Леонид Влодавец - Выход на бис Страница 30

— А щекочут нервы мне и хозяину! — раздраженно буркнул высокий. — Клянусь, когда-нибудь я возьму пулемет и шарахну по этой жужжалке!

Я тоже задрал голову. Над островом, на высоте не более ста метров, чуть накренясь, описывал круг моторный дельтаплан или дельталет, как их принято сейчас называть.

— Ладно, пошли, Эдуардо! — позвал меньший мулат. — Отведем этого молодца

— и сполоснемся в бассейне. С рыбками…

— Жди-ка, — мрачно отозвался длинный, — хорошо, если дадут пивка перехватить. Этот Мартин найдет нам работенку. Так что не раскатывай губы, Оскар.

Все так же, придерживая меня за локти скованных рук, Эдуарде и Оскар двинулись дальше. Моторное жужжание стало заметно громче.

— Смотри-ка, второй! — подивился Оскар, повернув голову. — Вышел из-за скал и идет за первым. Раньше они попарно не летали!

— На месте босса я бы распорядился пришить того козла, который устраивает эти полеты, — Эдуардо был явно настроен по-боевому. — В конце концов, это нарушает неприкосновенность частной собственности. Может, в суд подать.

— Воздушное пространство, — толково объяснил Оскар, — не может быть частной собственностью. Остров принадлежит хозяину, но воздух над ним хайдийский. А президент Морено не объявлял эту зону закрытой для полетов спортивных аппаратов.

Я порадовался юридической грамотности мулатов. Вот что значит жить в правовом государстве. Конечно, нашим бандитам похуже. Уголовный кодекс небось наизусть выучили, а вот с Гражданским пока нелады. И насчет Воздушного кодекса не очень соображают.

И тут жужжание дельталета внезапно оборвалось.

— Что он, заглох, что ли? — Эдуардо опять остановился, обернулся и задрал голову.

Я оборачиваться не стал. У меня не было желания любоваться полетами с наручниками на запястьях. Даже если у какого-то туриста-дельталетчика испортился мотор, и он собирается грохнуться на скалы или в море. Лишь бы не мне на голову.

Странным мне показалось лишь одно — то, что моторы заглохли сразу у двоих. Скорее они их просто выключили…

Дальше удивляться я не успел.

— А! — коротко вскрикнул Эдуардо, сильно дернул меня вправо и грузно повалился наземь. Ладонь его судорожно стиснула мой локоть, прямо-таки клещами вцепилась, и от этого рывка я тоже потерял равновесие. Оскар устоял, но ненадолго. Мое ухо услышало только неопределенный, шмякающий звук с вплетением легкого треска. В отличие от Эдуардо низкий мулат отпустил мой локоть и ничком рухнул на аллею. Я тоже шлепнулся, но на мягкое — на брюхо Эдуардо. Как раз крестцом, очень удобно, скованные руки я при этом придавил собственной спиной. Конечно, можно было попробовать встать, опираясь только на ноги, но для этого их надо было как следует подогнуть. Однако, поскольку я грохнулся поперек Эдуардо, подогнуть ноги мне мешал левый бок покойного.

В том, что оба конвоира повалились не от внезапного солнечного удара, я не сомневался. Само собой, что их жизнедеятельность прекратили с помощью чего-то очень бесшумного и точного. Даже не имея медицинского образования, можно было констатировать смерть. Головы обоих граждан провернули из очень крупного калибра, да так, что через выходное отверстие вылетела вся начинка черепной коробки — и «серое», и «белое вещество», понятно, вместе с кровянкой. Конечно, все эти вещества размазались по асфальтовой дорожке, причем всего в нескольких сантиметрах от моей рожи.

Нечего и говорить, что за пять секунд, в течение которых все произошло, я успел только испугаться. С ревом, задрав нос над моей физиономией, обдав меня вихрем горячего воздуха с запахом бензина, пылью и мозговыми ошметками, в раскаленную небесную синь рванулся дельталет.

Инстинктивно крутанувшись на месте, чтобы морду прикрыть, я перевалился

на бок и увидел, что прямо на меня по аллее, едва не касаясь консолями подстриженных кустиков-шпалер, катит второй дельталет. Пискнул тормоз, аппарат остановился, и из него, будто черт из коробочки, выпрыгнул человек. Одним прыжком он оказался около меня, и последним, что я увидел, был аэрозольный баллончик, из которого прямо мне в нос пшикнула гадость, пахнущая не то духами, не то керосином, не то сиренью, не то черемухой.

Она, эта дрянь, тут же отправила меня в забытье. И, теряя сознание, я увидел отблеск вспышки, которой закончился прошлый сон…

Дурацкий сон N 8 Дмитрия Баринова. Милтон Роджерс

…Когда я открыл глаза, то увидел, что наш «Кадиллак» стоит у тротуара, перед небольшим одноэтажным домом. Мисс Уильямс сидела за баранкой и оторопело переводила взгляд из стороны в сторону.

