Николай Иванов - Чистильщики Страница 3

— Калининград? — безошибочно угадал место будущего «удовольствия» Штурмин.

— Гнездо там. Янтарное. В бегах около миллиона долларов. — Николаич сообщил известное, но в данный момент это шло как официальное указание на ведение дела. Но закончил просьбой: — Нам хотя бы землю ногами хватануть, а там до берега доплывем.

Штурмин затравленно глянул на папку: с такими исходными данными она худенькой остаться не должна. Но вдруг ничего не получится? Любовница вон как проклинала на иконе. Да и зверь, в которого стреляли, становится в два раза хитрее и изощреннее, потому как выстрел гремел по нему…

Сидящий за соседним столом Вася Клинышкин воткнул голову в стол: это им надкушенное яблоко заставляют поднимать Штурмина. А Олег радовался другому: хорошо, что лейтенант не слышал разбор полетов у генерала, когда тот, глядя на Штурмина, недобро усмехнулся:

— Что, Бога за бороду взяли? Из кресла решили командовать молодежью? Не Клинышкин — вы упустили фигуранта. Лично!

После таких упреков зубы уже не болят и туфли не жмут. И о повышении не мечтается. Желание одно: плюнуть на службу и написать рапорт. А перед этим в отпуск…

Но Николаич вернулся от генерала с новой папкой для старого дела. И ставит в гон его, майора Штурмина! Надкушенное яблоко — это, в отличие от представлений Клинышкина, остатки доверия.

Незаметно, одним движением, майор прикрыл талончик к зубному и рапорт с просьбой на отпуск. Дату написать не успел, выведена лишь первая фраза: «Прошу предоставить очередной отпуск с понедельника…» Вечный срок: день, месяц и год ведь не названы. Но генерал-то, генерал! Отчехвостил, а потом все же разобрался…

— Посмотри, прикинь все на месте, — продолжал наставлять начальник отдела. — Сумма огромная, афера масштабная, к янтарю в Прибалтике отношение болезненное, поэтому резонанс в области большой. Соответственно — выход на Москву, правительство. Которое, как ты понимаешь, обещает разобраться.

Это тоже знакомо: министры обещают, а подметки горят у майоров. Пацанам в школе и старушкам в церкви ясно: чтобы не гоняться за каждым жуликом, которых в день рождается по миллиону, надо создать нормальные законы. Только похоже, некоторые ответственные дяди читали иные учебники и молились другим богам.

Олег при начальнике раскрыл оперативное дело. Первые листки — постановление местного прокурора о возбуждении уголовного дела против Богдановича Ю.В. и просьба областной налоговой полиции объявить его в федеральный розыск. Тут же небольшая, в два абзаца, объективка: где родился, не крестился, побег из армии, жена погибла в автокатастрофе год назад, в Москве останавливался у знакомой по адресу, на котором и произошла осечка. Любительская фотография — волевой кряжистый парень в плавках самозабвенно крутит штурвал яхты. Символичная вообще-то картинка: сколько их, ринувшихся порулить и обустроить Россию! В смысле, «обуть» россиян. Далее в папке — акты проверок, над которыми придется посидеть, и, наконец, предупреждение: фигурант при задержании опасен, способен оказать вооруженное сопротивление.

А как, собственно, иначе? Кто же просто так отдает награбленное? Не для того крутились махинации.

Но только и у него, майора Штурмина, есть свои гордость и принцип розыскника: награбленное надо возвращать. Так что, господа заинтересованные лица, стрельбы и мертвых не будет. Своровал — отдай. И отвечать за содеянное должны живые. Слишком легко и много списывается именно на покойников.

— Надо, — заметив все же среди бумаг рапорт на отпуск и думая, что Штурмин ищет повод отмазаться от дела, попросил Николаич.

Наверное, требуется дослужиться именно до полковничьих погон, чтобы просьба звучала сильнее приказа. Хотя неизвестно, кому оно нужнее, это розыскное дело.

— Мне гордиться или пожалеть свою седую голову? — Майор, чтобы не выдать волнения, традиционно пригладил волосы с небольшим седым пятнышком на виске. Всем должно казаться, что беседа у генерала его абсолютно не всколыхнула. Не лейтенант ведь!

Но пожалеть не голову, а о сказанном пришлось: Клинышкин склонился еще ниже над столом.

— Ладно, дело ясное, — перевернул неприятную для всех страницу Штурмин. — Завтра вы меня здесь не увидите!

Над оперативной кличкой для Богдановича долго думать не пришлось. Николаич, светлая голова, буркнул-подсказал:

— На дистанцию, конечно, он рассчитывает длинную. Но задача для опера остается прежней — найти, догнать, перегнать и схватить.

