Андрей Бадин - Трибуналу не подлежит Страница 3

— Тогда вину Фокина доказать не удалось. Никаких улик о его причастности к торговле оружием нет, и поэтому он по делу не проходил. Но, по нашим данным, он продавал Корнилову кое-какое оружие. Нет, не ракеты, а военные грузовики. Тогда, пять лет назад, не только Фокин, но и некоторые действующие лица той трагедии не предстали перед судом и не понесли заслуженное наказание. Многие как сквозь землю провалились.

— Что вы имеете в виду? — насторожился Семенов.

— А то, что вы имели, а может быть, и сейчас имеете некоторую информацию, касающуюся их места пребывания.

— Я никакой дополнительной информации на этот счет не имею, — мотнул головой полковник. — Все, что знал, я рассказал следователям.

— Тогда было другое время, — напирал генерал. — Некоторые чиновники из аппарата Службы внешней разведки, Министерства обороны, ГРУ и ФСБ попустительствовали кражам оружия и незаконной деятельности Корнилова. Но теперь все иначе. Многих посадили, большинство отправили в отставку, но кое-кто затаился и дождался своего часа — начал снова торговать оружием. Мы подозреваем, что Фокин был в их числе. Мы думаем, что эти офицеры могли украсть ракету. У себя в части они занимают высокие посты и при желании могли по документам списать ракету на уничтожение, а вместо нее ликвидировать ненужные части другой ракеты или какой-то технологический хлам. Хотя наша проверка в части такого подлога не выявила, но мы все равно подозреваем Фокина. Мы хотим знать, украдена ракета или нет. Если украдена, то для каких целей, как она будет использована и кем?

— Я об этом ничего не знаю, — повторил полковник.

— Мы знаем, но просим вас: если вам что-то известно, сообщите нам в любое удобное для вас время. — Генерал откинулся на спинку стула и посмотрел на полковника.

— Если мне что-то будет известно, я вам обязательно сообщу, — сухо отрапортовал тот.

— Вот и хорошо. — Парамонов, а за ним и Левин встали. Берестов поспешил подняться следом. Только Семенов немного помедлил и встал последним. Он не любил, когда его допрашивают.

А генералы по-дружески попрощались с ним и начальником МУРа, а потом убрались восвояси. Когда дверь за ними захлопнулась, Семенов сказал:

— Странный разговор получился.

— Странный, — кивнул генерал.

— Коля, чего они от меня хотели?

— Чтобы ты сдал Сергея Михайлова. Ведь его до сих пор не нашли.

— А я-то откуда знаю, где он?

— Вы были друзьями, поэтому они думают, что ты с ним переписываешься.

— Хе, — прыснул Семенов. — Переписываюсь, гостинцы на Новый год шлю. Столько лет прошло…

— Ну ладно, тебе видней — ты тогда во всей этой истории отличился, тебе и решать, как быть.

— Бесспорно.

— Иди служи. Мне тоже надо… — Генерал закончил аудиенцию. Полковник это понял и встал. Они пожали друг другу руки, и Семенов вышел из кабинета.

Фээсбэшники спустились во двор управления, сели в поджидавшую их черную «Волгу», утыканную антеннами, как новогодняя елка иголками, и выехали на Петровку.

— Ох эта ракета. — Парамонов достал пачку, вытянул из нее сигарету, чиркнул зажигалкой, прикурил и смачно затянулся. — Была она украдена или нет? Если была, то какая и как ее могут использовать? Кто ее купил: террористы, мафия?

— Только террористы, — сказал Левин, — мафии она не нужна. Хотя… В «дипломате» обнаружили полмиллиона фальшивых долларов. Скорее всего, это деньги за нее?

— Возможно. — Парамонов замолчал.

Генералы смотрели в окна на проносящийся мимо городской пейзаж — машины, витрины магазинов, столбы, прохожих.

— Крепкий орешек этот Семенов, — высказал мнение генерал Левин.

— Не подарок. Сколько лет прошло, а все молчит. Ни намека на связь с Михайловым.

— Может, этот случай выведет его из равновесия, и он засветится.

— Не уверен, но… Черт его знает.

— Может, мы зря к нему в МУР приехали, надо было к нам вызвать, надавить…

— Нет. Мало мы его, что ли, на допросы вызывали. И никакого толку.

— А если официально поручить это дело Семенову? Он начнет расследование и докопается до истины?

— Нет. Он и так все узнает — это же Хват, забыл, что ли? Сложнее с Михайловым.

— Может, он и вправду ничего не знает про него, — засомневался заместитель.

