Михаил Март - Погашено кровью Страница 28

– Простите, кого?

– Не кого, а что. Иглу Кощея. Кажется, в ней спрятан секрет смерти ирода. Найдем и сломаем. Так?

– Вероятно. Я уже успел забыть старые сказки.

– А я еще помню, – хмуро сказал генерал.

– Извините.

Светин вспомнил, что у Боровского недавно погибла трехлетняя внучка, и он тихо вышел из кабинета.

Генерал снял с вешалки тяжелое пальто и спустился на лифте вниз.

Сегодня он отказался от служебной машины и приехал в министерство на своей «Волге». Делал он это не часто, но случалось. Сегодня Боровский ехал за город по личным делам, о которых на работе не следовало знать.

На сороковом километре Рязанского шоссе Боровский свернул на проселочную дорогу, где стоял указатель «Поселок Березки – 4 км».

Спустя десять минут он проехал шлагбаум и остановился возле ворот у высокого кирпичного забора. Прежде чем чугунные створки распахнулись при помощи сложной дистанционной техники, генералу пришлось связаться с хозяином по домофону.

После долгих и нудных щелчков разных затворов Боровский наконец-то проник в дом, где царили уют и тепло. В гостиной первого этажа полыхал камин, сервировочный столик был заставлен достойными напитками, а глубокие удобные кресла манили к себе с силой магнита.

Много роскоши, богатые картины, старомодный патефон, пластинки Козина, Лещенко, Вертинского. Рояль «Стейнвек», мягкий ковер и тяжелая резная мебель. Вся обстановка очень подходила к лицу хозяина. Если его не видеть, то только таким его и можно себе представить. Пожилой интеллектуал с седой шевелюрой и узкими белыми руками.

Но генерал заметил тревогу в мягких глазах хозяина. Легкий налет нервозности и чуть больше обычного румянца на щеках.

– Давненько не виделись, Олег Кириллыч. С тех самых пор, как к вам забрались мышки в подвал.

Боровский устроился в кресле и нарисовал на собственном лице расположение и спокойствие.

Хозяин разлил по бокалам французский арманьяк и устроился в кресле напротив.

– Я же за рулем, Олег Кириллыч. А если инспектор остановит? – Шутка удалась, и напряжение ослабло.

Сделав глоток, улыбающийся старик тихо заговорил:

– Постараюсь начать с главного, так как хотелось бы сбросить груз со своих плеч и ослабить струны нервной системы.

– Слушаю вас.

– Я получил сообщение по надежным каналам, что меня хотят уничтожить. Ему мало моих денег, мало того, что он выключил меня из игры… на какое-то время, конечно. Но теперь ему и его подручным понадобилась моя жизнь.

– О ком идет речь?

– Прежде чем я назову его имя, я хотел бы выслушать ваши предположения, любезный Денис Спиридоныч. Какие меры можно использовать по отношению к очень влиятельному и сильному человеку с огромными связями?

– Каких часто показывают в программе «Парламентский час». Я угадал?

Старик промолчал, лицо оставалось холодным и веки опущенными.

– Какое на него можно оказать давление? – задал следующий вопрос генерал.

– Сейчас никакого. В сейфе помимо денег лежали документы с компроматом. Теперь, когда сейф оказался пустым, я лишился своего жала.

Беззубую старую кобру никто не боится. Я думаю, его не деньги интересовали в моем сейфе, а документы. Он хитрее мешка гадюк и очень осторожен.

– И он точно знает, что вы остались без оружия?

– Конечно. Иначе он не пытался бы вытолкнуть меня с рынка.

Алчность – его слабая сторона. Я ему мешаю тем, что получаю часть доли от предприятия, тем, что знаю систему работы и могу открыть свое идентичное дело и составить ему конкуренцию. Честно говоря, все к тому и ведет. Я нашел хорошую жилу и способен раскрыть крылья. Не думаю, что он избавится от меня в ближайшие пару месяцев, но к весне обязательно. Сейчас я ему еще нужен: много рутинной работы. Но я привык заранее упреждать смертельные удары.

– Ваш источник информации надежен?

– Абсолютно.

– По какой схеме вас собираются убить?

– Сейчас это просто делается. – Генерал встал и прошелся по комнате. Возле окна он остановился, отвел плюшевую гардину и выглянул в сад.

– У вас бронированные стекла?

– Конечно.

– Рядом лес.

– Мой дом последний.

– И я об этом. Нельзя жить узником в собственном доме. Для чего же существует сад, чистый воздух? Вы же понимаете, что собаки и охрана бессмысленны, когда над забором возвышаются сосны и где-то рядом ходят враги.

