Мэтью Рейли - Зона 7 Страница 3

В наручниках и цепях генерала Чарльза «Цезаря» Расселла вывели из камеры и посадили в ожидавший их самолет.

Полет в Индиану прошел без происшествий, равно как и угрюмая процессия в комнату инъекций.

На записи впоследствии будет видно, что, лежа на столе для инъекций, распятый, как Христос, — руки и ноги пристегнуты кожаными ремнями, — заключенный отказался от предсмертных обрядов. Ни последних слов, ни раскаяния за совершенные преступления. На протяжении всего ритуала, предшествующего казни, он не сказал ни слова. Это соответствовало поведению Расселла после суда — его казнь действительно была очень скорой, так как он не подал никаких апелляций.

В военном трибунале, приговорившем его к смерти, заявили, что его преступление настолько отвратительно, что ему бы никогда не позволили покинуть федеральную тюрьму живым.

Они оказались правы.

20 января, в 15:37 состоялась беспощадная процедура. Пятьдесят миллиграммов тиопентала натрия — для потери сознания, затем десять миллиграммов бромида панкурония — чтобы остановить дыхание, и затем, наконец, двадцать миллиграммов хлористого калия, чтобы остановить сердце Расселла.

Три минуты спустя, в 15:40, окружной коронер признал генерала-лейтенанта Чарльза Самсона Расселла мертвым.

Так как никого из родственников генерала не осталось в живых, его тело было направлено служащими ВВС США на немедленную кремацию.

В 15:52, через двенадцать минут после официального признания факта смерти, когда его тело везли на бешеной скорости в военной машине скорой помощи по улицам Тера-Хот, штат Индиана, к мертвой груди генерала приложили два электрошоковых дефибриллятора.

— Есть! — крикнул один из медиков.

Тело генерала содрогнулось в жестокой конвульсии — резкая волна электрического тока пронзила его сосуды.

Пластины приложили в третий раз.

На экране висящего на стене монитора электрокардиограммы на появился небольшой скачок.

Сердце генерала снова заработало.

Через несколько мгновений оно билось в нормальном ритме.

Как было прекрасно известно генералу Расселлу, смерть наступает, когда сердце перестает доставлять кислород к другим органам тела. Последовательность вдохов и выдохов — дыхание — наполняет кислородом кровь человека, и затем сердце перегоняет ее, уже насыщенную кислородом, к органам.

Именно благодаря запасу перенасыщенной кислородом крови, курсирующей по артериям, Рассел оставался в живых в течение тех решающих двенадцати минут — крови, биогенетически оснащенной красными клетками, наполненными кислородом; крови, которая эти двенадцать минут продолжала снабжать мозг и органы Рассела кислородом, хотя его сердце уже остановилось; крови, которую генерал получил во время двух переливаний, потребовавшихся после жестоких избиений в Ливенворте.

В военном трибунале заявили, что он никогда не выйдет из федеральной тюрьмы живым.

Они оказались правы.

В это время в пустой камере федеральной тюрьмы строгого режима Ливенворт продолжал работать старенький телевизор.

На экране только что избранный президент — улыбающийся, восторженный — приветствует ликующую толпу.

Международный аэропорт Охара,

Чикаго, штат Иллинойс

3 июля (шесть месяцев спустя)

Первый экземпляр был найден в аэропорту Охара, Чикаго, внутри заброшенного ангара на самом отдаленном участке аэродрома.

Во время обычной проверки электромагнитным сканером рано утром был обнаружен слабый сигнал, идущий из подозрительного ангара.

Издалека это было похоже на большой серебристый конус высотой около пяти футов, установленный на грузовую платформу. Вблизи можно было легко узнать боеголовку, предназначенную для крылатой ракеты.

По бокам шли электрические провода, соединяющие боеголовку с небольшой спутниковой тарелкой. Сквозь прозрачное прямоугольное окошко в боковой части боеголовки виднелась светящаяся багровая жидкость.

Плазма.

Взрывная плазма класса 240. Чрезвычайно летучее квазиядерное жидкое взрывчатое вещество.

Способное сравнять с землей целый город.

В ходе дальнейшего расследования выяснилось, что сигнал, исходивший из ангара, является частью сложного луча датчика ближней локации вокруг боеголовки. Если кто-то приблизится к бомбе на расстояние пятидесяти футов, начинает мигать красный предупреждающий огонек, показывающий, что устройство заряжено.

По данным договора об аренде, заброшенный ангар принадлежал военно-воздушным силам Соединенных Штатов Америки.

