Сергей Зверев - Шевроны спецназа Страница 29

— Мы подумаем, полковник, — встал с камня Сергей.

— И думать здесь нечего! — отрезал Бронсон — Пять минут!

Он резко повернулся и пошел обратно, раздраженно сбивая ботинками высокую траву. Непредвиденная задержка… Ну да ладно. Русские должны уйти, ведь не дураки же они. Он войдет сегодня в эту пещеру в любом случае. Либо по их трупам, либо без них.

Глухой утробный взрыв потряс почву у него под ногами. Бронсон подпрыгнул и упал. Сначала ему показалось, что он наступил на противопехотную мину, потому что почувствовал удар по ступням. Лежа в траве, быстро осмотрел себя — нет, все в порядке, ноги целы. Он быстро обернулся. Из-за кустов, от которых он недавно отошел и куда скрылся русский спецназовец, в воздух вылетел клуб пыли вперемешку с комьями земли и мелкими камешками. Через несколько секунд они с шумом осыпались на поляну, прибивая траву к земле.

— Сэр, — негромко окликнул его стоящий за деревом Джейкобс, — вы в порядке? Вам нужна помощь?

Полковник молча и умело дополз до него и только там поднялся на ноги.

— Что это было, сэр?

Бронсон, не отвечая, поправил наушник на голове.

— Внимание всем! — тихо сказал он. — Русские взорвали пещеру и наверняка засыпали тоннель. Выход к реке закрыт. Эти идиоты подписали себе смертный приговор. — Он перевел дыхание и постарался взять себя в руки, чтобы не выдать голосом охватившую его ярость. — Я приказываю уничтожить всю группу, до единого человека. Всю! В плен никого не брать!

Атаку на отдельно стоящий укрепленный объект «зеленые береты» начали стандартно, согласно всем канонам воинского искусства.

Сначала они использовали ручные базуки. Поднялся неимоверный грохот. С оглушительным лопающимся звоном гранаты покидали направляющую трубу гранатомета, с шипением преодолевали две сотни метров и врезались в камни, кусты и некрупные деревья, окружавшие по периметру пещеру. Некоторые гранаты, скользнув по пологой поверхности валунов, с глухим стуком рикошетили, взлетали вверх над джунглями и там взрывались от срабатывания ликвидатора.

Дым, гарь и запах сгоревшей взрывчатки закладывали ноздри. Сергей поставил между коленями автомат, зажал руками уши, открыл рот и пригнул голову к груди. Он посмотрел на Бугая, сидевшего рядом в тоннеле пещеры, и едва сдержал нервный смех. Уж очень забавно выглядел сержант с открытым до предела ртом и выпученными глазами. Периодически Бугай отнимал руки от ушей и напряженно прислушивался к чему-то до тех пор, пока очередная серия разрывов не заставляла его снова сжимать голову.

«Чего он там слушает? Что сейчас можно услышать? Один несмолкаемый грохот… Но ведь Бугай явно знает, что делает! Ладно, потом спрошу, — мельком подумал Сергей и представил себе картину творящегося ада на поверхности. — Как хорошо, что мы успели спрыгнуть в пещеру. Были бы наверху, никто бы не уцелел».

Иногда взрывы сотрясали землю совсем близко, и тогда Сергей покачивался из стороны в сторону от колебаний почвы. Он морщился, сплевывал поднявшуюся в тоннеле пыль и мотал головой, сбрасывая с кепки насыпавшийся на нее песок.

Казалось, гранаты у «зеленых беретов» никогда не кончатся. Взрывы следовали сплошной чередой, по пещере работало не менее пяти быстро перезаряжавшихся гранатометов.

— Вставай! — вдруг заорал прямо в лицо Сергея склонившийся к нему сержант. — Слышишь, атака началась!

Сергей оторвал руки от ушей и завертел головой. Он услышал слабый треск, доносившийся из затянутого пылью проема с неровными краями, и ему показалось, что кто-то там, невидимый, стоит и разрывает руками кусок материи. Только рвет как-то странно. Дернет, подождет, потом опять дернет.

«Черт, да это же автомат! Так вот что хотел услышать Бугай. Он боялся прозевать атаку, — наконец-то сообразил он. — Это автоматы прикрытия… Да, началось. Надо вставать».

Атака спецназа отличается от обычного наступления пехоты. Различие заключается в численности атакующих. Их мало, и они по сотне раз отрабатывают взаимодействие в бою. Обычно группа делится на тройки, которые идут бросками, прикрывая друг друга. Когда один перезаряжает оружие, двое других скупыми очередями прикрывают его действия, не давая противнику сосредоточить на нем прицельный огонь. Если бойцы внимательно следят друг за другом, вовремя поддерживают напарников, то такая группа неудержимым валом, непрерывно стреляя, очень быстро подкатывается к ошеломленному врагу с минимальными потерями и обрушивается на него собранным кулаком.

