амбалов в глухих свитерах и джинсах.

– Сергей, – протянул руку вошедший первым и, едва Антон представился, бросился к ноутбуку.

– Михаил, – вяло ответил на рукопожатие второй и, устало опустившись на кровать, навалился спиной на стену, украшенную старомодным ковриком с незамысловатым рисунком. – Значит, ты старший от разведки?

– Что-то в этом роде, – уклончиво ответил Антон, уверенный, что не сегодня завтра в Слюдянке появится и Родимов. – Хозяин знает, кто вы.

– Мы в курсе, – отмахнулся Михаил, – здесь ничего не утаишь. С охотниками трепались, милиция плотно с нами работает, в общем, чего тебе объяснять? Легенда, будто мы из института геологии, рассыпалась, как карточный домик, в первый же день.

– А у вас кто старший? – Антон покосился на спину напарника Михаила.

– Ты правильно подумал, – перехватив его взгляд, кивнул контрразведчик и повернул голову в сторону своего шефа: – Ну что?

– Кажется, они.

– Кто? – Антон встал и, подойдя к столу, заглянул через голову Сергея.

На экране жидкокристаллического монитора было изображение трех молодых людей, стоящих спиной к сопке. Ярких расцветок куртки, лыжные шапочки. Слева часть палисадника. Между ним и веселящейся молодежью – мужчина и женщина, случайно оказавшиеся в кадре. Они шли на фотографа.

– Рашид Израйилов, – ни к кому не обращаясь, пробормотал Антон.

– Уверен? – задрав на него голову, спросил контрразведчик.

Несмотря на меховую шапку, высоко поднятый воротник камуфлированной куртки, которая на протяжении последнего десятилетия не выходила из моды у населения по всей России, Антон узнал чеченца.

– Уверен буду, когда он, сидя передо мной, собственными устами продиктует свои данные. – Антон выпрямился. – А кто снимал?

– Студенты в Байкальск из Улан-Удэ приезжали. Это час езды от Слюдянки. Фотографии оставили на память одному из местных, – ответил за Сергея его напарник. – А он лесничий. Мы побеседовали со всеми людьми подобной профессии, живущими в населенных пунктах, расположенных на этом участке дороги. Лесник на неделю уезжал к матери.

– А студенты когда от него упорхнули? – Антон нахмурился.

– Только вчера. Он говорит, домой прихожу, на столе записка, деньги за постой, хотя не просил, и с десяток фото. Он их просматривать начал и, как выразился, «на этот глянул, так сразу оторопь взяла». Поскакал к участковому, а мы как раз у него сидим.

– Значит, они нас опередили, – задумчиво проговорил Антон и, поставив сумку на кровать, стал выкладывать из нее содержимое.

Пистолет, нож, боеприпасы тут же сунул под подушку. Вынул «винторез» и вопросительно посмотрел на новых знакомых. Не сговариваясь, они указали на шифоньер:

– Там сейф. Дед охотник.

Покончив с вещами и снаряжением, посмотрел на часы. С того момента, как сошел с поезда, прошло чуть меньше двух часов. Значит, основной состав группы уже доехал до Байкальска, и наверняка, растворившись в тайге, сейчас переодеваются, готовят оружие. Чтобы никого не насторожить в Слюдянке, все, кроме Антона, проехали дальше на сорок с лишним километров и оттуда должны будут выйти в район тоннеля пешим маршем, через тайгу. Одновременно отработать и этот район. На пути несколько горных хребтов, снег, непролазные заросли багульника. Северные склоны покрыты густым ерником. Повсюду поваленные сосны и лиственницы.

Антон не понаслышке знал особенности этого сурового края. Еще на заре своей службы в ГРУ он входил в состав группы, которая участвовала в учениях. По условию игры разведчики-диверсанты должны были проникнуть на один из режимных объектов Сибирского военного округа и оставить муляж взрывного устройства. Намного легче оказаться на территории предприятия, где по периметру через каждые сто метров располагались караульные вышки, а все здания контролировались при помощи камер видеонаблюдения, чем перемещаться и жить в тайге при температуре минус сорок. Был конец декабря.

Поразмыслив, вынул трубку спутникового телефона и, развернув антенну, набрал частоту Дрона.

– Вы где?

– Кажется, в жопе! – как всегда, начал веселиться капитан.

– А точнее, – с металлическими нотками в голосе строго осадил офицера Антон.

– Сошли с поезда, покрутились немного на станции, Банкет определил видимый с нее ориентир – скалу. Сейчас все у нее собираемся. Джин уже и маскхалат натянуть успел. Ему надо было уши к капюшону пришить, ты бы видел! Заяц-мутант, с усами и бородой.

– Я тебе пришью, – усмехнулся Антон, – только не уши, а хвост. Длинный, с кисточкой на конце, и рога. Как начнете выдвигаться, сообщите.

– Со своими общался? – заранее зная ответ, зачем-то спросил Михаил.

– Угу, – подтвердил Антон. – Шутник там у меня один есть. Если умрет, то ад закроют.

– Почему? – удивился тот.

– Черти от смеха передохнут.

– Может, тебе устроиться санитаркой? – осторожно спросил Снегирь Лелю, глядя через мокрое от мелкого дождя лобовое стекло автомобиля на проходную больницы.

– Ты уверен, что я попаду в это отделение? – Она поежилась и зевнула, прикрыв аккуратной ручкой ротик. – К тому же эти горшки, тряпки, полы…

– Да, – согласился он, – ты права. На решение всех вопросов уйдет по меньшей мере недели две. Столько времени ты не сможешь выдавать себя за другого человека, а сроки нам определены жесткие – максимум пять суток. Может, передачу организовать? – неожиданно предложил Снегирь.

– От кого? – Леля хмыкнула. – Мне кажется, если она до него дойдет, то он ни до чего не дотронется. Наверняка уже понял, что не жилец.

– Пожарный инспектор отпадает, – вздохнул Снегирь и нервно забарабанил пальцами по рулевому колесу.

Неожиданно она всем корпусом развернулась к нему.

– Ты чего? – Снегирь по загадочному взгляду понял, жена что-то придумала. – Говори, не тяни резину!

– Помнишь, какой ты перед самой свадьбой пришел с мальчишника?

– Ну, – не понимая, к чему она клонит, кивнул он.