Альберт Байкалов - Оборотень следов не оставляет Страница 27

– Зачем ты строишь из себя героя? – спросил Антон. – Все равно уже ничего не изменишь. Если не ты будешь отвечать на интересующие нас вопросы, это сделают другие, – Антон выдержал паузу, давая Омару переварить услышанное. – Я знаю много способов заставить тебя говорить, просто не хочу слышать здесь вопли и стоны.

– Я терплю любую боль, – гордо предупредил Омар.

– Все так говорят, – Антон присел перед ним на корточки. – Я дослужился в спецназе ГРУ до подполковника. Ты прекрасно знаешь, что это такое. Так что если говорю, что без труда развяжу тебе язык, значит, так и будет. А способов много. Сейчас прижмем твоих дружков, кто-то быстро расскажет, где у тебя родственники. Ночью они исчезнут. Я не гуманист. Мне принципы человеческой морали по барабану, если речь идет о жизни сотен, а может, тысяч мирных людей. Так что минута на размышление.

– Один твой человек сказал, что нас сдал Амирбек, – неожиданно, сам того не ведая, пришел на помощь Омар. – Это правда?

– Так оно и есть, – быстро сориентировался Джин. – Именно от него мы узнали, где вас искать.

– Я опять слышу твой поганый голос, – усмехнулся Омар.

– Чем он тебе не нравится? – спросил Джин.

– Ты предатель.

– Ваш Амирбек тоже.

– Этого не может быть, – Омар хотел покачать головой, но натянутая на нее куртка не дала этого сделать, и он лишь повел из стороны в сторону всем корпусом. – Герат вместе с нами совсем недавно убивал кяфиров и продажных ментов. Зачем ему сдавать нас? Так не бывает.

– Он сказал, что не мог поступить иначе, как подчиниться большинству. Все валил на тебя, – перехватил инициативу Джин. – Утверждал, что именно для того, чтобы навсегда бросить свое занятие, взялся везти раненых. У него не было другого способа покинуть отряд. Ему можно верить. Где это видано, чтобы полевой командир выполнял работу санитара и добровольно ехал в стан врага?

– Я не верю, – почти по складам проговорил пленник и замолчал.

Стало ясно, что авторитет Амирбека не позволит использовать версию с его предательством. Разговор зашел в тупик. Антон, конечно, мог сделать бандита откровенным при помощи специального препарата. Но неизвестно, что впереди. Не исключено, что командование группировки выделит в распоряжение группы вертолет. В этом районе нет мест для посадки. Придется идти. А действие препарата непредсказуемо. Каждый человек переносит его по-своему. Некоторые теряют способность адекватно реагировать на окружающую обстановку, самостоятельно передвигаться. Были случаи, когда человек в течение суток вовсе не приходил в себя. А между тем пленников уже ждут представители военной контрразведки и прокуратуры. К тому же у Антона не было вопросов, на которые нужны были срочные ответы. Джин уже рассказал, что Амирбек оставил раненых в Ачхой-Мартане, а сам поехал решать дела, о которых не говорил даже приближенным. По мнению Антона, Омар мог поведать лишь о совершенных бандой преступлениях. Не более того. А это уже дело правоохранительных органов. Однако он ошибался.

– Что всех нас ждет? – неожиданно спросил Омар.

– Суд, – лаконично ответил Антон, намереваясь отказаться от продолжения допроса.

– Я давно в отряде, – Омар выдержал паузу, словно размышляя, как правильно сформулировать мысль, и шмыгнул носом. – Но за мной мало грехов.

– Тем не менее ты второе лицо после Амирбека, – напомнил Джин. – Так просто не становятся правой рукой командира.

– Я больше духовный наставник, – ошарашил Омар. – Мое дело говорить с моджахедами об Аллахе, истинной вере и их предназначении.

– Это что-то новенькое, – не выдержал Антон. – Ваххабит?

– Все здесь ваххабиты, – парировал Омар. – Я лишь помогаю им глубже познавать истинную веру и не сойти с верного пути.

– Если бы ты был обычным правоверным мусульманином, я бы, может, поверил, что на твоих руках нет крови, а так… – Антон сплюнул. – Вся ваша идеология – джихад. Ты своим примером должен показывать, как убивать неверных.

– Но я правда никого не убил, – продолжал настаивать Омар. – Можете спросить кого угодно из тех, кто попал в ваши руки.

– Хорошо, – сдался Антон. – Допустим, так. А к чему ты начал этот разговор?

– Есть один секрет, – Омар заговорил тише. – Но я его выдам только взамен на свободу.

– И как ты это себе представляешь? – удивился Антон. – Мы отпустим тебя, а твои дружки расскажут об этом прокурорам. И что?

– Вы устроите мне побег, – пояснил Омар. – Точно говорю, не прогадаете.

