Сергей Зверев - Предельные полномочия Страница 28

Однако в тот момент, когда боевик оказался совсем близко, по ту сторону колючей проволоки, за пределами лагеря, раздался какой-то шум — словно камень упал. Часовой резко развернулся в ту сторону, автомат в его руках был готов к стрельбе. Несколько минут он напряженно вглядывался в открытое пространство перед стеной леса. Однако там ничто больше не двигалось. Постояв еще немного, часовой опустил автомат и двинулся дальше, так и не взглянув в сторону казармы, возле которой притаились беглецы.

Малышеву, конечно, было интересно, что именно отвлекло внимание часового в самый нужный момент, но сейчас было не до этого. Надо было пользоваться предоставленной возможностью и совершить бросок к кустам. Кирилл подождал еще немного, пока часовой удалится метров на 50 и не услышит звука шагов, затем махнул товарищам рукой — пошли, мол! — и бросился вперед.

Глава 21

— Четыре человека! Именно столько, сколько было похищено, — раздался в ушах у Фернандеса возбужденный голос Лимберга. — Это русские, Норман! Те самые, которых мы ищем.

— Я тоже так думаю, — согласился разведчик. — И, кажется, они решили бежать.

— Смелые ребята эти электрики! — одобрил командир «контрас». — И заметь, Норман: они значительно облегчают нашу задачу. Когда они выберутся из лагеря, нам останется только задать им пару вопросов — и вся нужная информация будет у тебя в руках. И не надо совершать рейд за языком…

— Это верно, — подтвердил специальный агент. — Но тогда у нас возникнет новая проблема: что делать с русскими.

— А разве ты не собирался их освобождать? — удивился Лимберг.

— С какой стати? Пусть их русский шпион освобождает. У нас свои задачи. И лишние проблемы нам не нужны.

— Вот как… — задумчиво произнес в наушниках голос Лимберга. — Они, похоже, собираются прорываться прямо на нашем участке. Выйдут прямо на нас — а мы им даже не захотим помочь?

— Не собираюсь я им помогать, — твердо заявил Фернандес. — А кроме того, с чего ты взял, что они многое знают о своих похитителях? Что, эти парни им свои документы показывали? Нет, Берти, с точки зрения информации русские дадут не слишком много, поверь мне. Однако их смелая попытка побега нам на руку. Если они сумеют преодолеть проволоку, за ними устремится погоня. Мы схватим одного из догоняющих — и от него все быстренько узнаем. И можно будет потом пустить его в расход, не возбудив ничьих подозрений: подумают, что он погиб от случайной пули во время преследования. Вот как мы будем действовать.

— Я тебя понял, — произнес Лимберг. — Только… Сдается мне, что этим ребятам не удастся добежать до проволоки. Вот идет часовой, а они даже мне видны как на ладони. А он их тем более заметит. И тогда им еще повезет, если он их сразу не застрелит…

— Скорее всего, он просто поднимет тревогу, — хладнокровно заметил Фернандес. — Сбежится куча народу, поведут беглецов обратно в барак, а может, в штаб на допрос… На охрану лагеря уже никто не будет обращать внимания… Тут мы и сможем нанести визит в этот кампус. Так что этот вариант тоже годится.

— Может, тебе он годится, только мне он что-то не нравится, — ответил Лимберг. Этот ответ встревожил Фернандеса.

— Что ты задумал? — строго спросил он. И, не получив ответа, продолжил: — Я запрещаю тебе вмешиваться в ситуацию! Слышишь, Берт, это приказ!

— Да пошел ты со своим приказом! — беззлобно произнес в ответ командир «контрас». — В сельве я сам себе хозяин, и можешь идти писать рапорт в Лэнгли!

— Берт, стой! Берт! — взывал Фернандес, но напрасно: микрофон оглох, напарник отключил связь. Специальному агенту оставалось лишь бессильно наблюдать за происходящим. Впрочем, пока ничего не происходило. Часовой продолжал свой путь вдоль проволоки. Вот он сделал еще шаг, еще…

Вдруг что-то мелькнуло в воздухе, и раздался звук удара, как от упавшего камня. Часовой резко развернулся, ствол автомата уставился в сельву, чуть левее от того места, где находился Фернандес. Несколько минут боевик вглядывался в густую чащу, затем распрямился и продолжил свой путь. На казарму, где прятались беглецы, он так и не взглянул.

— Вот сволочь! — прошептал специальный агент Фернандес, переведя дух. Кажется, эти слова были адресованы вовсе не часовому.