«Зеленые береты» превосходно владели этой тактикой. Но они не учли, что их противник точно так же обучен подобным приемам атаки.

— Работаем! — заорал Бугай и одним рывком выбросил пулемет с сошками за полуразрушенный валун. Четверо бойцов выскочили вслед за ним из пещеры и, спотыкаясь на горячих от взрывов осколках камней, чихая от вони сгоревшего тола, приготовились обороняться. Злой и сосредоточенный Воробей быстро снял чехол с прицела СВД и встал рядом с Бугаем. Короткоствольную, приспособленную для ближнего боя снайперскую винтовку он бережно положил рядом собой. Если им повезет, то именно пара пулеметчик — снайпер и решит исход стремительной атаки «зеленых беретов».

Вопреки распространенному мнению пулеметчик совсем не должен стараться уничтожить как можно больше солдат противника. Стрелять по одинокому солдату — это обязанность снайпера или автоматчика, его задача — прижать атакующих к земле, чтобы лишить их возможности двигаться вперед.

Бугаев хорошо знал свою задачу.

Первая же длинная очередь из ПК точно пришлась по перемещающимся фигуркам в светло-зеленых камуфляжах. Взлетели в воздух трава и комья земли. Цепочка бойцов, быстро двигавшаяся вперед в идеальном шахматном порядке, сразу же залегла. И тут же ровно, практически через одинаковые интервалы времени, загремели выстрелы Воробья.

Снайперская винтовка Драгунова давно уже морально устарела. По точности и кучности она во многом уступает зарубежным образцам. Но в одном она превосходит своих собратьев — благодаря десятизарядному магазину это оружие отлично поддерживает плотный огонь при отражении атаки. Хорошему снайперу надо всего лишь секунду-полторы, чтобы вернуть ствол в прежнее положение, захватить цель и выстрелить.

Бугай, оскалившись, поливал подбиравшийся к пещере американский спецназ длинными очередями, а Воробей быстро осматривал сектор обстрела, замечал падающего в траву атакующего «зеленого берета» и посылал в него две-три пули.

Высокая трава значительно затрудняла ответную стрельбу нападавших. Они практически стреляли наугад, целясь в направлении пещеры. Зато Воробей бил на выбор, выискивая наиболее вырвавшихся вперед бойцов.

По валуну, за которым лежали снайпер и пулеметчик, хлестнуло несколько прицельных очередей.

— Смена! — заорал Бугай. Он выругался, быстро обтер лицо от впившихся в него каменных крошек, схватил пулемет за сошки и ринулся на противоположную сторону ямы. Пригнулся, отсоединил пустую патронную коробку и попытался быстро вставить другую. Но он торопился, и у него ничего не получалось. Сержант выругался и попытался сильным ударом ладони защелкнуть фиксатор. Тяжелая коробка сорвалась с защелки и упала ему под ноги.

— Тихо, Витя, — буднично сказал ему прямо в ухо нагнувшийся Сергей, — спокойней. Мы их держим, Витя. А ты пока разберись тут. — Он хлопнул Бугая по плечу, выпрямился и крикнул: — Работаем, братишки! Воробей!

Теперь его автомат стрелял, не переставая, а когда Сергей менял магазин, то над поляной трещали автоматы его товарищей.

Атакующие, сначала дрогнувшие было под плотным огнем пулемета, снова зашевелились и покатились вперед. Винтовка Воробья гремела, не умолкая, и Сергей уже сам видел, что несколько «зеленых беретов», разбросав руки, безжизненно лежат в траве.

Можно быть сколько угодно тренированным физически, совершать немыслимые переходы, не спать сутками и довольствоваться сырыми змеями на завтрак, но все эти воспитанные и привитые навыки не заменят слегка измененного гена ДНК, который присутствует в организме российского солдата. Этот странный феномен вырабатывался в результате бесчисленных войн еще со времен образования государства, и ему нет объяснения. Его можно лишь констатировать. Он называется — стойкость в бою.

Страшно ли было Сергею? Очень. В первые секунды боя он просто боялся поднять голову. Ему казалось, что все пули летят прямо в него. Его тело била крупная дрожь, ему было стыдно, но он просто физически не мог стрелять. Но потом он увидел сержанта и Воробья. Их лица, такие разные в обыденной обстановке, сейчас стали неуловимо похожи. Злой прищур глаз и осознание того, что надо делать боевую работу — вот что их объединяло.

Одинцов помотал головой, выругался и поднялся.