Михаил Серегин - Ангел по имени 112 Страница 29

– Но ведь Иван Кузьмич заверил нас, что через этот вход мы попадем в любую точку! – сказал Величко.

– Иван Кузьмич был здесь последний раз шестьдесят лет назад, совсем молодым парнем, – возразил Грачев. – Ты сам-то помнишь все, что с тобой в двадцать лет случилось?

– В двадцать лет у меня была несчастная любовь, – усмехнулся Величко. – А еще я в лотерею пылесос выиграл и взял деньгами. Такое не забывается.

– Очень остроумно, но речь не о пылесосе, – сердито сказал Грачев. – Каждую мелочь человек запомнить не в состоянии. Вот пусть Иван Кузьмич конкретно объяснит, как можно добраться до каждой точки. Я набросаю сейчас карту по памяти и укажу места, которые мальчишка отметил. А, Иван Кузьмич?.. А где, кстати, Иван Кузьмич?

Грачев нахмурился и принялся осматриваться по сторонам. Старика нигде не было видно.

– Может, он еще в машине сидит? – предположил Мачколян.

– Да кой черт в машине! Все вместе вышли ведь! – горячась, воскликнул Грачев и крикнул: – Иван Кузьмич! Где вы?

Ему никто не ответил.

– Черт знает что такое! – уже с ноткой растерянности сказал Грачев. – Да он что, сбежал, что ли?

– Ностальгия! – заключил со вздохом Величко. – Потянуло на знакомые места.

Однако он тоже был встревожен не меньше товарища. Кроме всего прочего, он чувствовал еще и ответственность за Летягина – ведь он сам похитил его из сумасшедшего дома. Если теперь старик потеряется или, еще хлеще, погибнет в подземелье, картина получится совсем неприглядная.

На всякий случай они обшарили лучами фонариков все углы поблизости, но старика нигде не было. Никаких сомнений не оставалось – Летягин под шумок улизнул. Какие у него цели и куда он направился, знать никто не мог, и это было очень скверно. И что хуже всего – теперь им самим приходилось разбираться, куда идти и чего опасаться.

– Ну ладно, – решил наконец Грачев. – Будем считать, что далеко он уйти не мог. Мы должны его догнать, тем более у нас собака. Ты, Саша, сориентируй Графа на поиск этого чудака, пока он ничего тут не натворил, и двинемся в погоню.

Величко наклонился и что-то негромко сказал Графу, терпеливо дожидавшемуся возле его ног, пока люди закончат свои бестолковые разговоры. Получив команду, Граф с видимым облегчением вскочил, деловито обнюхал рельсы, потом бетонную дорожку, идущую вдоль полотна, и, призывно оглянувшись на хозяина, резво устремился вперед.

– Хоть чей-то след у нас появился! – проворчал Грачев. – А заодно еще один пропавший. Ну что же, выбирать не из чего, пошли, мужики!

Они двинулись вперед – Величко по бетонной полосе вслед за Графом, за ним – Мачколян, сердитый и недоверчивый, с механической пилой для резки металла в руках, а Грачев зашагал по шпалам.

Через пятьдесят метров их ждала первая неожиданность. На пути появились очередные ворота, на этот раз не запертые намертво, а по-простецки замотанные ржавой цепью. Открыть их не составляло труда, но Граф не проявил к этому направлению никакого интереса. В тоннеле неожиданно обнаружились два прохода – один вел налево, другой направо – и Граф выбрал последний. Но Грачев не стал спешить.

– Черт возьми! Мы что, так и будем гуськом друг за другом ходить? – спросил он. – Так мы и за неделю ничего тут не обшарим. У нас есть рации, на прямой они здесь действуют. Давайте разойдемся и осмотрим каждый свой участок. Хотя бы первые пятьдесят метров. Потом вернемся и решим, какой путь предпочтительнее.

– Мне эта идея совсем не нравится, – упавшим голосом признался Мачколян. – Вы мне не верите, а я видел этого жуткого человека и во второй раз увидеть не хочу. Во всяком случае, не один на один.

– Откровенно говоря, от тебя, Ашот, я этого не ожидал, – устало сказал Грачев. – Здоровый как медведь, в жизни никого не боялся…

– Теперь боюсь, – упрямо заявил Мачколян, глядя в пол. – Этого бледного боюсь, в галифе. И не скрываю, что боюсь. Сами увидите – тоже бояться будете.

– Ну что с ним делать? – развел руками Грачев.

– Бери его на поруки, – усмехнулся Величко. – Идите вдвоем налево, а мы с Графом пойдем направо. И нам хорошо, и вам будет веселее. А эту решетку пока трогать не будем. Тоннель он и есть тоннель. И Графу он не приглянулся.

– На связь выходим через каждые десять минут и когда сворачиваем, – предупредил Грачев. – Чтобы хоть примерно знать где кто.