Стайер! Конечно же, бегун на длинные дистанции.

Жаль, что не спринтер, у тех расстояние поменьше. Хотя кто бегал, тот знает, что стометровку покорять труднее.

Дождавшись, когда подчиненный печатными буквами напишет на папке кличку (клички — врагам, псевдонимы — друзьям), начальник положил руку на плечо майора. Что наверняка означало: все нормально, мы его «сделаем».

Ох уж эти гарантии на будущее! Но и жест полковника не оценить нельзя. Черт возьми, уже казалось, что наплевать на мнение начальства о себе, а выходит, не совсем так. А потому надо «сделать» Богдановича быстро и красиво.

После ухода начальства голос из заставленного шкафами угла подал Вася Клинышкин:

— Я могу чем помочь?

Вася-Вася! Ты пока не знаешь отличия милиции от полиции. Милицию бьют мимо лица, полицию — по лицу. Во взаимоотношения начальников без майорских погон на плечах соваться — себе дороже. Дольше живет та мышка, которая меньше шуршит.

— А вообще-то можешь, — не стал усложнять себе жизнь Штурмин. — Включай «ИнКу». Давай «проколем» господина Богдановича по новой.

«Информационная карта» проявлялась на экране компьютера медленно, словно заказанная в ресторане девица: и гонор с гордостью вроде показать хочется, а деваться все равно некуда, кнопка нажата. Уплачено. И пока заряжалась техника, Штурмин все же постарался снять ответственность с Василия:

— Богданович путает следы, меняет паспорта, места жительства — но он нас уже боится! И в этом плюсе надо работать. Ничего, достанем, пусть хоть и под восьмой фамилией ходит. Или мы не «легавые»?

— Из-за меня…

Штурмин отрезал:

— Розыск — это не только и не столько найти и задержать фигуранта. Высший шик — это раскрутить всю цепочку преступления. Раньше у сыскарей и отличительная медаль имелась: голова собаки с острым взглядом и метла. Собака ищет, метла выметает. Отсюда, кстати, если не знаешь, пошла кличка «легавые». Но ты не стесняйся этой клички. Она наша.

— А «мусор» — тоже оттуда?

— Нет, «мусор» — другое. Он от сокращения МУС — Московский уголовный сыск. Существовал такой сразу после революции. А что появился другой смысл… Это порой из-за таких, как Жора: «оружие на капот, морду туда же…» Мой совет: слушать его можешь, но работай интеллигентно. И победишь. И… извини, что не подстраховал тебя.

— Олег Васильевич…

— Работаем.

Высветилось и на экране: чего изволите? Файлы изволим: поиск фигуранта по адресам, паспортным данным, по счетам в банке, торговым точкам, учредителям, по фамилии бухгалтера, номерам автомобиля, телефонов. О, даже сведения из земельного комитета появились. Значит, уломали земельщиков, дольше всех строивших из себя самую сверхсекретную службу. А впрочем, так, наверное, и есть. Реестр-то всей скупленной земли именно у них. Но жалко землицу-то, ибо годами стоит на ней «незавершенка» из дворцов. Гениален тот, кто протащил закон про налоговые льготы при незавершенном строительстве: не построен до конца дом — ничего не платишь государству. Такое впечатление, что у «новых русских» не хватает пятидесяти рублей, чтобы купить горсть гвоздей и завершить строительство особняков. Самой налоговой полиции, что ль, пройтись по дачным участкам, заколошматить «сотки» по самые шляпки в ступени крыльца: все, господа хорошие, построены ваши дворцы-хоромы. И отныне платите налог. Одного его хватило бы на выплату зарплаты всем военным. В придачу с оборонщиками.

— Что-то есть? — вовремя вернул к действительности нетерпеливый Клинышкин.

— Что-то есть всегда, — глубокомысленно изрек Олег. — Сейчас проверим детальнее.

Прогнал Богдановича по всем позициям, известным из оперативного дела. Зарегистрированных предпринимателей на данную фамилию в России оказалось ровно полторы тысячи, с инициалами Ю.В. — триста, Юриев Викторовичей — шестьдесят семь, в самом Калининграде — три. Янтарщиков — один. Счета в банке, главного бухгалтера, юридический адрес, указанные в ДОРе, подтверждала и «ИнКа». Да только «сделал» хозяин «ноги» и из адреса, и из банка. Вместе с денежками.

Штурмин выключил компьютер, глазастого циклопа XX века. Наверное, в следующем тысячелетии его создатели смогут помечать любого занесенного в каталог человека и при необходимости отслеживать его перемещение по миру. Поймал на контроль, нажимаешь очередную команду — и у твоего подконтрольного Стайера, например, подгибаются ноги. Но вместо «скорой» приезжает «автозак»…