Лавров проснулся мгновенно, как от толчка. При этом он точно знал, что назначенное им самим время еще не пришло. Значит, что-то случилось. Он осторожно стянул плащ-палатку и прислушался. Все так же шевелились листья, возились в траве какие-то здешние грызуны. Нет, эти звуки не могли его разбудить. Может, Мануэль заворочался в своем гамаке или вообще встал? Нет, в той стороне все было тихо. Со стороны лагеря тоже не доносились никакие звуки. Тем не менее что-то случилось — иначе бы он не проснулся. Следовало осмотреться и быть настороже.

Майор еще раз огляделся, потом убрал плащ и выдвинулся на свой «наблюдательный пункт», откуда открывался вид на лагерь. Нет, здесь все тихо. Ни одно окно не светится, никто не бегает. Вон справа видна фигура часового, который медленно шагает к восточному углу лагеря. Может, часовому что-то почудилось и он передернул затвор? Да, такой звук вполне мог его разбудить. Или…

Но тут случилось нечто такое, что все предположения разом вылетели у него из головы. Из-за угла расположенной справа казармы — той самой, мимо которой только что прошел часовой, — внезапно выскочил человек. Пригибаясь, он побежал — но не к проволоке, как вначале подумал Лавров, а вдоль нее, к другой казарме, возле которой рос пышный куст с какими-то цветами. Следом за первым человеком выскочил второй, потом третий, четвертый… Четверо! Не может быть! Сердце Лаврова забилось чаще. Неужели это они? Вот это удача так удача! Ай да энергетики!

Между тем все четверо беглецов благополучно достигли куста и залегли. Теперь майор понял их замысел: за то время, пока часовой дойдет до угла и повернет обратно, они все четверо, конечно, не могли преодолеть проволочное заграждение. (К тому же беглецы, видимо, не догадывались, что существует второй ряд проволоки — издалека они могли его не разглядеть; вот теперь, вблизи, наверно, увидят.) Поэтому они решили подобраться поближе, чтобы при следующем проходе часового сделать короткий бросок и перебраться через заграждение. Решение совершенно правильное, он бы сам так поступил. И как удачно, что он вышел к лагерю именно в этом месте! Теперь, в случае чего, он сможет прийти им на выручку. Больше им здесь никто не поможет…

— Теснее, теснее ложитесь! — шепотом командовал Малышев, когда все собрались возле куста. — Денис, ноги побери, что ты их выставил! А ты, Евгеньич, спрячь свой зад!

— Это не зад, а спина, — обиженно возразил инженер.

— Все равно что, лишь бы не торчало. Всем сгруппироваться, и когда он будет мимо проходить, чтобы не дышали.

Беглецы затаились в густой тени куста. Часовой уже шел обратно. Вот он достиг того места, где до этого прятались энергетики и где его отвлек непонятный звук. Остановился, минуту оглядывался вокруг, потом двинулся дальше. Ближе, ближе… Беглецы прижались к земле, никто уже не смотрел в сторону часового. Вот шаги раздаются совсем рядом… слышно даже, как в кармане у часового что-то бренчит — может, зажигалка с ключом, а может, мелочь… Остановился? Нет, показалось. Идет дальше, дальше… Все, прошел.

Малышев осторожно выглянул из-за куста. Часовой направлялся к западному углу лагеря. В распоряжении беглецов оставалось несколько минут, пока боевик дойдет до угла и повернет обратно. Это время надо было использовать с толком, чтобы успеть перелезть через колючую проволоку.

— Давай! — одними губами скомандовал он. Луценко и Хайдаров, несшие узлы, разобрали их. Каждый из беглецов получил в распоряжение одеяло. При проходе через проволоку они должны были выполнить двойную роль — и рукавиц, и настилов, которых у энергетиков не было. Отвертка в руках у Малышева и сломанная ножка стула, которую нес Русанов, должны были в какой-то степени заменить плоскогубцы и кусачки.

Часовой уже шел обратно. Ближе, ближе… Все, прошел! Теперь надо было проявить выдержку и подождать, пока он удалится метров на сто. Это оказалось труднее всего. Наконец Малышев решил, что часовой достаточно далеко. Для проверки он взял два маленьких камешка и слегка стукнул один о другой — услышит или нет? Часовой не услышал.

Кирилл вскочил и, стараясь двигаться как можно тише, бросился к проволоке. За ним бежали остальные.

Спустя несколько секунд все уже лежали возле заграждения. Дальше действовали так, как заранее договорились; каждый выполнял свою роль. Малышев, как самый сильный, растянул два нижних ряда проволоки, Луценко набросил на нижний ряд одеяло, по нему, как по мату, проскользнули на ту сторону Русанов, Хайдаров, а затем и сам инженер. Все это было проделано успешно еще и потому, что проволока оказалась плохо натянутой: поперечные связки еле держались и при мощном рывке Кирилла разошлись.