Они сверили часы и разошлись. Величко, ведомый Графом, нырнул под каменные своды и двинулся по гулкому коридору в неизвестность. Граф бежал резво, и это позволяло надеяться, что он четко держит след Летягина. Величко рассчитывал, что с минуты на минуту впереди замаячит сутулая спина упрямого старика.

Свет мощного фонаря выхватывал из темноты мрачные бетонные стены и засыпанный пылью десятилетий пол. На этой пыли, к удивлению Величко, отпечаталось немало самых разных следов, и он, свистнув собаке, задержался на минуту, чтобы в них разобраться.

То, что он увидел, заставило его крепко задуматься. Грязный пол был испещрен многочисленными отпечатками крысиных лап, что само по себе было совсем не удивительно, но, судя по этим следам, крысы здесь водились отборные, элитные крысы.

– Это ж целые ондатры, а не крысы! – качая головой, пробурчал себе под нос Величко. – Только какие тут ондатры – воды-то здесь, как говорят поляки, брак!

Однако еще больше его поразило то, что параллельно со следами грызунов в немалом количестве здесь присутствовали следы собачьих лап. Это было невероятно, но обмануться Величко не мог – уж в чем в чем, а в собаках он разбирался. Судя по размерам отпечатков, собаки были не крупные – что-то вроде терьера, но это были не одна-две особи – в этих коридорах околачивалась целая стая. Бродячая стая – это не самая приятная компания. Откуда в подземелье могли взяться собаки? Величко предположил, что они могли проникнуть с поверхности через какие-нибудь недоступные для человека ходы – через отдушины, через щели в каменных плитах. Не исключено, что бродячая стая охотилась здесь на крыс. Но собака, способная управиться с крупной крысой, – сама по себе подарочек еще тот. Величко был сильно обеспокоен своей находкой.

Еще больше насторожили его следы человеческих ног. Отпечатки фирменных ботинок, которые носили спасатели, он узнал сразу. Видно, ходить в них было одно удовольствие, если восьмидесятилетний старик сумел развить в них такую прыть. По следам было видно, что Летягин двигался уверенно – значит, успел стащить фонарь перед уходом. Но кроме его ног здесь потоптались и другие. Эти ноги были обуты в огромные солдатские сапоги, с подковками на подошве. В отличие от следов, оставленных Летягиным, эти тянулись то в одну сторону, то в другую, переплетались и пересекали друг друга.

Величко был сильно озадачен. Он невольно вспомнил про человека в галифе, которого видел Мачколян. К галифе сапоги с подковками просто напрашивались, и Величко подумал, что, наверное, они оказались дураками, посмеявшись над Ашотом. Или эти следы на полу ему тоже мерещатся.

Величко достал рацию и вызвал Грачева. Тот еще никуда не свернул, и радиоволна его догнала. Величко доложил ему о своих открытиях, предупредив, чтобы они с Мачколяном были осторожнее.

– Мы уже сами заметили, – переходя на передачу, сообщил Грачев. – Полно следов. Собачьи, крысиные и этот… в сапогах… Ашот торжествует. Привидение в сапогах ходить не станет. Как и Макс, впрочем. А мы вышли на еще один поворот. Здесь на стене надпись «Блок № 2», а дальше что-то похожее на казармы. Наверное, мы наскоро все осмотрим и двинем обратно. Ты тоже не удаляйся. Нужно все обсудить. Как понял? Прием?

Величко согласился, что при открывшихся обстоятельствах далеко расходиться не следует, и тоже пообещал вскоре вернуться.

– Но мне обязательно нужно догнать старика, – объяснил он. – Я за него как-никак отвечаю.

Грачев согласился с Величко, но попросил его действовать быстрее. На этом разговор закончился, и Величко двинулся дальше.

Вскоре он тоже обнаружил похожую надпись на стене: «Блок № 1», а потом оказался в большом помещении, напоминающем спортзал, вдоль задней стены которого было расположено несколько дверей. За дверями располагались совершенно одинаковые комнаты, в которых ничего не было, кроме поставленных в два яруса железных коек. Койки были не застелены и покрыты ровным слоем ржавчины, словно их специально выкрасили в рыжий цвет. Скорее всего, здесь действительно находились казармы.

Искать дорогу ему не приходилось – за него это делал Граф. Он упорно шел по следам Летягина. А тот, не задерживаясь в казармах, шел дальше – через умывалку, где не было ни капли воды и висели потускневшие до черноты зеркала, потом через столовую, где в идеальном порядке стояли длинные столы, сваренные из металлических труб и покрытые заплесневелыми досками, и рассохшиеся табуреты. За раздаточным столом громоздились горы алюминиевой посуды. Здесь старик тоже не остановился. Похоже, он точно знал, куда идет, и ни на что больше не отвлекался.