Лучшая защита – это отсутствие врагов. В этом случае и собаки хватит, чтобы бомжей отгонять.

– Избавиться от врага можно лишь путем опережения. Предупреждение удара. Не так ли? – осторожно спросил хозяин, глядя на широкую спину гостя.

– Вы любите ковбойские фильмы? Они все построены по схеме опережающего выстрела.

– Но у меня нет связей такого рода. Для выстрела нужен стрелок.

– А сама идея вас не смущает? – спросил генерал.

– Нет. Я пережил войну и видел смерть. Война делится на два лагеря. Агрессия и самозащита. Я готов воспользоваться силой защитника и вполне оправдываю эти действия.

– Такие действия дорого стоят. У меня есть источник, который может предоставить нужную силу.

– Я понимаю.

Старик все еще разговаривал со спиной генерала и не видел его глаз и выражения лица. Такая ситуация лишала хозяина возможности делать психологические оценки и маневрировать в соответствии с ситуацией.

– Мы можем перейти на контрактную основу В начале убрать подручных главаря, способных закончить дело за него, а в конце и срубить голову гидры. Я хочу дать вам одну подсказку. У моего оппонента есть целая сеть своих киллеров.

Руководит ею крупный стратег, генерал Генштаба в отставке Князев. Осиное гнездо расположилось под крышей казино «Орион». Нахрапом эту лавочку не прикроешь. Там все заблокировано. Непотопляемый авианосец. Возможно, вам пригодится моя информация. Так что мне грозит не стандартный наемник, а целая система. Мне сложно сопротивляться, и шанс выжить невелик. Я готов поставить большие деньги чтобы организовать сильную команду, способную конкурировать с группировкой «Орион».

Генерал молчал. Велихов продолжил:

– Я беру на себя разработку плана, так как могу предсказать действия противной стороны и даже детали. Я не берусь определять вид оружия уничтожения, но готов предоставить схему действий ликвидатора.

Боровский задернул штору и вернулся в кресло.

– Вы деловой человек, Олег Кириллыч. С вами можно иметь дело.

Готовьте материалы на своих подопечных, а я подумаю об исполнителях. В конце концов, не обязательно выдумывать заново велосипед. Мы можем повернуть стволы подразделения Князева против самого хозяина. Но это уже детали.

Старик облегченно вздохнул.

– Мне хотелось бы заинтересовать вас лично в своем деле. Что вы скажете об участии в моем бизнесе?

– В каком качестве?

– В качестве партнера. Пусть первоначальный взнос вас не беспокоит. Но доход предполагается высокий.

– Партнер обязан отрабатывать деньги, а не получать их за безделье. Мы сможем вернуться к этому разговору, когда ваши враги будут повержены.

– Разумно. Но вы должны помнить, что я слов на ветер не бросаю.

Прежде чем предложить сотрудничество, я его взвешиваю и просчитываю.

– Надеюсь. У вас чудесный коньяк. Я получаю большое наслаждение от дивного напитка.

Разговор с легкостью перешел в другое русло, а через час генерал Боровский покинул дом гостеприимного хозяина и мчался в Москву. У окружной дороги он остановился у телефона-автомата и назначил встречу своему сотруднику через полчаса. Он не обозначил место. Они всегда встречались только в одной точке.

К шести часам вечера с бутылкой водки в портфеле генерал Боровский остановил машину у Ваганьковского кладбища.

На улице стемнело, тихие мрачные аллеи тускло освещались перевернутыми чашками световых столбов, на фоне которых стремительно летели белые мушки-снежинки, чтобы раствориться в мутной луже оттепели.

Подполковник Ефимов ожидал своего шефа на скромном участке у могилы погибшего при исполнении капитана милиции.

Каждый раз, приходя сюда и обсуждая свои дела, генерал приносил с собой водку и они поминали убитого милиционера, которого никто из них не знал при жизни. Так получилось. Беседуя, они как-то забрели на кладбище. Здесь никто не мог слышать их разговора. Могилу с фотографией молодого мужчины в милицейской форме заметил первым Ефимов, а уж Боровский на следующую встречу принес водку. Ритуал поминок стал обычаем. Дело в том, что начальник следственной бригады райотдела не имел прямого отношения к большому начальнику из министерства, и их отношения на работе казались бы по меньшей мере странными. Но было то, что объединяло этих людей.

– Что такой грустный, Гриша? – спросил генерал, доставая из портфеля водку и пластиковые стаканчики. – Как дела?

– Какие там дела, Денис Спиридоныч. Воюю с Саранцевым за качество исполнения работы, тащу райотдел на своем горбу, а полковник смотрит в окно и ворон считает. Это не работа.