Позднее обнаружилось, что, в соответствии с записями в вахтенном журнале аэродрома, никто из служащих ВВС не входил на территорию этого ангара, по крайней мере, в течение шести месяцев.

Был послан запрос в транспортное командование военно-воздушной базы Скотт.

ВВС заняли неопределенную, уклончивую позицию. Никто ничего не знал о плазменных боеголовках в ангарах гражданского назначения. Обещали проверить и сразу же перезвонить в Охара.

И в это самое время со всех концов страны посыпались сообщения.

Аналогичные боеголовки, окруженные магнитными датчиками ближней локации, со складными спутниковыми тарелками, направленными в небо, были обнаружены в пустых ангарах ВВС во всех трех крупнейших аэропортах Нью-Йорка: им. Дж. Кеннеди, Ла Гуардия и Ньюарк.

Затем позвонили из Даллеса, Вашингтон.

Следом Лос-Анжелесский LAX.

Сан-Франциско. Сан-Диего.

Бостон. Филадельфия.

Сан-Луис. Денвер.

Сиэтл. Детройт.

Всего четырнадцать устройств, в четырнадцати аэропортах по всей стране.

Все заряжены. Готовы к запуску.

Ожидают только одного — сигнала.

Первое столкновение

3 июля, 06 часов 00 минут

Три вертолета с гулом мчались над пустынной равниной, прорываясь сквозь тишину раннего утра.

Они летели в тесном боевом порядке, как обычно, неслись, поднимая за собой песчаный вихрь; корпуса машин блестели в тусклом свете занимавшегося дня.

Огромный «Сикорски VH-60N» вырвался вперед — опять же, как обычно, охраняемый по бокам двумя зловещими СН-53Е «Супер Сталлион». С белоснежной крышей и отполированными вручную темно-зелеными боками, VH-60N — уникальный американский военный вертолет. Его изготавливают для правительства Соединенных Штатов в зоне особой секретности авиационного завода «Сикорски Эйркрафт» в Коннектикуте. Он является небоеготовым — это означает, что он никогда не используется в операциях корпуса морской пехоты США, военного подразделения, ответственного за его содержание.

Этот вертолет используется для одной цели, для одной единственной цели. Его модели отсутствуют в войсках — и на то есть причина, так как лишь небольшое количество тщательно проверенных инженеров морской пехоты и сотрудников фирмы «Сикорски» имеют представление обо всех его особых характеристиках.

Парадоксальным образом, несмотря на всю его секретность, VH-60N, без сомнения, является наиболее узнаваемым вертолетом в западном мире.

На дисплее системы управления воздушным движением он обозначается как «НМХ-1», Первая вертолетная эскадрилья корпуса морской пехоты, его официальный радиопозывной — «Сова». Но со временем вертолет, перевозящий Президента США на короткие и средние расстояния, стал известен под более простым названием — «Пехотинец-1».

Для летающих на нем вертолет имеет обозначение П-1, его редко можно наблюдать в полете, а если такое и случается, то это происходит в самой серьезной обстановке — взлет с ухоженной Южной поляны Белого дома или приземление в Кэмп-Дэвид.

Но не сегодня.

Сегодня вертолет с ревом мчался над пустыней, доставляя своего знаменитого пассажира от одной отдаленной военно-воздушной базы в бесплодной пустыне Юты к другой.

Капитан Шейн М. Шофилд, корпус морской пехоты США, облаченный в полный комплект голубой униформы класса "А" — белая остроконечная шляпа, темно-синий китель с золотыми пуговицами, светло-синие брюки с красными лампасами, начищенные до блеска ботинки, ярко-белый кожаный ремень с такого же цвета кобурой, внутри которой находился декоративный никелированный пистолет М-9, — стоял позади двух пилотов в кабине президентского вертолета, пристально всматриваясь вдаль сквозь бронированное лобовое стекло машины.

Ростом 5 футов 10 дюймов, Шофилд был худощав и мускулист, с красивым лицом и коротко стриженными черными волосами. И хотя это не входит в стандартный комплект униформы морского пехотинца, он также носил очки — зеркально-серебристые, антибликовые, с полусферическими линзами.

Очки скрывали глубокие вертикальные шрамы, пересекающие глаза Шофилда. Раны, полученные им во время одной из предыдущих операций и объясняющие его позывной «Страшила».

Перед ним простиралась плоская пустынная равнина бледно-желтого цвета на фоне утреннего неба. Под летящим вертолетом поднимался песчаный вихрь.