Илья Деревянко - Крутые ребята Страница 3

– Плохо мне, брат, – пожаловался он заплетающимся языком, приняв следующую дозу.

Семен понял, что Воробей в том состоянии, когда не отдает себе отчета в происходящем. Через некоторое время из его отрывочных пьяных реплик Семен уяснил, что Воробей жутко разобиделся на шефа, который вроде бы увел его любимую бабу.

– Я убью этого козла, – завершил свою речь Воробей и, окончательно опьянев, уткнулся лицом в стол.

Убедившись, что Воробей заснул, Семен вышел из квартиры, аккуратно прикрыл за собой дверь и направился в ресторан, где, как было известно, любил отдыхать шеф...

На следующий день Воробья вызвали на разбор. Разговор происходил на загородной даче, где было тихо, спокойно и менты под ногами не путались.

Шеф сидел в кресле, вывалив из махрового халата толстое волосатое пузо. За спиной у него расположились двое телохранителей, оба боксеры. Правда, Воробей уделал бы их, как щенков. Сейчас он стоял в трех шагах от шефа, мрачный, опухший, но не испуганный. Семен, от которого он не ожидал никакого подвоха, находился у него за спиной, около двери. Потной от волнения рукой Семен сжимал в кармане рукоятку пистолета.

– Слыхал я, Андрюша, что ты меня не любишь, – вкрадчиво промурлыкал шеф, почесывая живот.

– Что тебя любить, ты не баба, – ответил Воробей, который не понимал, в чем дело, и вряд ли помнил, что наболтал вчера спьяну.

– Так-так, – нахмурился шеф. Он был очень подозрителен, и слова Воробья убедили его в том, что Семен говорил правду. – За Ленку, значит, не любишь! – продолжал он, уже понимая, что придется сейчас сделать.

– Ленку я любил, – с вызовом сказал Воробей, – да, любил, что ты ко мне в душу лезешь?!

– А меня, стало быть, убить решил? Отвечай, козел!!! – взвизгнул шеф, вскакивая с кресла.

Воробей машинально сделал шаг вперед, собираясь объяснить, что не хотел он никого убивать, что это поклеп, но телохранители поняли его намерения иначе и кинулись на выручку к хозяину. Сработали годами отточенные рефлексы, и один из них врезался с размаху головой в стену, а второй мягко обрушился на пол. Страшный удар сломал ему шею, как тростинку. Шеф в страхе ринулся назад, но, споткнувшись о кресло, упал на пол, и в этот момент Семен, о котором все забыли, аккуратно прострелил Воробью затылок...

После этого Семен, которого шеф считал своим спасителем, стал расти как на дрожжах и после нескольких удачно сработанных мокрых дел[9], которые еще больше укрепили его авторитет, занял наконец место Воробья.

Семен быстро навел в районе порядок. В отличие от своего предшественника он отличался холодной жестокостью и убивал направо и налево, не испытывая при этом ни малейших угрызений совести. Если человек мешает – его нужно убрать, вот и все, а переживать по этому поводу просто глупо. К тому же Семен, кроме себя, никого не любил, друзей не имел, поэтому и предать его было некому.

Вот и завтрак готов. Отбросив на время все посторонние мысли, Семен с удовольствием, как говорится, приступил к приему пищи. Хорошая еда – залог здоровья, а здоровье ведь самое главное в жизни, не так ли? Закончив жевать, Семен тщательно прополоскал рот (зубы надо беречь) и устроился в мягком кресле, прихлебывая из пиалы ароматный чай. Все вроде бы прекрасно, но тем не менее что-то не давало покоя. Была некая ложка дегтя в бочке меда. Семен нутром чуял в тщательно налаженной системе какой-то дефект. Но какой? Он еще раз окинул мысленным взором свои владения. Ага, вот оно. Да, точно, здесь.

Попутно с основной работой Семен открыл свое малое предприятие. Через него очень удобно было отмывать деньги. Появились связи в деловых кругах, и хлынули заказы на вышибание долгов. Многие отечественные коммерсанты отличались редкостной нечистоплотностью в делах и, пользуясь несовершенством законодательства, сплошь и рядом обманывали своих коллег по бизнесу. Те, в свою очередь, отчаявшись найти защиту у государства, вынуждены были обращаться за помощью к мафии. Заказов поступало так много, что Семен создал отдельную бригаду по вышибанию долгов. Во главе ее он поставил Игоря Ковалева по кличке Большой, которого знал еще по тем временам, когда сам был «шестеркой». Этот здоровенный блондин, с черным поясом карате и ледяными глазами, импонировал Семену тем, что, казалось, совсем не знал ни страха, ни жалости. Семен помнил, как три года назад при разборке Ковалев хладнокровно срезал из автомата трех чеченов, после чего закурил сигарету и, спокойно перешагнув через трупы, направился к своей машине. Бригада Ковалева работает отлично, барыги боятся его как огня, казалось бы – вот идеальный сотрудник. Но... То-то и оно, что «но»! Последнее время Семен стал замечать в Ковалеве какую-то перемену, нехорошую перемену, не нужную. Началось это два месяца назад, после того как завалили Грека.