– Ты только что сказал, что приверженец ваххабизма, – вступил в разговор Джин. – Что-то не верится мне, что такой ярый сторонник веры легко идет на сделку с кяфирами, как вы называете русских, и продажными чеченцами, то есть со мной.

Антон не знал, как отнестись к словам пленника. Омар заинтриговал. Но в то же время не исключено, что бандит просто хитрит.

– Хорошо, хотя бы намекни, какого характера информация и какие последствия будет иметь непринятие мной твоих условий?

– Давно бы так, – Омар вздохнул, собираясь с мыслями. – Я обманул человека, который назвал себя Вахидом. Они чужаки, и мы до последнего не доверяли им. На самом деле я знаю, где сейчас Амирбек. Больше скажу, он собирается встретиться с очень влиятельным человеком.

– Это не та информация, из-за которой я могу принять твои условия, – соврал Антон. На самом деле он ни при каких обстоятельствах не собирался идти на поводу у бандита. Просто пытался таким образом выяснить, действительно ли Омар что-то знает, или он блефует.

– Тебе ни о чем не говорит имя Халид Батукаев? – заговорщицки спросил Омар.

– Говорит, – кивнул Антон. – Пешка. Эмиссар эмира. Ничего сам не может, не имеет, не принимает решений. Только лишь почтальон.

– Зачем так говоришь, если не знаешь? – процедил сквозь зубы Омар. – Ведь он приезжает в отряды и передает, что и в какое время сделать.

– Если ты предлагаешь нам его взамен своей свободы, то зря, – расстроил Омара Антон. – Этот человек не представляет такого интереса, чтобы я поступился совестью. Убьем его – эмир отправит другого. Какая разница? В Чечне много людей с хорошей памятью.

Омар приуныл. Однако по тому, как он стал кусать губу, Антон догадался: он знает что-то еще, но не решается говорить.

Глава 4

Амирбек проснулся, едва забрезжил рассвет. Некоторое время лежал, приводя в порядок мысли. Сегодня ему уже казалось, что, явившись в дом, где совсем недавно арестован его хозяин, он поступил опрометчиво. Мало того что за ним могут установить негласное наблюдение или нагрянуть с внезапной проверкой, непредсказуем и дед Муслима. Он очень расстроен арестом внука. Хоть и говорит, что у Муслима своя голова на плечах, все равно зол на Амирбека. Времена меняются. Неизвестно, что у него на уме. Возьмет и прибьет, прежде чем Амирбек соберется покинуть село.

Раздались шаркающие шаги. Амирбек сел. Скрипнула раскладушка.

– Не спишь уже? – в дверном проеме показалась голова старика в неизменной папахе.

– Да, я проснулся, – поспешил заверить Амирбек, отчего-то почувствовав себя неловко.

Он встал, быстро расправил одеяло, свернул постель, взял со стула оставленное с вечера женой Муслима полотенце и направился умываться. После утреннего намаза Амирбек вернулся на веранду. Женщины уже накрыли на стол. Сыр, хлеб, чай, отварная баранина под чесночным соусом. Амирбек ел не спеша, смакуя каждый кусок. Старик пил лишь чай.

– Как долго собираешься еще воевать? – неожиданно спросил он.

Амирбек задержал у рта чашку с чаем, пожал плечами:

– Пока не победим.

– Зачем врешь? – прищурился старик. – Ведь сам знаешь, эта война давно проиграна.

– Почему вы так думаете? – расстроился Амирбек, хотя в душе был согласен со стариком. Просто не выносил, когда об этом напоминают.

– Думаю так, потому что прожил длинную жизнь и могу уже делать свои выводы. А скитаться по лесам тебе придется до тех пор, пока не убьют или не посадят.

Амирбек не стал ничего говорить. Он боялся вспылить. Старик словно специально выводил его из себя. Последнее время у Амирбека начали сдавать нервы, и он избегал ситуаций, в которых мог потерять контроль над собой.

– Надиа! – он откинулся на спинку стула.

Занавеска, закрывающая вход в дом, колыхнулась, и на пороге возникла женщина.

– Слушаю вас.

– Собирайся. Нам надо идти.

– Я готова, – она покорно опустила голову.

– Вы проводите нас через сад? – обратился Амирбек к старику.

– Какой разговор? – с едва скрываемым облегчением выдохнул старик.

Погода была пасмурной и сырой. Сквозь пелену серого тумана едва различался бледный диск вынырнувшего из-за горизонта солнца. Амирбек убрал рукой свисавшую на уровне лица ветку и посмотрел на крайние дома селения. До Алхинчу-Борзоя они дошли быстро по лесной дороге. Сейчас, глядя на сложенный из камня забор сада, Амирбек размышлял над двумя сложнейшими задачами: как отыскать, пусть и в небольшом селе, эмиссара и как найти транспорт. Надиа молча стояла позади. Ее присутствие в такие моменты тяготило его. Она мешала думать и раздражала. Оно и понятно, в случае чего эта женщина окажется единственным свидетелем его просчета.