— Я думаю, знает. На экстренный случай у них связь обязательно имеется. Это факт. Вопрос в том, воспользуется ею Хват или нет. — Генерал замолчал и уставился в окно. Думал о чем-то своем. А черная «Волга» несла его под синей мигалкой к «самому высокому в России зданию», из окна которого видна даже Сибирь.

Глава 3

После неприятного разговора с генералами полковник пришел в свой кабинет и уселся в кресло у рабочего стола. Немного посидел, потом встал, снял и повесил на вешалку пиджак, распустил галстук, снова уселся и погрузился в размышления. Думал о цели приезда фээсбэшников. Сидел неподвижно и даже трубку трезвонящего телефонного аппарата не брал. Он вспомнил тот период своей жизни, когда попал под пристальное внимание сотрудников контрразведки.

Это было более трех лет назад, сразу после ужасной бойни на складе металлолома на заводе «Серп и молот». В тот день Сергей Михайлов уничтожил генерала Корнилова и всю его команду и спас жизнь самому Семенову. Сергей тогда не стал вступать в контакт с сотрудниками ФСБ, а тихо, по-английски удалился, оставив Петровича наедине с многочисленными следователями.

Сначала Семенова доставили в больницу и лечили до тех пор, пока он окончательно не поправился. Хорошо лечили, но после этого начались допросы и дознания, связанные с расследованием деятельности Сергея Михайлова и генерала ГРУ Корнилова. Но если про Михайлова Петрович кое-что знал, то про покойного Корнилова ничего.

Тем не менее Петрович не стал сотрудничать со следователями. Семенов не стал рассказывать следователям ничего, что могло бы повредить ему или Михайлову. А у фээсбэшников фактически ничего на Семенова не было, и они от него вскоре отстали. Но установили негласное наблюдение, следили за ним днем и ночью.

Сегодня они вновь показали, что интерес к полковнику и его другу у них не пропал, но для чего-то приплели к делу ракету.

«Виною всему — деньги, — решил он. — Генерал Корнилов на торговле оружием сколотил миллиардное состояние, Михайлов его у него экспроприировал, а фээсбэшники хотят поймать Михайлова и прибрать к рукам эти доллары. Но им его так просто не взять. Они хотят через меня его сцапать, наивно думая, что у нас с ним есть связь, а на самом деле — ее нет. К сожалению, нет». — Семенов покачал головой, встал, подошел к холодильнику и достал оттуда бутылку минеральной воды. Налил ее в стакан и выпил. Она освежила его, взбодрила и придала силы в летний зной.

«А что с ракетой? — Петрович возобновил свои размышления. — Что там они брякнули про ракету? Это для того, чтобы я начал действовать и сообщил Михайлову про торгующих оружием птенцов Корнилова. Хотя Сергею сейчас до этого нет никакого дела. Он генералу отомстил и теперь, наверно, прозябает в бездействии. С такими-то деньжищами».

Петр Петрович посидел немного, потом приподнялся, дотянулся до трубки телефона и вызвал к себе в кабинет своего заместителя — капитана Максима Говорова. Тот как раз приехал из морга, где присутствовал на опознании трупа родственниками.

По его глухому голосу полковник понял, что Максим не в настроении.

— Макс, — начал шеф, — как ты?

— Ничего, Петр Петрович. Все вроде спокойно прошло, но матери убитого пришлось нитроглицерин давать, а потом валидол. Труп изуродованный… Скверно все это. Противно…

— Ясен дуб, — вставил фразочку полковник. — Зайди ко мне, сто грамм налью.

— Да мы с парнями уже приняли.

— А мне тут тоже напомнили кое-что… На душе противно стало, будто вороны насрали. Заходи.

— Приказ? — хихикнул зам.

— Приказ в самый раз, — улыбнулся полковник и повесил трубку.

Максим явился через десять минут и принес с собой увесистый сверток. В нем оказались яблоки, бананы, вареная колбаса, хлеб и сыр.

— Купил в столовке, а то вы небось еще не обедали? — Он разложил съестное на столе и потер ладони.

Семенов открыл верхний ящик шикарного офисного стола, вынул из него ключ от входной двери и передал Говорову:

— Запри, пожалуйста.

Тот встал, подошел к двери, запер ее на замок, потом вернулся и положил ключ перед шефом. Полковник тем временем достал из шкафа бутылку дорогого коньяка, две чистенькие рюмочки и две тарелочки.

Максим уселся напротив шефа и вопросительно посмотрел на него. Тот откупорил коньяк, налил в рюмки, заткнул горлышко пробкой и поставил обратно в шкаф.

— По пятьдесят грамм. Для профилактики — чтобы не свихнуться от этой работы, — сказал Семенов, а потом подумал и изрек: — Здоровья нам, а врагам, — сделал паузу, — пулю в печень.