Грек, в прошлом мелкий жулик, а ныне честный бизнесмен, открыл в районе Семена ресторан и сеть коммерческих палаток. Сперва он, как и положено, платил Семену дань, а потом вдруг заартачился. Показалось ему, что много платит, жадность обуяла козла! Семен попытался объяснить ему положение вещей, но барыга уперся на своем и не внимал разумным доводам. Более того, совершенно справедливо опасаясь, что ребята Семена разгромят его лавочку, он поставил там охрану, да не простую, а милицейскую. Дешевле, видите ли, обходится, чем мафии дань платить! Вообразил, наивный человек, что за ментами он будет как за каменной стеной. Связываться с ними Семену действительно не хотелось, но и оставлять такое дело без последствий было нельзя. А то и другие барыги вообразят, что можно от Семена отделаться. Поэтому Грека необходимо было завалить. Но сделать это нужно было аккуратно, так, чтобы комар носа не подточил. Поэтому Семен на полгода оставил Грека в покое – пускай все забудется. Барыга действительно успокоился, прямо расцвел. Даже в газете как-то выступил, под анонимной фамилией, правда: рассказал читателю, как от рэкетиров отделался.

«Ну-ну, – усмехнулся тогда Семен, – порадуйся, дружок, напоследок!»

Наконец время пришло. Для верности Семен решил обстряпать это дельце сам, взяв в подручные самых надежных ребят. После долгого раздумья он выбрал Ковалева Игоря и Славку Чернова по кличке Самурай. Самурай работал у Игоря на подхвате и вряд ли мог подняться выше рядового «шестерки», поскольку был глуп как пробка. Но, как говорилось в каком-то старом фильме, «хоть дурак, зато преданный!» Дело в том, что Самурай просто молился на Семена, смотрел собачьими глазами и даже стрижку себе сделал «а-ля Семен». Когда Семен рассказывал подчиненным про блатные «понятия»[10], Самурай слушал развесив уши и весь светился в благоговейном восторге. Семен ценил таких людей.

Грека они выловили поздно вечером, когда тот изрядно навеселе возвращался от любовницы. Был уже второй час ночи, и весь захолустный район, где проживала подруга коммерсанта, словно вымер. Свидетелей можно было не опасаться. Грек вышел из подъезда с блаженной улыбкой на лице и, слегка покачиваясь, направился к своей машине. Вспоминая сладкие постельные утехи, он совершенно не обратил внимания на японский микроавтобус, стоявший неподалеку. Вдруг кто-то окликнул его по имени. С удивлением обернувшись, Грек увидел высокого широкоплечего блондина, которого раньше никогда не встречал. «Вам что ну...» – начал было он, но договорить не успел: на голову обрушился жестокий удар, и Грек провалился в темноту.

Его погрузили в микроавтобус и отвезли в глухой лес, километров за сто от города. Машину оставили невдалеке от проселочной дороги и дальше пошли пешком. Проехать было невозможно, сплошной бурелом. Грек уже пришел в себя, и его со связанными руками и с кляпом во рту волокли за собой на веревке. Шли долго, километра четыре. Наконец показалась прогалина. Посреди нее виднелась заранее выкопанная могила. Грека поставили на колени около ямы и вынули кляп. Было полнолуние, и стояла мертвая тишина. В этом забытом богом месте не было даже ночных птиц. Поняв, что его ожидает, Грек ползал в ногах у своих убийц, умоляя о снисхождении. У него ведь жена, ребенок, больная мать – кто о них позаботится? Он понимает свою ошибку, он станет платить в два, в три, в пять раз больше, только не губите!!!

– Нет, – ответил Семен, – поздно ты одумался, да и нет гарантии, что не продашь мусорам.

Тогда Грек замолчал и только беззвучно плакал.

– Давай! – скомандовал Семен, и Самурай накинул удавку. Душил Славик неумело, не было соответствующей практики. Грек хрипел, вывалив язык, но никак не хотел умирать. Случайно Семен поглядел на Игоря и поразился: маска холодного супермена бесследно исчезла, и в обычно ледяных глазах сейчас метались жалость, ужас и отвращение. «Ладно, – подумал тогда Семен, – временная слабость, пройдет...»

Наконец все было кончено. Мертвеца бросили в яму, засыпали землей, тщательно утрамбовали и заложили сверху дерном. Теперь прогалина выглядела совсем как раньше – сплошной травяной покров. «Нет трупа – нет убийства, вот так, гражданин начальник!»