— Невероятно! — бормотала она. По-моему, Тина даже ущипнула себя за локоть, чтобы проверить, не грезится ли ей все это.

Потом она взяла себя в руки, подхватила черный ящик, на этот раз, как ни странно, он не показался ей тяжелым, и сказала:

— Вылезай! Мы на месте, только бы он был дома! У калитки, сваренной из стальных прутьев, она нажала кнопку звонка. Из дома вышла молодая женщина, помоложе мисс Уильяме. Рядом с ней трусил огромный мраморный дог. Он скалил на нас такие клыки, что мне стало не по себе.

— Здравствуйте, — сказала Тина, — вы миссис Роджерс?

— Да, — не очень приветливо ответила женщина, — что вам угодно?

— Я однокурсница мистера Роджерса, Тина Уильямс, учительница. А это мой ученик, Майк Атвуд. Нам необходимо встретиться с вашим мужем.

— Он назначал вам встречу? — пристально разглядывая нас и изредка скашивая глаза на «Кадиллак», спросила миссис Роджерс.

— К сожалению, нет. Но у нас есть для него сообщение чрезвычайной важности.

— Послушайте, Тина, — сказала молодая леди, — не надо меня обманывать. Вы находитесь в охраняемом поселке, куда никто, кроме постоянно проживающих, не допускается без приглашений. Тем более на автомобиле. Вы приехали слишком рано, я еще не уехала. Ручаюсь, что ваш любовник назначил вам встречу на два часа пополудни, а сейчас только без четверти два.

— Что вы говорите! — жутко возмутилась мисс Уильямс. — Откуда вы взяли, что он мой любовник?! И потом, по-моему, к любовникам не ездят в компании с несовершеннолетним мальчиком.

— Еще как ездят, — пакостно оскалившись, прошипела миссис Роджерс. — Среди этих ученых полно бисексуалов…

— По-моему, у вас что-то не в порядке с головой, — предположила мисс Уильямс, — или с какой-то противоположной частью тела. Извините…

Тина поставила черный ящик на тротуар у калитки.

— Я не разрешаю вам стоять здесь! — заявила ведьма из-за забора. Мраморный дог грозно зарычал.

— У вас нет на это права, — возразила Тина. — Ваша земля ограничена забором, а мы находимся на улице.

Я очень боялся собаки. Заборчик был невысокий, и если бы ведьма приказала своему зверю: «Фас!», то нам не поздоровилось бы.

Я заметил, что Тина все еще держится пальцем за кольцо черного ящика. Она ничего не сказала вслух, но что-то подумала — и сверкнула вспышка!

Я обалдел. Миссис Роджерс исчезла! На ее месте появилась собака, мраморная догиня. Ну прямо под пару кобелю! К тому же в самом подходящем для вязки состоянии. Само собой, что кобеля это очень заинтересовало. Бывшая миссис Роджерс с лаем бросилась спасаться от ухажера, впрочем, может, это она играть с ним начала. Собаки убежали куда-то за дом, а мисс Уильяме смущенно захихикала:

— Ей-Богу, я не знала, что может так получиться! Да, с ящиком лучше не шутить. Это была настоящая волшебная штука! Волшебная лампа Аладдина, исполняющая любое желание! Даже лучше. Не надо никаких заклинаний произносить, просто подумал — и готово. Только вот думать надо осторожно, а то еще сам во что-нибудь превратишься.

Тина в раздумье стояла перед калиткой. То ли она боялась, что собаки вернутся, то ли не хотела нарушать неприкосновенность частного жилища. Неизвестно, решилась бы она зайти во двор или нет, если бы не подкатил автомобиль Милтона Роджерса. Это оказался рослый светловолосый парень, одетый в потертые джинсы и темную майку с голубой пятиконечной звездой — эмблемой футбольного клуба «Далласские ковбои». Честно сказать, он и впрямь был больше похож на ковбоя, чем на ученого.

— Не верю своим глазам, — воскликнул он. — Это ты. Тина?

— Да, это я, — ответила мисс Уильямс. — У нас очень срочное дело!

— Не иначе, как твой ученик изобрел вечный двигатель? — усмехнулся Роджерс. — Ну, ладно, проходите.

Он впустил нас в калитку и решил помочь Тине — взял ящик и потащил его под мышкой.

— Черт побери! — сказал он. — Как вы это дотащили? В гостиной он усадил нас на диван и угостил кока-колой. Наверно, ему очень хотелось расспросить Тину о том, как у нее дела, но она ему и рта раскрыть не дала.

— Вот эта штука, — сказала мисс Уильямс, продевая палец через кольцо. — И вот что она может.

Вспышка! Посередине столика, стоявшего перед диваном, возник букет роз в хрустальной вазе.